Страница 10 из 16
Диана проснулась и поняла, что курица ей не приснилась. Она, в самом деле, кудахтала где-то рядом.
Круглый солнечный зайчик полз по неприкрытому животу Дианы. А она посмотрела на него, и поняла, что больше всего на свете ей хотелось бы увидеть его не таким, какой он есть – плоским и соблазнительным, как на картинках в “Плейбое”, а выпуклым, нахально растущим вместе с набирающим силы жизненным ростком внутри.
– Ну, возьми на ручки! – вдруг пропищал детский голос со двора. Диана вздрогнула и, завернувшись в колючее одеяло, подползла к чердачной двери.
Карапуз лет трех шлепал по кирпичной дорожке, вцепившись в подол застиранного халата Люси. Та несла таз с бельем и вполголоса выговаривала малышу.
– Ну и что?– заныл малыш.– Все равно возьми.
Чердачная дверь скрипнула, и Люся подняла голову.
– Проснулась? – сказала она.– Спускайся, я тебя накормлю.
– А где Валдис?
– Он еще часов в восемь уехал. Они утром встали, заменили ему стекло, он сразу и уехал. Сказал, чтобы ты ждала его и не вздумала никуда отсюда уезжать.
12
В девятом часу Валдис, позвонив в Каунас, узнал, что его разыскивает Гусь. В девять они уже разговаривали в сквере у университета, где Гусь работал программистом компьютеров.
– Я сегодня приехал на работу в трамвае!– весело сказал Гусь, выбрасывая пустую бутылку из-под датского пива в мусорку. Валдис кивнул, давая понять, что оценил нелепость такого способа передвижения.
– У меня взорвали машину.
– Наконец-то купишь новую.
– Вообще-то, это совсем не смешно.
– Пойдем.
Валдис взял его под локоть и провел мимо памятника Канту к булочной, где оставил машину.
– Как тебе это нравится? – спросил он Гуся, показывая дырки на сиденье.
Гусь присвистнул. Потом удивленно посмотрел на лобовое стекло.
– Я его уже заменил, – сказал Валдис.
– Когда это случилось?– спросил Гусь.
– Вчера вечером. Около двенадцати.
– Белый “Патроль”?
– Да. Откуда ты знаешь?
– Соседи видели, как перед взрывом мужичок крутился у моей “Омеги”, а потом сел в белый джип и уехал. В джипе был еще кто-то, кто его ждал.
– Похож на кого-нибудь?
Гусь пожал плечами.
– Я уже думал об этом. Никого такого не припоминаю. Во всяком случае, из местных. Может кто из ваших, или поляки?
– Вряд ли. Но одно я знаю точно – к делу, которым я занимаюсь сейчас, это никакого отношения не имеет.
– Почему?
– Ты-то в нем не участвуешь.
– Да. Зато мы вместе участвовали в нескольких делах, за которые есть, кому нам мстить.
– Ладно. Разберемся.
– Мне покупать новую машину или нет? Не хотелось бы, чтобы ее тоже взорвали.
– Дурак ты, братец,– сказал Валдис.– Посмотри еще раз на мое сиденье. Охотятся не за нашими машинами, а за нами. Просто твоя почему-то взорвалась раньше, чем ты в нее сел.
– Я не люблю, когда за мной охотятся,– сказал Гусь.
– Разберемся,– повторил Валдис.– С этим-то мы разберемся.
И вдруг он вспомнил то, что ему говорили в Польше.
– Я, кажется, знаю, откуда это идет. Твой приятель звонил ментам о том, что у него угнали машину?
Гусь насторожился.
– Должен был.
– Звонил или нет?
– Черт его знает!– завелся Гусь.– Поехали! Я его удавлю, если он этого не сделал.
Валдис довез Гуся до кинотеатра “Родина”, дальше тот поехал на такси. Они сговорились встретиться у памятника Канту в двенадцать часов. “Должен же я хоть показаться на работе”,– сказал Гусь.
Мимо Южного вокзала, через двухъярусный мост и Правую набережную, Валдис выбрался на дорогу к Циммербуде.
Вчерашняя стрельба у магазина “Спутник” сбила его с толку. Он связал ее с делом Ливенталя и потому утром, уезжая с Пайзы, наказал Люсе ни в коем случае не отпускать Диану со двора. Сам собирался проверить ее квартиру. Но теперь он был уверен, что их с Гусем заказал Белорус. Диану можно было отвезти домой. Хотя… Если намерения Эдика настолько серьезны, то ему ничего не стоит привязать сюда и Диану. Значит, ей придется пожить там, где ее не достанут руки Эдика. По крайней мере, до той поры, пока Валдис их не укоротит.
