Идеальное оружие

— Ну, что ты обо всём думаешь? — Доктор стоит перед доской, крутя в пальцах мелок. Пожалуй, единственная деталь, которую я не понимаю в консольной — эти доски. Это же нерационально и нефункционально, проще было бы подрубиться через телепатическую систему корабля напрямую и работать с вирт-экраном. Но Доктор есть Доктор, и вообще, надо бы ответить.

— Мне не понравился вопрос Стюарт: «А что такое Канада?» — а кому бы он понравился в свете происходящего...

— Как в старом русском анекдоте, «нет больше вашей Америки», — соглашается Хищник. — Видимо, историю переправили, пока мы находились в ТАРДИС. Нас от коррекции памяти защитило её темпоральное поле.

— Возможность создать переносные устройства для генерации поля аналогичной частоты? — сразу же уточняю я. Почему-то не хочется, чтобы следующими про Канады начали спрашивать мы сами.

— Хороший вопрос, я подумаю.

— Не подумаешь, а выйди в замедленный поток времени, и давай работать. Я кое-что расшифровала из данных твоей библиотеки, так что нет смысла держать меня в стороне от процесса. Не забывай, я не только архитектор, но ещё инженер-астронавт с богатым опытом работы.

— Соображаешь, ТМД, — кивает он. — Мы уже и так в замедленном потоке, это я первым делом сделал, как мы в ТАРДИС вошли.

Грррр! Умничает ещё. Отвечаю:

— Если сопарабольки появляются в связи с работой местной машины времени, то её изобретатели, имея в руках данные из «Торчвуда» и UNIT, могут начать корректировать также и историю столкновений Земли с инопланетянами. Надо проверить другие планеты на наличие соответствующего атмосферного явления. Ты уже анализировал местные летописи и художественную литературу на предмет упоминания параболических молний?

— Нет, — он оборачивается на меня, продолжая вслепую выводить темпоральную формулу второго порядка.

— Тогда я сбрасываю информацию в компьютер ТАРДИС, — подвигаюсь поближе к консоли. Где-то тут в прошлый раз был разъёмчик... Эй, ау, межвременной ящик, ты что, больше не хочешь давать мне доступ? И вообще, хватит лить на меня поток возмущённого негатива. Ну да, ну да, тебя можно понять, в прошлый раз я неплохо натянула вам с хозяином нос (и не моя вина, что наши проиграли войну, лучше надо было подготавливаться). Ладно, попробую поймать подключение через новенький зонд. ТАРДИС наверняка знает всякие вай-фаи и согласится принять данные дистанционно. Зря волнуется насчёт взломов — я не самоубийца, чтоб сжигать мозги об её телепатическое поле.

Наконец удаётся наладить связь. Данные стекают раза в три медленнее, чем в прошлый раз — очевидно, мой поток проверяют на все мыслимые вирусы и гарпуны. Так и подмывает спросить, не замучила ли машину времени паранойя, но я не настолько несерьёзная, чтобы напрягать синтезатор речи по пустякам. Сбрасываю обещанную часть наработок.

— ТАРДИС, выведи график на монитор.

— Она не станет это делать сама, — отзывается Доктор, оставляет свои доски и мелки и возвращается к консоли, разворачивая к себе монитор. — Ну, что тут у тебя?

— Нарастание и пики активности параболических молний по исторической прямой и модернизированный поток важных дат последней имеющейся у меня версии истории Земли, полученной полтора часа назад. Связь между сопарабольками, важностью и коррекцией исторических событий вполне наглядна.

— Но это уже и так было очевидно.

— Далеки всегда исследуют проблему фундаментально. Без установления и подтверждения этой взаимосвязи нельзя двигаться дальше, иначе мы просто будем скакать по верхам и не ухватим сути, — как ни странно, Хищник не спорит, а внимательно меня слушает. — Кроме того, совмещённые параболические молнии не воспринимаются ни одним земным прибором, кроме человеческого глаза. Считаю это настораживающим фактом.

— Когда ты успела всё это нарыть?

— Взломала базы данных «Торчвуда» и UNIT, совместила их с информацией, полученной из интернета, проанализировала, показываю результат.

Он только изумлённо качает головой:

— Тебя нельзя пускать в приличное общество. Ты действительно информационный вор-наркоман.

А он думал, я шутила насчёт своего психического расстройства?

