Возвращение легенд 2

Поздно вечером, Цане, матерясь на одного излишне инициативного идиота, тащила на себе спящего глубоким пьяным сном парня с длинными фиолетовыми волосами.

— Да за кого он меня принимает — возмущённо ворчала себе под нос. — Я гордая фуци, а не какая-то ездовая лошадь. Сколько же можно.

Дотащив до аптеки, Цветочный дракон, устало сгрузила на крыльцо.

— Если она уже закрыта, то не вини меня за то, что спать будешь на улице под забором. Пьянчуга.

Постучав в закрытую дверь, напряжённо принялась ожидать результата, прося всех богов разом сделать так, чтобы внутри хоть кто-нибудь оказался. Спустя всего несколько секунд дверь отворилась. Сперва Цане увидела только кончики белоснежных ушей, пока, медленно не опустив взгляд вниз, не разглядела Канью. Удивлению её не было предела.

— Эээээ, — протянула зависшая Цане, не зная, что сказать.

Грустно вздохнув, с пониманием, Канью прошла мимо неё. Ухватившись за воротник парня, с лёгкостью, волоком протащила в дом, едва не столкнув с дороги.

— Подожди, давай помогу, — опомнилась Цане.

— Неть, — отказалась девочка.

Затащив Тонга, тут же захлопнула дверь прямо перед носом Цане, едва не расплющив. Послышался звук запираемого запора.

— Охренеть! — выдала Цане первое, что пришло на ум.

Затащив парня в его комнату, уложив на кровать, Канью ненадолго остановилась в задумчивости. Личико у неё стало серьёзным, а взгляд куда более взрослым, чем можно было ожидать. Искоса посмотрев направо, в сторону тёмного угла, раздражённо фыркнула.

— Брысь.

От неё быстро расширяющимся кругом разошлась стена едва заметного голубоватого барьера, изгоняющего все потусторонние сущности. Матери пришлось отступить на другой план бытия. Подойдя ближе к Тонгу, девочка попыталась наложить на него ограничивающий барьер. Не получилось. Затем сковывающий, с тем же успехом. Любые попытки воздействовать на него барьерами оканчивались неудачно. Пришла очередь зелий. Канью заранее приготовила несколько одурманивающих и усыпляющих экземпляров.

Оставлять на свободе случайно встреченного парня, чья кровь обладала таким загадочным, манящим ароматом, сводящим с ума, заставляющим собственную родословную трястись как в припадке от страха и вожделения, она была не намеренна. Найти какой-нибудь уютное подземелье на краю мира, чтобы выдоить из него все секреты, как и всю кровь, до последней капли, для неё труда не составляло. Нужно было всего лишь дождаться подходящего момента, когда он ослабит бдительность, уснёт, чтобы лишить возможности обратиться к той страшной силе, от которой у неё тряслись коленки. Удачный шанс подвернулся намного раньше, чем она ожидала. К счастью, не потребуется обращаться ко всем заранее заготовленным хитростям, не гарантирующим результата.

Принеся флакон с зельем, Канью решила напоследок просканировать парня на возможные сюрпризы, чтобы избежать случайностей. Взяв за запястье, прикрыв глаза, начала исследовать его духовным чутьём. Конечно, определить потенциал Тонга труда не составило. Узрев все двенадцать открытых духовных звёзд, Канью пришла в сильное смятение. Недоверчиво, с только сейчас появившимся нечитаемым блеском в глазах, по-новому взглянула на него. Внутри фуци поднялась настоящая буря эмоций, никак не отражаясь на взятом под жёсткий контроль лицом. Только в глубине алых глаз можно было разглядеть её отблески.

— Не можеть быть.

Меняло ли это открытие что-то в её планах. Да. ВСЁ! Парень даже не догадывался о своей значимости для Канью. Как и о её резко изменившихся планах. Иначе пришёл бы в дикий ужас.

Флакон был убран обратно в тайник. Не раскрытым. Заботливо, как следует, уложив парня на постель, поправив подушку, подоткнув одеяло, тихонько вышла из комнаты. Загадочный барьер, недоступный многим жрецам, был снят. Немедленно из темноты в центр коридора вышла злая хранительница библиотеки Свободной души. Держа в руке чёрный бронзовый кинжал. Она что-то беззвучно сказала Канью, шевеля губами.

