Любовница Обманщика (ЛП)

Когда я вышла из самолета в Сан-Диего, меня обдуло теплым, приятным ветерком. Мне казалось, что я попала на другую планету, в мир, где всегда тепло и пахнет океаном. Папа встретил меня у выдачи багажа, и мы выехали из аэропорта, как только солнце село над Тихим океаном.

- Я должен предупредить тебя, - сказал папа, похлопывая меня, когда направился к выходу из аэропорта, - мама немного того... серьезно... относится к этой свадьбе.

- Не сомневаюсь, - сказала я. - Но спасибо за предупреждение.

Когда мы вышли из гаража, мама сидела за кухонным столом, покрытым сотнями розовых лент.

- О, привет, Каролина, - сказала она, вставая, чтобы обнять меня. - Ты похудела, - одобрительно сказала она. - Но, милая, ты выглядишь как облезлая кошка. Я забронировала нам на завтра спа и никаких жалоб. А теперь присаживайся и помоги мне завязать ленточки на этих программках.

Свадебные программки были напечатаны на плотной бумаге цвета слоновой кости. Мама пробивала два отверстия в верхней части программки и завязывала между ними розовый бант. Это казалось совершенно бесполезным занятием, но я закрыла рот на замок, потерла глаза и села за стол, чтобы помочь ей. Мама дружелюбно почти час болтала о еде и шампанском и о том, как они, наконец, решили – наконец-то! - что кальмаров итак было слишком много.

Когда я добралась до своей комнаты, была уже почти полночь. Платье подружки невесты висело на двери - шелковое вечернее платье без бретелек, темно-розового цвета с разрезом сбоку. Ему понравилось бы это платье, подумала я, прежде чем смогла остановиться. А потом я не могла заснуть.

Я лежала без сна, уставившись в потолок, пока не стала готова закричать от отчаяния. Наконец, я вышла из комнаты и, тихо открыв дверь, пошла на задний двор. Я взяла с собой то, что прочту на свадьбе – «Сонет 43» Элизабет Барретт Браунинг. Очевидно, он был очень любим Ди. Так что было бы неплохо, если мне удалось бы не облажаться перед более чем сотней людей на свадьбе.

Я читала стихотворение до тех пор, пока строчки не поплыли, а потом я выключила свет и села в темноте, прижав колени к груди. Ночь была тихая и теплая, но темные листья калифорнийского ясеня танцевали на фоне индигового неба.

- Должно быть, там, откуда ты родом, штормит, - зевая, сказала я дереву, схватила книгу и направилась обратно в спальню.

***

Мама разбудила меня рано.

- Милая, проснись и пой! Тебя ждет целое утро в спа-салоне!

Я попыталась подавить стон. Я всем сердцем ненавидела ходить в спа. Все, что они делали, причиняло мне боль. Они выщипывали мне брови, заливали горячим воском интимные места, шлифовали ступни. Даже массаж речными камнями казался болезненным. Мы с мамой постоянно спорили об этом. «Красота того не стоит», - говорила я ей. «Я бы предпочла чувствовать себя комфортно». Моя мама смотрела на меня с ужасом и отмахивалась от меня руками.

Я натянула джинсы и футболку с надписью «Чикагский университет: где единственное, что на тебя давит - это твой средний балл», и побрела на кухню за чашкой кофе. Папа улыбнулся мне и осторожно поднял большой палец, сидя за кухонным столом. Я улыбнулась в ответ, чувствуя себя нервозно.

- Так, - сказала мама, поднимая накрашенную бровь, глядя на меня. - Съешь быстро что-нибудь, потому что мы выезжаем через десять минут. - Она глубоко вздохнула, ожидая протеста.

- Звучит здорово, - пробормотала я. Скорее всего, это будет единственная свадьба, которую планирует моя мама. Я не собиралась стоять у нее на пути.

Мама всю дорогу рассказывала мне, что она запланировала в спа. Какой-то скраб для всего тела (который, вероятно, будет болезненным), придание формы бровям (также, вероятно, болезненно), стрижка и мелирование (это будет плохо пахнуть, но, по крайней мере, не повредит) и воск. Ай. Кроме того, маникюр и педикюр, и она уже выбрала цвет. Он будет соответствовать цвету ленты на свадебных программах, и такой же будет на ногах.