Ну, хорошо,– думал Валдис,– мальчики отдельно, девочки – отдельно. С киллером все ясно. Найти белый “Патроль” не трудно. Но что это объясняет в деле Ливенталя?
– Твой приехал,– услышал Валдис голос Люси, когда подходил к двери.
И остановился, взявшись за ручку. Что-то внутри него щелкнуло. Он не знал, нравится ему, что его так назвали или нет?
Женщины сидели на табуретках друг против друга, свесившись над ведром. Чистили картошку.
– Есть хочешь? – спросила Люся.
– Да.
– Сейчас я тебе что-нибудь поджарю.
– Ты не хочешь еще пару дней пожить здесь?– спросил Валдис Диану.
– В интересах дела?
Он не понял, шутит она или нет. Диана спросила это, не поднимая головы от пакета с картошкой.
– Ну и вообще… – сказал он.– Тебе же тут нравится?
– Хорошо, мой господин.
“М-да… – подумал Валдис.– Ничего, пройдет”.
– Где Игорь? – спросил он у Люси.
– В гараже возится. Где же ему еще быть?
Валдис пошел в гараж. Игорь возился в яме под “Жигулями”, которые готовил к продаже. Валдис оглянулся, нет ли кого поблизости, и сказал:
– Мне нужна моя машинка.
Игорь исчез под автомобилем и через несколько секунд появился с грязной промасленной тряпкой. Валдис какое-то время смотрел на сверток в руке Игоря, а потом сказал:
– Сделаем так – ты это спрячь на его родное место, а мне достань тот “бульдог”, что я давеча принес.
Игорь выругался.
– Что ты мне голову морочишь?– сказал он, с кряхтением выбираясь из ямы.– Дай то, нет, дай это… У меня работы невпроворот. Ты мне сказал запрятать его подальше, я и запрятал. Теперь кучу металлолома придется перекидывать.
– Ладно,– сказал Валдис.– С меня бутылка.
– Две,– сказал Игорь.
– Две бутылки.
– “Старого Кёнигсберга”.
– Черт с тобой! Давай, доставай мне машинку.
13
В это время Гусь, сидя за рулем синего “Гольфа”, на второй передаче разогнался с десяти метров и въехал в угол дома на улице имени Павлика Морозова. Потом вышел из того, во что превратился “Фольксваген”, и полюбовался на свое произведение.
– Это тебе штраф в материальном выражении,– сказал он тощему мужику с желтыми белками глаз и обвисшими усами под острым носом.
– А вот – моральная компенсация,– сказал Гусь, неожиданно точно и сильно всаживая кулак под ребра усатому. Тот икнул, выпучил желтые белки глаз и завалился на асфальт. Гусь подождал пока усатый придет в себя, поднял его, поставил и коротким ударом костяшками пальцев свернул ему нос в сторону. Усатый, схватившись за лицо, тихо отчаянно завыл.
– Это тебе на память,– сказал Гусь.– И попробуй только выпрямить его. Тогда я приду и сверну тебе голову. И молись за меня, сука, потому что я ведь мог и удавкой воспользоваться.
Через ближайший проходной подъезд Гусь вышел со двора на улицу и поймал первую же попавшуюся машину.
– К университету, пожалуйста,– попросил он водителя.
14
Валдис нарушил все свои правила. Он целый день мотался по Кёнигсбергу из конца в конец. Засветился даже на рынке, где купил целый ворох колбасы, шоколадок и соков. “Люсе пригодится”,– подумал он, украдкой поглядывая по сторонам. Там его и увидел один из четырех уголовников, нанятых Эдиком Белорусом для поисков Валдиса. Этого звали Паша Гвоздь, и от остальных он отличался сообразительностью и приближенностью к Эдику. Он единственный из всех шестерок знал, что за голову Валдиса Эдик собирается отвалить киллеру, нанятому в Брянске, тридцать тысяч зеленых. Быстро обежав стоянки у рынка, он разыскал черный БМВ” – тройку” с литовскими номерами, и поставил свой “Опель” так, чтобы не упустить Валдиса. Теперь он должен был по рации донести Эдику о своих достижениях. Однако Гвоздь не сделал этого, рассудив, что грешно и непатриотично отпускать тридцать тысяч долларов за границу. Он, Паша Литвиненко, по кличке Гвоздь, тоже очень неплохо сможет ими распорядиться.