Страница 9 из 10
«Добытчик» с дубиной и был, судя по повелительному тону, самым главным. Женщина и мальчик служили приманками. Для одних ребенок, для других – женщина. Психология!
Дезертир, живя на территории военного городка, слышал о подобном. Но сам столкнулся впервые. Могло оказаться и в последний раз, но за стеной раздался шум, и троица отвлеклась. Что майору и было надо.
Его не успели обыскать и забрать оружие. Автомат слетел с плеча и валялся неподалеку. Дотянуться рукой, попытаться выстрелить – на все надо время. А дадут ли его? Может, это сообщники подходят? Оставалась надежда на нож. Он то и не подвел.
Дезертир не стал убивать только мальчика – ребенок все-таки. Он просто посмотрел на него, и оборвыш заплакал. От испуга. Когда Дезертир, вытирая нож о тряпки убитых, отвернулся – мальчик исчез. Тихо и быстро.
В комнату вошел молодой парень.
– Я не с ними! – предупредил сразу.
В руках Дезертира уже привычно устроился автомат, направленный на нового персонажа.
– А мне почем знать?
– Я – бывший учитель. Иду в Москву, а потом в Новосибирск. К родственникам.
– А чему учил?
– В сельской школе. Историк.
– И ты точно собираешься дойти до Сибири?
– А почему бы и нет? Торопиться все равно некуда.
– Я – то же пробираюсь…Ну, пока до Москвы. А там видно будет.
– Давай вместе – у тебя автомат. У меня обрез. Вдвоем отбиться легче, если что.
– А почему я должен тебе верить?
– Ты и не верь, если не хочешь. Просто пошли вместе. Кстати, мальчишка сбежал. Как бы, не привел подмогу.
С умными людьми спорить сложно. Тем более, когда спорить не о чем: сам того же стал опасаться.
И не зря…
– Не приведет…– Дезертир не успел договорить, как шум возле дома привлек его внимание.
– Похоже, все – таки, привел – подвел черту Учитель.
Толпа человек двадцать, еда-то шла в общий котел, вознамерилась взять реванш. Вот только не просто это – переться дуриком на автомат. Одичавшие и умом и душой, если она осталась еще в этих телах, новоявленные каннибалы догадывались, что штурм в лоб повлечет за собой потери. Хотя, с другой стороны – потери тоже пища. Подсознание подсказывало, что и так хорошо, и эдак – неплохо.
После недолгого совещания самые отчаянные, или голодные, рванули вперед по лестнице. Остальные решили пойти в обход.
Дезертир сориентировался быстро: он прикрывает лестницу подъезда, а Учитель – проход по балконам. Там и обреза хватит.
– По людям сможешь стрелять? – только и спросил, рассказав «диспозицию».
– По детям – вряд ли. По «этим» – запросто.
– И славненько…
Первых двоих Дезертир смахнул короткой очередью. Тела остались на лестничной площадке между этажами. Напор, естественно, поостыл. Но тут со стороны балкона рявкнул обрез. Вой и ругань подтвердили, что Учитель не промазал. Ухнул еще выстрел – теперь стрелку предстоит перезарядка. Секунд двадцать-тридцать Учитель станет беззащитным. Противник должен этим воспользоваться. И точно – рванули вперед. Только вначале – со стороны Дезертира. Уже при поддержке пистолета. Стреляли из ТТ и больше для острастки – попасть сложно. Из-за спины тотчас грохнуло еще два выстрела. Учитель перезарядил удивительно быстро.
Дезертир метнулся к балкону – так и есть: Учитель, держа два патрона во рту, перезаряжает обрез, а к нему тянется пара мужиков и растрепанная бабенка неопределенного возраста. То, что раньше было женщиной, на удивление, не кричало, не визжало, а сосредоточено пыталось ткнуть кухонным ножом Учителя. Мужики размахивали топорами. И лежать бы бывшему школьному педагогу на бетоне с дыркой в теле, да нападавшие мешали сами себе – через балкон могли они перелезть только по очереди.
