Повести и рассказы

‒ Морфеум – забавно, ‒ но я не смеялся.

‒ Да, Морфеум от слова «Морфей» ‒ древнегреческий бог сна и сновидений, ‒ просветил меня Берховиц.

Я провалился в сон. Неужели впервые за полгода? Или мне это снится? Я снова иду во мраке. Под ногами лишь скрип и хруст. Понемногу тьма рассеивается передо мной. Это что-то новое. Раньше такого никогда не было. Я слышу голос как будто издалека.

Он меня зовет, он все ближе и ближе… Девушка, молодая девушка, берет меня за руку и ведет как ребенка. Да, я и есть ребенок ‒ мне одиннадцать лет. Мы на озере зимой. Вода покрылась слоем льда и напоминает зеркало или хрусталь. Хрупкое зеркало. Очень холодно, и погода портится, дует ветер. Я стою на коньках посреди огромного замершего озера. Но кто эта девушка? Почему я не могу вспомнить, кто она? Кто она мне? Откуда я ее знаю, откуда она знает меня?

‒ Пошли, братик, нам пора, ‒ говорит нежный девичий голос. Она держит меня за руку. Мы оба на коньках. Это Мона! Мона – моя старшая сестра. Но у меня нет сестры. Как я мог забыть ее? Лед трещит все сильнее. Я боюсь. Опора уходит из-под ног. Все трясется и дрожит. Громкий треск, как будто железом по стеклу. Лед треснул прямо перед нами. Мона оттолкнула меня в последний момент и исчезла под водой. Я дрожу и весь в слезах. Я один посреди ледяной пустыни…

Мона мертва. Моя сестра утонула, ее поглотила черная вода. А я ничего не сделал, чтобы спасти ее. Я не мог ничего сделать ‒ мне одиннадцать, я просто маленький мальчик, один в центре ледяного озера. Меня нашли спустя пару часов. Полынья замерзла, и Мона пропала подо льдом навсегда. Прости меня, Мона. Ты спасла меня, а тебя нет. Я вспомнил, я все вспомнил. Это не сон. Мы той зимой отдыхали в горах. Это был знаменитый зимний курорт АйсЛенд. Были зимние каникулы, и мы отдыхали все вместе. Мы с сестрой тайком убежали на озеро, хотя родители запрещали нам. Мона обожала кататься на коньках.

‒ Вот и все, Маркус. Терапия окончена. Это не сон и не кошмар ‒ это подавленные воспоминания, ‒ доктор был полон оптимизма. ‒ Вот истинная причина Вашей бессонницы.

Я хочу проснуться, но не могу. Белое пятно закрылось передо мной. И место в этом окне занял другой.

‒ Браво, доктор, Вы докопались до сути, ‒ незнакомый чужой голос.

‒ Маркус, что с Вами? Это шок, не волнуйтесь, такое бывает. Скоро пройдет.

‒ Нет, доктор, это не шок ‒ это я.

‒ Кто Вы? Внешность та же. Маркус ‒ мой пациент, но это не он, голос с металлическим оттенком.

‒ Браво, док! Я не Маркус. Маркус спит. Маркуса нет, есть только я. Считайте, что я побочный эффект вашей терапии. Меня зовут Кан. У нас с Маркусом одно тело на двоих. Можно сказать, что мы как братья. Нет, не смотрите так, доктор, не огорчайте меня. Это не шизофрения. Маркус с детства был слаб и одинок. Наша сестра погибла, но он был слаб, чтобы спасти ее. После трагедии родители этого не вынесли и развелись. Маркус замкнулся в себе. Его отправили в интернат. Как сказали бы Вы, доктор, его мучило чувство вины. Он остался совсем один, и появился я. Я стал его единственным другом, его братом. Он назвал меня Кан, но забыл об этом. Помните, Маркус Вам рассказывал про собаку и соседку. Я все слышал. Потом собаку нашли мертвой. Это я ее убил. Она укусила Мону, нашу сестру. Но Маркус тоже забыл об этом. После чего хозяин псины переехал, переехал навсегда. Я об этом позаботился. Собаки похожи на своих хозяев. Но теперь, доктор, Вы знаете нашу маленькую тайну. Вы знаете, что я существую, и мне не нужны свидетели. Считайте, что это сон, но Вы уже не проснетесь. Прощайте, доктор, ‒ чужак встал с дивана, выпрямился.

‒ Я буду кричать, ‒ провозгласил психотерапевт.

‒ Кричите сколько угодно, ‒ холодно ответил незнакомец. ‒ Вас никто не услышит: сегодня воскресенье. В клинике, кроме нас двоих, никого. Зря Вы взяли сверхурочный сеанс, док. Алчность Вас погубит.

‒ Ради Бога, Вы сошли с ума! ‒ сорвался на крик Берховиц.

