Страница 2 из 16
Она подняла руку и убрала со лба мокрую золотую прядь, и он увидел, как курчавится золото у нее подмышками, и какие яркие желтые ее глаза.
В двух шагах от Александра Львовича она остановилась, давая рассмотреть себя, и он стоял, захваченный этим чудом настолько, что уже не понимал, где находится. Он только часто сглатывал липкую слюну, чувствовал, что не может произнести ни слова, а мозги у него горят.
А она обошла его, едва коснувшись соском, похожим на абрикосовую косточку, и направилась к оврагу. Солнце светило ей в спину, и Ливенталь несколько секунд смотрел на розовый пушок ее плеч и ягодиц, и на то, как отливают металлом ее мокрые огненные волосы, а потом поплелся следом.
Девушка всего шагов на десять опережала Ливенталя, но когда он ступил в тень оврага, то вдруг испугался, что в этих зарослях может потерять ее. Он еще немного прошел вглубь, озираясь по сторонам, но девицы нигде не было видно.
– Эй! – сказал Александр Львович. – Мадам! Вы где?
Игра переставала его забавлять. Он уже ругал себя за то, что побежал за потаскушкой, как вдруг сзади, с той стороны, откуда он пришел, Ливенталь услышал шорох. Он обернулся и увидел большую рыжую собаку, оскалившуюся и готовую к прыжку. Ливенталь хотел закричать, позвать на помощь, но не успел – собака прыгнула и впилась ему в горло.
“3 июня 1995 года на пляже в районе пос. Донское Светлогорского округа местными жителями был обнаружен разбитый “Опель – Кадет”.
Установлено, что второго июня некто Л., решив посетить взморье, подъехал слишком близко к обрывистому берегу, и в результате оползня автомобиль вместе с водителем рухнул вниз. Еще одно страшное предупреждение любителям автомобильного отдыха на необорудованных пляжах и стоянках”.
“Жители поселков западного побережья – Синявино, Кленовое, Донское, жалуются на, увеличившееся в последнее время, количество бродячих собак и волков, ставших просто бичом приусадебных хозяйств. Не проходит и месяца, чтобы хищники не зарезали овцу или теленка. У местных же охотхозяйств, как видно, не доходят руки до контроля над численностью диких животных”.
2
Кобель цвета жухлой соломы вильнул хвостом и запрыгал вокруг суки, игриво покусывая ее за холку. Сука не зло, но решительно огрызнулась, и кобель, обиженно отвернувшись, присел в стороне. Сука была молодая, тонконогая и поджарая, красивого рыжего окраса со светлыми подпалинами. Она потянулась, зевнула, блеснув кинжальным острием клыка, и сорвавшись с места, понеслась по полю вдоль ручья, рассекая грудью пласты предрассветного тумана. Она бежала легко и ровно, и кобель, намного старше нее, с трудом поспевал. Внезапно сука встала и, втянув подрагивающими ноздрями воздух, повела мордой, вылавливая в гуще ночных ароматов единственный вожделенный – горьковатый запах копытного. Какого – она сходу не разобрала. Кобель замер, стараясь не мешать ей лишним вздохом или неосторожным движением. Тело суки напряглось и вытянулось вперед. Она сделала шаг, другой, и, медленно разгоняясь, побежала. Теперь уже и он чувствовал впереди лань или молодую косулю. Сука замедлила шаг, движения ее стали крадущимися. Кобель встал и, не двигаясь, следил за ней. Сука еще несколько раз шагнула и сделала стойку на куст боярышника. Кобель тихо обежал кустарник и с лаем бросился в ложбинку, укрытую ветвями. Гигантским прыжком, почти вертикально вверх, из-под куста вылетела лань. Сука, мгновенно просчитав место ее приземления, метнулась наперехват. Грудью она сшибла лань на землю, и, не дав ей подняться, полоснула клыком по длинной шее. Лань еще вскинулась на передние ноги, взметнула маленькую головку, но сука уже сжала челюсти на ее горле. Потом рванула раз, другой, и горячая струя толчками хлынула на траву. Сука лакала кровь прямо из раны, торопясь, захлебываясь, пьянея. Рядом, к растекающейся луже пристроился кобель, сопя и поскуливая от удовольствия.
