Страница 4 из 5
«Мы все одинаково молоды…»
Мы все одинаково молоды,И всё, что мы помним, так схоже.И вся наша жизнь – как по городуИдущий весёлый прохожий.Он рад и камням постаревшим,И новым рекламным огням.Он полон забот об успешномСего завершении дня.Кружит он от завтра до прошлогоЗа край годового кольца.Кто помнит плохое? ХорошегоДолжно нам хватить до конца!Долж… Но в завершение кругаНа самый последний на крикНам вздоха не хватит и друга,И друга хотя бы на мигПароход «Ворошилов»
А жизнь ещё не миновала.Как теплоход, ушла с причала,Взяв на борт местных и чужихИ свиток замыслов благих.И всё на видео снимала,И всё на видео снимала,И дольше, чем я был в живых.Свои чего-то мастерили,Храпели ночью, утром пили.Потом туристам объяснили,Где Разин уронил княжну.Сменяли ночи дни вначале,Сменяли радости печали,И слёзы лили на причале,Где провожали и встречали,А волны теплоход качали,Он отходил, едва причалив.И отходили все ко сну.А пассажиров, недовольныхТаким потоком рифм глагольных,Успешно юнга утешал,Давая крутануть штурвал.Кричали дети, пели бабы,И теплохода почерк слабыйПочти не оставлял следа.Меж берегов текла вода,Нас по реке вёл старый лоцманПо древним книгам скал и дна.День с ночью разделяя, боцманБил склянки. Солнце и ЛунаВсходили по небесной сфереВ четверг, пришедший за средой,По берегам ходили звери,И плыли рыбы под водой.Матросы долгими крыламиКанат тащили между нами.И дым стоял, как паруса.Их лица были крыты медью.На мелях дно искали жердью.И по утрам была роса.Парнишка в лодочке, отважный,Шёл к борту, истово гребя.И голубь прилетел бумажныйС чернильной вестью самой важной:«Мария, я люблю тебя!».За бортом неба отблеск сонный.Над судном снов летают сонмыНа тонких крыльях цвета ночи,Внутри которых крылья дня.Защитник – ангел теплоходныйВодой ночной, водой холоднойРазбудит вахту, брызнет в очи,Добавит маяку огня.Рассвет пылал каминным зевом.Вода кипела. Но стенойНабросил тень высокий левый,И мы попали в мир иной.Ни звука, всё вокруг померкло,Во мраке замер теплоход.Дул жаркий ветер, словно пеклоК нам развернуло чёрный вход.А небо души ворошило,Пришла гроза, гремели гири.И наше судно «Ворошилов»Блеснуло буквами «Вергилий»«Только тех, с кем улыбку начала дня…»
Только тех, с кем улыбку начала дняРазменял на весёлое небо златое,В темноте усади у большого огняИ рассказывай детям простое-простое.Что корням дотянуться до влаги – урок,А листва из дождя будет радугу делать.Где кончается лес, где у леса порог,И кто весь белый свет красит в цвет этот белый?И пока по земле добредёшь до воды,И когда всё поймёшь и про цвет и про запах,Кто-то тихо придёт на невидимых лапахИ отмоет лицо от вчерашней беды.И пращу распахнуть, чтобы горы камнейТак травой обросли, как старинные горы.И коней распустить, не высчитывать дней,Слышать, лето ушло, и не знать, в год который«Здесь случается прошлое, здесь я встречаюсь с собою»
«По дырявой воде до немытой дороги…»
По дырявой воде до немытой дорогиПод нечёсаным небом горбатой грозыОт молочных болот до причалов безногихМежду криками сов там где лисы борзыВдоль разбитой ограды сгоревшего садаСквозь туман паутины цветное бельёВ старый дом где постель заросла виноградомХлев травой-муравой двор житьем и бытьёмВ день восьмой понедельник нежданно-негада…Со слезою блестящей как глаз на блеснеПод забытый напев племенного обрядаВсех родных и живых ты увидишь во снеИ рванёшься на запах цветущего садаС отражением солнца столкнувшись в окне«Вдали промчался катер пробкой винной…»
Вдали промчался катер пробкой винной,а подо мной прилив волною длинной,я в Борнмуте, где с окнами над моремпод крики чаек, шум прибоя сплю,из воздуха и слов стихи леплю.А дочь моя поёт в церковном хоре.Колокола, аббатству век десятый,большие камни, от дверей правейнарциссы жёлтые стоят толпой лохматойу этой церкви голубых кровей.Всё то же здесь. И время не течёт,оно, как воздух осени, густеет,И можно, дверь открыв своим ключом,перешагнуть в столетие левее.Я вырос из истории другой.С монгольским игом и советской властью,еврейским гетто, плачем за стеной,и как примерить счастие к несчастью?Да, всё пройдёт. Но, проживая век,всегда во что-то верит человек.Он, выбрав символ – мирную голубку,придумал и стихи и душегубку.Пока в себе раба и господина,молясь во имя и отца и сына,мы будем человечиной кормить,то ни прощать не сможем, ни любить.Всё разбивая, рвёмся на чужбину,в разбитом мире можно заменитьосколки и свою сложить картину.А можно и разбить и не сложить.И не сложить. Как на блошином рынке,в смешении антик и новодел.Прохладной глины расписные крынки,серебряные ложки не у дел,державный Веджвуд, патина монет.Пластмасса, поролон, картон, пакет