В львиной шкуре

И вот через две недели после того, как вслед за Русланом вернулся Константин, а именно 10 августа 1474 года, был объявлен парад. В парадную форму одели городской гарнизон, две сотни солдат, что была при Иване и восемьдесят моряков с обоих клиперов. Остальным парадной формы пока не хватило. Военные построились справа и слева от трибуны, горожане полукругом напротив них.

Иван немного растерянно, но, не теряя чёткого строевого шага, подходит к Чернышу. Тот прикалывает к лацкану его мундира Звезду и надевает золотую цепь.

— Повернись к народу, — шепчет ему Павел Андреевич.

Сомов разворачивается к собравшимся на парад жителям города, прикладывает правую руку к берету и громко произносит:

— Служу Южной Империи и её народу!

Люди довольны. Многие кричат слова поздравлений. Снова правители их приятно удивили необычным и красивым зрелищем.

Кроме Сомова высшим орденом были награждены Башлыков с Шамовым и Олег Быстров с Кириллом Орловым. Последним ко всему прочему присвоили капитанские звания. Особо отличившихся солдат и матросов пожаловали Георгиевскими крестами четвёртой степени. Кому-то дали звания десятников и мичманов. Всем без исключения солдатам и матросам, участвовавшим в захвате Гоа, подарили именные охотничьи ножи с ножнами. А для жителей города устроили бесплатное угощение. Многие впервые попробовали сладкую вату и были счастливы. Вечер, под звуки русских народных песен, завершился красочным салютом.

После праздничного вечера солдаты и матросы получили десятидневный отпуск, для решения своих личных дел. Пару деньков отдохнули и адмиралы, а потом император собрал всех министров силовых структур на совет. Башлыков, Шамов, Сомов, Бурков и Черныш решали, как жить дальше.

— Первое, — сказал император, — Олега Быстрова и Кирилла Орлова придётся в качестве агентов влияния отдать на службу другим правителям. Тебе, Артём Николаевич, нужно будет детально проработать с ними их будущую жизнь. Но больше всего меня волнует Индия.

— А что конкретно, Павел Андреевич? — спросил Башлыков.

— Она нам и сильная не нужна и слабая тоже. Хочется, чтобы могла уверенно противостоять европейцам, но не могла нам.

— Ну, в плане вооружения мы сильнее всех в мире, — хвалебно заявил Руслан.

— И много у нас того вооружения и людей, умеющих им пользоваться? — тут же задал ему вопрос император. — Хватит пятитысячной европейской армии, чтобы нас раздавить. Благо, живём далеко от всех известных морских и торговых путей. Правда, арабы практически под носом ошиваются. Ивану нужно будет вместе с Красновым-младшим отправиться на границу с Мозамбиком и строить там уже полноценный город. И в том городе должны жить люди нашей веры и желательно с белой кожей.

— А давайте дадим городу имя Иван-Дальний? — неожиданно предложил Башлыков. — Раз наш маршал так далеко забрался, то все карты ему в руки…

— Я не против, — улыбнулся Сомов, — оттель грозить арабам будем! Только где белых людей набрать, да ещё православных христиан? Или мы уже на Русь собрались?

— Хотим, но… — сделал глубокомысленное лицо Черныш.

— Какие-то проблемы? — спросил Константин.

— Да. И проблема эта Афанасий Никитин.

— А что не так?

— Не можем мы ему тайну пути вокруг Африки открыть, а на Русь его доставить нужно.

— А почему не можем? — спросил Руслан.

— Нет уверенности, что по собственной воле или под чьим-то допросом не расскажет всю правду. На Руси сейчас у Московского князя жена гречанка, Софья Палеолог. До свадьбы она жила при дворе римского папы. С подачи его кардиналов эту особу выдали замуж за Ивана III. Значит, связь с Римом имеется, что не есть гуд. Дальше… Копаясь с Дундичем в исторически материалах, мы больно-то много об этой Софье не узнали, но ясно одно, что сама дамочка ума небольшого, но рядом с нею свита из греков. А вот они как раз умом не обижены. Во многом благодаря им Иван III смог усилить свою власть и освободиться от ордынской зависимости.

— А чего это они ему так помогали? — удивился Руслан.