- Отлично, - сказала я, с трудом подавляя стон.

Как только мы добрались до спа-салона, меня увели, чтобы выщипать, намазать, покрасить и накрасить. Вот что делают нормальные люди, думала я, жуя сушеные яблочные ломтики и потягивая минеральную воду в пушистом махровом халате, пока ждала брови… неважно. Нормальные люди ходят в спа-салон. На них наносят воск.

Они не переводят древние книги с исландского на английский и не галлюцинируют о скандинавских богах в своей спальне.

- О, дорогая, ты уже выглядишь лучше, - сказала мама, садясь рядом со мной. Ее лицо было покрыто какой-то шокирующе синей массой, а волосы были убраны в большой белый мешок.

- Спасибо, - сказала я. - Ты выглядишь…

Она рассмеялась. Я поняла, что это был первый раз, когда я услышала ее смех с тех пор, как приехала. А потом девушка, которая выглядела едва достаточно взрослой, чтобы окончить среднюю школу, села передо мной, чтобы проредить мои брови, и поездка в спа снова стала болезненной.

***

В тот день я впервые увидела Ди на репетиции свадьбы. Она была одета в джинсы и белую футболку с надписью «НЕВЕСТА», держа бумажную тарелку, покрытую бантами. Она выглядела сияющей.

- А теперь повернитесь к счастливой паре, - сказал нам священник, - и улыбнитесь!

Мы тренировались улыбаться. Мой брат держал руки Ди под бумажной тарелкой. Они смотрели друг другу в глаза, и мое сердце слегка сжалось.

- Ладно, а кто у нас Каролина? - спросил священник.

Я шагнула вперед.

- Вы хотите попрактиковаться в речи прямо сейчас?

- Нет, - сказала я, качая головой. - Я в порядке.

Ди обняла нас всех после репетиции, а затем отвела в сторону и вручила мне маленькую белую шкатулку для драгоценностей.

- Теперь я твоя сестра, - сказала она, накрывая мои руки своими. - Ты можешь обратиться ко мне, если возникнет необходимость.

Я подняла воспаленную, выщипанную бровь, не совсем понимая, что она имеет в виду. Ди любила органическую пищу и натуральные чистящие средства, правда иногда она бывала немного, ну, калифорнийкой.

- Спасибо, - сказала я, и она снова обняла меня.

Я открыла шкатулку для драгоценностей, когда папа вез нас на репетицию ужина. Внутри лежал изящный браслет-цепочка с болтающейся серебряной раковиной. Я надела его и вошла в ресторан.

***

Мой брат провел ночь перед свадьбой в доме наших родителей, со мной, а не в доме, который он делил с Ди.

- А разве ты не должен был уйти в загул, ну знаешь, праздновать? - спросила я.

Мы пили пиво, смотрели телевизор и создавали видимость, что заворачиваем пакетики с семенами цветов в белый тюль. Я прижимала холодную бутылку к своим выщипанным бровям, они все еще болели.

Он рассмеялся.

- Мальчишник уже был, - ответил он. - Кроме того, мне больше нигде не хочется быть.

Я улыбнулась ему, и он потянул свое пиво ко мне, чтобы мы чокнулись.

- Приятно, - сказала я. – Я тоже рада тебя видеть.

В этот момент в гостиную вошла мама и прокричала:

- Завтра у нас будет более ста гостей! А вы, я смотрю, сделали только ТРИ подарка!?

Мой брат встал, обнял ее и повел обратно на кухню, а я склонилась над семенами и тюлем, приступая к работе.

Было уже около полуночи, когда мы, наконец, закончили свадебные подарки, более сотни маленьких шариков цветочных семян, завернутых в тюль, перевязанных темно-розовой лентой и помеченных милыми маленькими бирками с надписью «Семена любви Джеффа и Ди». Я сложила их все в коробку и перенесла на кухонный стол вместе с другими дюжинами вещей, которые мы не могли забыть завтра утром.

- Посмотри на ясень, - прошептал брат.

Я присоединилась к нему у кухонного окна, и мы смотрели, как высокие ветви дико колышутся в спокойном ночном воздухе.

- Что-то происходит, - пробормотал он.

Я уставилась на брата, собираясь спросить, что он имеет в виду, когда услышала мамины шаги в коридоре.