Перпендикулярность

Закончив свое повествование, Акимыч захлопнул папку, и уставился на меня своими рыбьими глазами.

– Зачем нужно рассказывать мне всё это? – спросил я.

– Меня попросили.

– Кто?

– Этого я не могу тебе сказать.

– Но почему?

– В мире мертвых свои правила.

– Но вы же не мертв?

На лице парикмахера вновь появилась его идиотская ухмылка.

– Ошибаешься. Я мертв, правда, еще не ознакомлен с этим неоспоримым фактом.

…В начале ХХ века ученые, исследующие «чудеса» Библии, стали склоняться к тому, что библейский левиафан – это плезиозавр, морской ящер, в массе своей вымерший почти семьдесят миллионов лет тому назад. Впрочем, считалось, что несколько десятков таких животных сохранилось, и время от времени они встречаются в морях…

Меня разбудило чье-то злобное чавканье. Я попытался дернуться, однако тут же в мои запястья врезались стальные браслеты. Открыв глаза, я обнаружил себя прикованным к батарее, а передо мной за маленьким столиком из красного дерева сидел Бобрик и занимался поглощением завтрака.

– Что, придурок, проснулся? – ехидно заметил гэбэшник, отправляя в рот очередной кусок колбасы.

– Что это значит? – спросил я, судорожно дергая оковы.

– Это значит, что ты мой пленник. Прям как у Толстого, только ямы нет. Извини, не успел вырыть.

В глазах Бобрика играло безумие, которое не предвещало ничего хорошего.

– Ты ответишь за это! Ты и твой долбаный шеф Акимыч!

– Ошибаешься. Особенно в отношении Акимыча. После того, что произойдет сегодня, все его способности придут в упадок, как, впрочем, и твои.

– О чем ты? – осведомился я.

– Акимыч был слишком глуп и не понимал, куда дует ветер. Пришлось помочь ему уйти со сцены. Конечно, будет не хватать Парикмахера, но что тут поделаешь… такова жизнь.

Очередная отупляющая волна неприкаянности нахлынула на меня, тем самым укрывая от гладкой поверхности умозаключений.

– Это ваши разборки. Я-то тут при чем?

Бобрик всё больше начинал походить на садиста-извращенца из ближайшей психиатрической клиники. От предвкушения чего-то, созревшего в его нездоровом мозгу, он распустил слюни, которые теперь обильно стекали по его подбородку. И лишь теперь я заметил татуировку.

– Боже. Так значит ты найт?! И это ты заварил всю эту кашу с похищением «зеленого снега»?

– Что ж, – вздохнул гэбэшник, – Ты сумел догадаться, но слишком поздно. Пришло время платить по счетам.

– Что ты намерен со мной делать?

– А ты не догадываешься? То же самое, что и в прошлый раз.

– То есть?

– Первый раз – не пидарас, второй раз – как в первый раз… Не знаю, как тебе удалось вернуться, но это даже к лучшему. Чем чаще ты будешь возвращаться, тем больше твоей черной крови прольется на могилу моей сестры.

В следующее мгновение он бросился ко мне и начал стягивать с меня джинсы, а затем и трусы.

– Отвали от меня, чёртов извращенец! – кричал я, брыкаясь и пытаясь спрятать свой зад от сексуальных поползновений перевозбужденного шизофреника, – Я не тот, за кого ты меня принимаешь! Я не убивал твою сестру!

– Наверное, также кричала моя сестра, когда ты лез на нее, – шептал гэбэшник, гладя рукой мои ягодицы, – Но вот пришло возмездие. Так молись же и не отрицай вины. Бог ничего так не любит, как Истину, поэтому весь наш подвиг, все труды и все заботы должны быть направлены к тому, чтобы содержать Истину и прибывать в ней до самой смерти. «Будь мне верен и я дам тебе венец жизни», – говорит Господь. Все же говорящие против Истины, проповедуют ложь. Но ложь не может быть приятна Господу…

Неожиданно за моей спиной послышался глухой удар. Далее тело Бобрика рухнуло на меня, а по моей шее заструилась теплая кровь.

То ли от счастья, то ли из-за неожиданной развязки я вновь потерял сознание. Прейдя в себя, я увидел склонившуюся надо мной девушку, которая пыталась снять с меня оковы.