— Неть. Теперь онь мой. Уходи или остянься. Это ничего не решить.

Хранительница библиотеки вновь что-то сказала, не произнеся ни звука. Чистокровный лао зверь, белый снежный кролик, выдающий себя за полукровку, спокойно прошла мимо, ничуть не боясь. Барьеры надёжно оберегали её, не говоря уже об аспекте белой молнии, столь же эффективном оружии против потусторонних сил. Для бывшей жрицы особенно были смешны угрозы хранительницы библиотеки.

— Тебе него ему предложить. Твоё время прошло, духь, — были последние её слова.

Хранительница библиотеки некоторое время потерянно стояла на месте, в одиночестве, в пустоте, в тишине. Вскоре и она растворилась в окружающей темноте вслед за Канью. Она была по-настоящему зла и немного испуганна, о чём боялась признаться, в первую очередь самой себе.

Этой ночью никто не обратил внимание на одинокого светлячка, мигающего зловещим фиолетовым светом, вылетевшим из трубы аптеки. Поднимаясь всё выше и выше, над крышами домов и самых высоких шпилей, он полетел на север.

Глава 2

И снова утро, и снова знакомый потолок, и снова мне плохо. Традиция, что успела приесться. Такое ощущение, жизнь опять застыла на месте, попав в круговую колею. Став ещё хуже, чем прежде. Если раньше страдал от старости и одиночества, то теперь от молодости и новых знакомств. Уже забыл, какого это, в юности жить без денег, еды, перспектив, работая уборщиком, ночуя в съёмной комнате два на два метра. Да ещё с ребёнком. Чужим. Спасибо, что напомнили, добрые люди. Пьянки, гулянки, на которых, то ты кого-то бьёшь, то тебя кто-то бьёт, не существенны. Всего лишь приятный бонус. Дополнение к извечным вопросам, что делать, где взять и как получше спрятать от соседей по жилплощади. Списочек-то проблем существенно расширился. Спрашивается, чего спокойно не сиделось на своей горе. Пофилософствовать долго не дали. Желудок попросился выйти. Тошнило, видите ли, его от этой чепухи.

— Буэээ, — меня вывернуло в вовремя подставленный тазик.

Обняв холодного железного друга, прижался щекой как к родному. Уж он-то меня не подведёт. Да, мой хороший. Хоть кто-то простой и понятный, как тазик, а не эти хитромордые ушастые. С которыми ещё только предстоит разбираться, что, зачем и почему. Что она хочет. Зачем себя так ведёт. И почему компас привёл именно к ней. Потом буду собирать эту головоломку, а пока, уйдите мысли, я в печали.

— Буэээ, — продолжил изливать горе своему новому другу.

Приятная прохлада прокатилась по телу, расслабляя напряженные мышцы. Да и желудок потихоньку успокоился. Я уж думал он гвозди был готов переваривать, а тут смотри какие мы нежные и ранимые. Всё ясно. Виноват проклятый управитель ресторана. Отравить-таки пытался гад усатый. Или винишко у него самодельное, от какой-нибудь бабушки Фень Хуа, а не почтенного винодела. Надо будет пойти и чего-нибудь сломать. Ему или его заведению, как получиться. В памяти, похожей на кисель, полный обрывочных смутных видений, всплыли отдельные картинки. Ух ты, и это всё я. И-то тоже. Как неудобно получилось. Но зато красиво, с душой. Мог бы, засмущался как девица на выданье. Похоже, уже рассчитался за всё, что только возможно. Заранее.

— Ня, — протянули кувшин с каким-то кислым компотиком, пробуждая от воспоминаний.

Сфокусировав зрение, увидел стоящую перед кроватью Канью, сверлившую меня недовольным, осуждающим взглядом. Взяв компот, принюхался, стараясь определить, из чего он сварен. Не понял. Почему не чувствую ничего подозрительного. Обоняние что ли ещё не восстановилось.

— Яду сыпанула? — спросил с профессиональным интересом.

Канью отрицательно качнула головой, озадачившись вопросом.

— Снотворного? Слабительного? Дурманящего? Парализующего?

Каждый вариант отвергался. Странно как-то.

— Зря. С твоих рук хоть всё сразу. Спасительница, — умилился этому светлому созданию, не давшему умереть от жажды.