‒ Ради Бога… Но Вы же ученый ‒ Бога здесь нет, есть только я. И разве я сошел с ума? Миром правят безумцы, доктор.

‒ Пожалуйста, не надо, у меня семья, дети, ‒ молил доктор.

‒ Смешно: Вы знаете мою тайну, а я ‒ Вашу. Вы видите детей только по праздникам. Вы воскресный папа. Кроме того, Ваша жена давно ушла от Вас, потому что застукала Вас с пациенткой, которую Вы, пользуясь положением, склонили к порочной связи. Она была моложе Вас на тридцать лет. И главное ‒ это Вы были психотерапевтом у родителей Маркуса, и они развелись. Но, видимо, у Вас тоже проблемы с памятью. Вы виновны по всем пунктам, док. Закон и справедливость ‒ разные вещи. ‒ Незнакомец решительными шагами зашел Берховицу за спину. Он чувствовал животный страх жертвы.

Он пытался вырваться, но тщетно. Чужак обладал нечеловеческой силой.

‒ Кстати, доктор, почему у Вас здесь все белое? Может, Вы скрытый расист, ‒ и оскалился. Кан одним резким движением свернул доктору шею. А потом повернулся к зеркалу и увидел в отражении Маркуса.

Мы совсем не похожи, хоть у нас и одно тело. На лице появились дикие черты и хищное выражение. Не надо было оглядываться в прошлое, Маркус. Орфей оглянулся и остался в аду.

Девять жизней

1

Эта странная встреча произошла на кладбище в городе N. ранним утром, когда прохлада и свежесть все еще наполняли воздух, а в городе все еще спали невинным сном праведника. На окраине кладбища среди самых заброшенных и неухоженных могил, возле безымянного надгробия стоял человек в черном.

‒ Здравствуй, Марв, ‒ произнес незнакомец, не оборачиваясь.

‒ Как, откуда Вы узнали? ‒ Я был очень удивлен, как он узнал мое имя?

‒ Тебя ведь так зовут? ‒ продолжил незнакомец. ‒ Я прав? ‒ Да, но как Вы угадали? ‒ Я не гадаю, я знаю. ‒ А, это фокус? ‒ предположил я.

‒ Фокус? Возможно, ‒ незнакомец резко повернулся.

‒ А как Вас зовут? ‒ поинтересовался я. ‒ Вы мое имя знаете, а я Ваше нет.

‒ Невежливо, верно, ‒ заметил он. ‒ Меня все знакомые зовут Бесаргин. Но ты можешь звать меня просто Бес.

‒ Я Вас не знаю, кто Вы вообще такой?

‒ Зато я знаю, кто ты, ‒ холодно ответил он. ‒ Ты работаешь на кладбище помощником гробовщика, но мечтаешь стать писателем и в тоже время боишься, что тебе не хватит опыта и знаний. В детстве ты боялся воды, боялся утонуть, пока сам не научился плавать.

‒ Откуда Вы все это знаете? ‒ опешил я. ‒ А, Вы расспрашивали моего дядю?

‒ Нет, я просто читаю мысли.

Я хмыкнул: «Ну, конечно. Сумасшедший какой-то. Кого только на кладбище не встретишь».

‒ А сейчас ты думаешь, что я сумасшедший.

‒ Догадаться нетрудно.

‒ Не веришь? Ладно, продолжим. Ты сирота, твои родители погибли. Отец пропал на войне, а мать сгорела от страшной болезни, которая никого не щадит. Ты называешь гробовщика дядей, но он тебе неродной, он просто приютил тебя. Хотя все в городе думают, что ты его племянник. И еще тебе нравится ‒ нет, не так ‒ ты влюблен в одну девушку, ее зовут Майя, и ты об этом никому не рассказывал, даже ей. Продолжать?

Но тут я был шокирован. Я проиграл: о Майе я действительно никогда и никому не говорил. Я посмотрел незнакомцу в глаза.

‒ Хорошо, допустим, я Вам верю. Что дальше?

‒ Ты поможешь мне, а тебе, ‒ ответил мужчина в черном плаще. ‒ Ты хочешь стать писателем, верно? Я дам тебе материал. Это моя история, а ты станешь моим проводником в вашем прелестном городке. Помощник гробовщика хочет стать писателем ‒ забавно. Согласен?

Он протянул мне руку. Я ее пожал. На меня, вы не поверите, глядели желтые янтарные глаза цвета меда, как у зверя.

‒ Вы посетили эту могилу, она у нас самая заброшенная. На нее никто не ходит. Почему?

‒ Хороший вопрос. Потому что это моя могила, ‒ ответил желтоглазый. ‒ И зови меня просто Бес.

‒ Как это ‒ Ваша могила? Совсем запутался. Но Вы же живы.

‒ Смерть ‒ это тоже роскошь, мальчик, доступная не всем. Говорят, у кошек девять жизней, но я прожил намного больше.