— Повсеместное частое появление сопараболек в атмосфере Земли началось приблизительно год назад и нарастает в прогрессии, близкой к арифметической. Теперь посмотри на карту наблюдений, это второй файл. Зелёным отмечены сопарабольки до 2015 года, лиловым — современные.

— Они совпадают географически! Точки проколов во Времени... Это какие-то помехи на проколах!

Ну так. Для того я и провела исследование.

— Или помехи. Или трещины, — говорю я. — Мы не можем исключать худшего варианта.

— Мне надо их увидеть, — Доктор стоит, выпрямившись по струнке и сунув в карманы сжатые кулаки. — Я должен их видеть, прямо сейчас.

Вынь из кармана и погляди, вот и всё, что хочется посоветовать в ответ на такое заявление.

— У тебя нетерпение или паника? Мои датчики говорят, что ты близок именно к панике.

— Потому что я представляю, что могут натворить земляне, — цедит он сквозь зубы, щёлкая переключателями. — Проверь интернет, сейчас кто-нибудь обсуждает это явление в чатах? Стой, надо выйти в обычное вре...

— Мы сделаем это позже, — твёрдо обрываю я его на полуслове. Хватит скакать по ухабам, мы будем действовать по моему плану, нравится это Хищнику или нет. — Сейчас конструируем защиту от изменения памяти. Потом ищем сопарабольки и смотрим на них вместе, вооружившись всеми приборами, которые у тебя есть. Потом разделяемся: ты просунешь меня в генштаб НАТО под видом тестирования робота-уборщика новой модели, — вижу полыхнувшую на его губах ухмылку, но реагировать на это ниже моего достоинства. — А сам отправишься в штат Юта, в «Торчвуд-6», и выяснишь на месте, что они там наизучали и нет ли у них связи с владельцем разыскиваемой машины времени. Будем постоянно поддерживать связь.

— Ты мной не командуй, — Хищник наклоняется, зло уперев взгляд в фоторецептор. Я тоже фокусируюсь на его переносице — сейчас бы влепить в неё из гамма-бластера на стопроцентной мощности, чтоб мозги по дальней стенке размазать ровным поджаренным слоем, а лучше, чтоб остались одни дымящиеся ботинки, но увы, опять не то место и не то время.

— Твои действия нерациональны. И если ты сам не можешь их систематизировать, то я буду это делать вместо тебя.

— Жизнь по графику, ать-два, — рычит он в ответ.

— Это позволяет определить самые логичные и рациональные пути для решения задачи.

— Меня ты в своё расписание не втиснешь!!!

— Я очень постараюсь, — усмехаюсь. — Пора прекратить этот неконструктивный разговор. Ты уже рассчитал устройство темпоральной защиты? Неси материалы, будем собирать.

— Не забудь добавить, «подчиняйся».

Ну, раз так настаивает...

— Подчиняйся.

Он разве что не сплёвывает и идёт вниз за деталями. Пойду-ка с ним, нет никакого смысла тащить всё барахло в консольную. И по старому договору, я не имею права находиться у пульта управления без Доктора, по расширенной версии — без кого-то третьего.

Через семь с половиной земных минут мы уже паяем платы по схеме, которую он вычертил мелком прямо на полу. Процесс небыстрый, ведь я хочу сделать своё устройство надёжным и качественным. Вот теперь, за нудной работой и когда мы выдохнули, можно попытаться осторожно порасспрашивать Доктора о том, что меня интересует.

— Расскажи, что без меня произошло.

— А можно не таким командным тоном? — морщится он снова. Напрягаюсь, как бы подлизаться. Вспоминаю этикет землян.

— Пожалуйста?..

Он бросает на меня короткий настороженный взгляд, приподняв сварочные очки. В этом воплощении он очень здорово изображает удивлённые глаза, прошлому лицу так не удавалось. Потом, помолчав ещё несколько мгновений, всё-таки размыкает рот:

— Да ничего особенного. Далеки несколько раз схлестнулись со всей вселенной, модернизировали под это дело вооружение и темпоральные двигатели, отработали тактику ведения войны в самых разных условиях, снялись все до одного из самых дальних колоний и пришли на Галлифрей. Тупо задавили живой массой: снесли защиту, вторглись на планету, устроили резню. В последний миг Галлифрей исчез буквально у них из-под ног, а армада уничтожила сама себя перекрёстным огнём. Кто не взорвался, того утянуло в вихрь следом за планетой и разрушило.