– Кто вы? – спросил я, потирая запястья.

– Советую сначала наденеть штаны, – ответила она, смущенно улыбаясь, – Или ты не рад, что сохранил свою девственность?

– Откуда вам известно про…?

– Да у тебя на лбу написано.

Это заявление было воспринято мной как обида, и девушка поспешила меня приободрить.

– В этом нет ничего плохого.

Взирая на раскроенный череп гэбэшника, валявшегося в углу, я повторил свой вопрос:

– Кто вы и почему мне помогли?

– Я помогла тебе, потому что ты единственный, кто способен помочь мне.

– Да неужели? И в чем же?

– Ты должен вернуть меня к жизни.

Истории про живых мертвецов надоела мне настолько, что я принялся панически орать:

– К чёртовой матери… В гробу я видал вас всех… Боже… Я хочу вернуться домой…

– Успокойся и не кричи, – сказала девушка, схватив меня за плечи, – Иначе мне придется поступить с тобой, как и с братом.

– С братом? – удивленно переспросил я.

– Да, это мой брат, – ответила девушка, указывая на труп в углу.

– Значит ты…

– Вика.

– Но…

– Не беспокойся. Я знаю, что ты не Малкин. Ты очень похож на него, но ты не он.

– Но как ты стала…

– Живым трупом? Мой братец-подонок постарался. Однако такая жизнь меня не устраивает.

…Ученые полагали, что именно плезиозавра принимали за морского змея, так как над водой виднелась лишь шея да голова…

– Значит, ты говоришь, что только твой братец был в теме?

– Именно.

После неудавшейся попытки изнасиловать мое чистое девственное тело, я не желал оставаться в квартире гэбэшника, тем более, что общество двух трупов было бы излишне скверным. Вот мы и решили тотчас переместиться ко мне домой. Там я обнаружил умеренный беспорядок в виде разбросанных по полу вещей, который оставили представители госбезопасности. Впрочем, мне и моей спутнице было не до этого.

– Проблема в том, что он мертв.

– Смерть понятие абстрактное.

– Только не говори, что мы собираемся его воскрешать.

– Упаси Господь от такого счастья. Разве для этого я его прибила?

– Не знаю. Лично мне не понятна моя роль в этом деле.

– Тебя выбрал незнакомец.

Данная фраза вызвала на моем лице асимметричную мимику, плавно переходящую в парез.

– Ты его знаешь?

– Его знают все, – ответила Вика, – Точнее знали, так как вчера…

– Знаю. Он был убит.

– Ты что-то излишне осведомлен? Может это твоих рук дело? – с робким хохотом спросила Вика.

– Я хотел так поступить, но посещение «парикмахерской у Акимыча» сожрало всё мое свободное время.

– Не обижайся на мои злые шутки. Врагов у незнакомца было предостаточно.

На какое-то мгновение мне пришлось задуматься, раз уж детали дурацкой головоломки внезапно совпали друг с другом.

– Значит, именно я должен найти этого профессора и получить антидот.

– Совершенно верно.

– Но почему он выбрал меня?

– Это мне неизвестно.

– Чёрт, – переполнявшая меня злость заставила ударить кулаком о стол, – почему все ответы живут на том свете?

– Вопрос риторический.

– А вообще известно, где его искать?

Вика отрицательно покачала головой.

– И что прикажешь делать?

– Брат был очень педантичен, поэтому все его бумаги не выкидывались, а хранились в архиве.

– И где искать этот архив?

– Думаю, настало время посетить гэбэшный офис.

Дело было к вечеру, когда мы вошли в здание спецотдела госбезопасности. Отсутствие вахтера и иной охраны вызывало смутные сомнения, но к отсутствию логики я уже начал привыкать.

– Должно быть внезапные приступы полиурии, – подумал я, и мы двинулись дальше.

Так и не дождавшись лифта, я обратился к схеме здания, висевшей на стене рядом.

– Смотри, – сказал я той, что была со мной, – по этой лестнице мы сможем спуститься на нулевой этаж.

Сказать было куда проще, чем сделать. Вся лестница была обильно изгажена кусками растерзанной плоти и залита растекшейся кровью.