— Думали, что он поможет им освободить Константинополь от османов. Это у них идея фикс!

— А если мы поможем? Греки-то православной веры! — возбудился Шамов, вспомнив, как они легко захватили Гоа.

— Руслан, османы сейчас всех европейцев за яйца держат, что в принципе нам на руку. Это раз. Во-вторых: за каким хреном нужна война с таким грозным противником? Ну, освободим мы Константинополь, а надолго ли? Чтобы его защищать — армия нужна. У греков её нет, у нас тем более. Можно, конечно, нанять наёмников, но они больших денег стоят. Ты благотворительностью, что ли решил заняться? Нам своё государство нужно строить и укреплять, а не врагов на свою задницу искать.

— Блин, что-то не подумал, — стушевался адмирал. — Так что делать-то? И чем нам эти греки мешают.

— Во-первых: они нам мешают своими связями. Проболтайся где Афанасий, и полетит информация по всему миру. Во-вторых: И у Софьи Палеолог и у двух её братьев, которые номинально считаются наследниками Византийской империи, постоянно были финансовые проблемы. Ради денег они поделятся любой информацией. А уж у князя от своей княгини точно секретов нет. Поэтому нельзя нашего купца отправлять в Москву с такими знаниями.

— Павел Андреевич, а что ты предлагаешь тогда? — спросил Константин.

— Предлагаю идти через Красное море, Египет, потом Средиземное море, оттуда в Атлантику и уже через неё на Русь. Там два пути, или Балтийским морем, или Белым.

— Не хилый зигзаг! — присвистнул Сомов, поглядев на карту.

— А как мы корабли по суше потащим?! — изумился Руслан.

— Не надо ничего тащить, — взял слово молчавший до этого Бурков. — Корабль и в Александрии купить можно. Вам же самим пока на Русь идти незачем, а вот с султаном Египта дипломатические отношения установить желательно бы.

— Нет, Артём Николаевич, кому-то одному всё равно придётся вести корабль до границы с Русью, а потом обратно. Постороннему это дело не доверишь, да и вещи на нём будут слишком специфические, — сказал Черныш. — Так же для Никитина нужно охрану в количестве двадцати человек подготовить, но таких, чтобы и нам были полностью преданы и лишнего ничего не знали.

— А как обратно возвращаться? — спросил Башлыков.

— А возвращаться можно как угодно и желательно с белым православным людом, правда о секретности забывать не стоит. А пока один будет пересекать моря и океаны, другому нужно в Александрии основать факторию.

— Павел Андреевич, это что же из-за одного Никитина такая грандиозная комбинация намечается? — задал вопрос Шамов.

— И да, и нет. Сейчас объясню популярно. Во-первых: чтобы наладить регулярные сношения с Русью, но не светить путь вокруг Африки, фактория в Александрии необходима. Во-вторых: там много невольничьих рынков, где можно будет выкупать нужных нам людей, да и просто выгодную торговлю вести. В-третьих: мы будем ближе к Европе, а значит получать больше необходимой нам информации.

— А какие у Никитина задачи? — спросил Костя.

— Первая — это вербовать людей, желающих отправиться к нам жить. Вторая, очень хочется, чтобы русские купцы где-нибудь в Колмогорах (Холмогоры) построили порт и делали бы там такие корабли, которые смогли бы до Египта дойти.

— Почему в Колмогорах? А на Балтийском море?

— На Балтийском море слишком много хозяев, да и Новгород не даст. С одной стороны он вроде Москве уже подчиняется, а с другой буча у них идёт. Русские земли только-только объединяться начали, но слишком там всё запутано… Ну, и последнее, Никитин будет на Руси невесту для меня искать.

Тут все собравшиеся заулыбались, вспомнив, как Елена Петровна отчитывала Павла Андреевича за то, что тот ходит бобылём и не думает о наследниках.

— Но это парни, только первая часть плана, которую необходимо реализовать, — вернул император всех к насущным вопросам.

— А какая вторая? — несколько растерянно спросил Шамов.

— Португалия. Она вдоль западных берегов Африки строит крепости и потихоньку подбирается к нам. А вместе с нею французы, англичане, голландцы, венецианцы, генуэзцы, евреи, и куча разных миссионеров, купцов и банкиров.