3
Диана сидела в углу кабинета, закинув ногу на ногу, на мягком польском диване обитом синим велюром и курила. И следила за каждым его движением.
Олег вытащил из ящика стола пакет с крупой, подошел к окну, распахнул его и высыпал две пригоршни зерна на крышу гаража внизу. Голуби уже ждали. Он смотрел, как они, воркуя, топчутся вокруг зерен. Он знал, что и сейчас Диана не сводит с него глаз.
Он боялся ее. Он боялся обернуться и встретиться с ней глазами.
Было пятнадцать минут десятого. Минут через десять должна была прийти его секретарша. Он покосился на часы. Стрелки казались парализованными.
Олег сел за стол, открыл блокнот, открутил колпачок ручки, посмотрел перо на свет, не прилипла ли какая ворсинка, и стал черкать на чистом листе вензеля и кружочки.
– Ты мне не ответил,– сказала она.
– Кто тебе это сказал?– устало спросил Олег.
– Неважно. Важно то, что Саши больше нет, и это – твоя заслуга.
– Чушь! – заорал он.– Ты…
– Не кричи,– перебила она его. Но Олег и сам испугался звука своего голоса и, притихнув, уставился на стену.
– Диана, милая,– сказал он.– Я не знаю, какой черт потащил его на этот обрыв…
– Не мути. Ты знаешь, о чем я говорю.
Олег вдруг почувствовал, что ему надоело быть виноватым. Надоело, что она сидит тут, как прокурор, не давая ему и слова сказать. Он поднял голову от блокнота и посмотрел, наконец, на нее.
– Ну, хорошо,– сказал он.– Я просто не хотел этого делать при тебе. Я сам думал в этом разобраться.
– Вот и разбирайся. При мне.
“Странно…– подумал Олег.– Она совсем не похожа на убитую горем вдову”.
Он снял трубку телефона и набрал номер. На другом конце женский голос ответил по-литовски.
– Добрый день,– сказал Олег.
– Добрый день,– сказали уже по-русски.
– Будьте добры, позовите Валдиса к телефону.
– Вы ошиблись. Тут нет никакого Валдиса.
И положили трубку.
– Чертовы конспираторы!– выругался Олег, нажал на рычаг и кнопку повторного вызова.
– Погодите класть трубку,– сказал он, когда ему ответили.– Меня зовут Олег Ремизов. Мое имя должно быть в вашей тетради. Посмотрите.
– Действительно,– сказали ему через минуту.– Есть Ваше имя.
– Так я могу поговорить с Валдисом?
– Его нет.
– А когда он будет?
– Не знаю. Он в командировке. Позвоните завтра, может что-то выяснится?
– Хорошо.
– Его нет,– сказал он Диане. – Завтра я позвоню еще. Этот человек – единственный, кто мог бы что-то узнать.
Диана встала и направилась к двери.
– До завтра,– сказала она и вышла.
4
Человек, которого Олег разыскивал в Литве, был в это время в двух кварталах от него, на той же улице Центрального района Кёнигсберга, только в ее конце. Он стоял, прижавшись спиной к стене сбоку от входной двери квартиры в мансарде старого дома. Точно так же, только с другой стороны, стоял его приятель по прозвищу Гусь. У обоих на головах были шерстяные подшлемники, скрывавшие их лица. У обоих – пистолеты Макарова. Но только у одного – в руках. Другой держал огромные клещи. Третий – господин солидного вида, в очках на круглом добродушном лице, и с небольшим чемоданчиком, стоял перед дверью и нажимал кнопку звонка. Это был второй звонок. Господин знал, что его уже разглядели сквозь глазок, и теперь решают – открыть ему дверь или нет? Замок щелкнул, и дверь приоткрылась на ширину растянувшейся цепочки. Показалось заросшее черной щетиной лицо и открыло рот, но спросить ничего не успело. В его лоб уперся ствол пистолета. В то же мгновение звякнула перекушенная клещами цепочка.
– Тихо, Сеня,– сказал господин в очках.– Закрой рот и с тобой ничего не случится.