– В сторону! – Рявкнул Дезертир.
Учитель кувыркнулся вбок, освобождая сектор для стрельбы, и бывший майор одной длинной очередью срезал троих наповал. Без жалости.
Учитель успел встать на ноги и перезарядить обрез. Как раз вовремя- потому что в дверь со стороны подъезда ввалился подросток с пистолетом в руке. Перемещения автоматчика не остались не замеченными для нападавших в подъезде. Картечь в упор – страшная штука. Это учитель знал и раньше, но знать и видеть – разные вещи. От его выстрела у нападавшего снесло половину черепа, забрызгав кровью и мозгом стены. И все сразу закончилось. Нападавшие уразумели, что в любом случае пищи хватит. Не чужие –так свои пойдут в котел. Какая уж теперь разница.
Учитель тут же завладел ТТ. Жаль, что в запасе имелась всего одна обойма. Больше ничем разжиться не удалось. Ну, еще пара топоров – все ж сгодится.
И только тут Учитель вспомнил, что за поясом у него пистолет Макарова – ПМ и восемь патронов. И смех и грех. Хотя, теперь оружия больше – сгодится в дороге.
Из города вышли почти без приключений. Близилась ночь. Поэтому решили переночевать в поле. Чем от людей дальше, тем спокойней.
Небольшой костерок разожгли в овраге. Только тут и сообразил Учитель, что место то знакомое. Вот сказал бы кому раньше – никто и не поверил бы. А тут –на тебе! В этот овраг он захаживал. Со своими учениками. Хотелось как-то заинтересовать детей предметом. Вот и вычитал историю о том, что в этом месте зарыт клад.
Место, надо сказать, и в правду – примечательное. Пришлось рассказать обо всем Дезертиру. Ночь длинная, а спать не хотелось. На Орловщине овраг называли «верхом». Вот это место и прозвали – «Гнилой верх». Это еще у Даля написано. Был в этом овраге, на границе Орловского и Мценского уездов, стан разбойничий. Ни проехать мимо, ни пройти. И столько душ невинных здесь погубили, что наказаны были лихие люди – заперты в пещере под землей. Навечно. Чтоб стеречь награбленное. По ночам горела в овраге свеча. Не человеком зажженная. Может – знак кому, а может – и за упокой душ погубленных. Теперь уж и не узнать. Только дурной славой стал пользоваться овраг. Крещеные люди за версту его обходили. Почему-то именно в нем повесилось несколько человек. Так что охотники за сокровищами, которые никогда не переводились, место это знали, но желающих рисковать мало находилось. Писал еще сам Даль, что орловскиe крестьянe знали день, когда можно взять часть сокровищ. Только один день в году. И взять – то, что сам унесешь. При этом – половину непременно отдать в церковь на поминание душ убиенных. Кто это условие не выполнял, того ждала кара: кого убивали, а кто и сам себя лишал жизни.
Попытки были, но, как правило, совсем не удачные. Плохо, очень плохо все заканчивалось для любителей поживы. Впрок, как гласила народная молва, никому ничего не пошло. Заговоренный клад, короче говоря. Хотя, по нынешним временам…кому нужны сокровища? Есть золото, бриллианты не будешь. Защититься ими – то же не возможно. Так, пережитки прошлых эпох.
Дезертир слушал молча. Не перебивая. Прошлые страсти ему были безразличны – нынешних проблем хватало. Но, за разговором проще коротать время. Точнее – слушать, поскольку говорил один Учитель. Артема такая «беседа» вполне устраивала: и время идет, и отвлечься можно от реальности. Пусть и на время. Пару раз он обращал внимание на слушателя. Дезертир внешне очень смахивал на матерого волка. Как сжатая до нельзя пружина. Готов в любую секунду огрызнуться огнем. По кому угодно. Может, и по собеседнику. Таковы настали времена.
Артем не заметил, как задремал. Просто «провалился» в сон. Бородатый мужик с окровавленной косой убирал созревший хлеб. Потом свежее мясо, не понятно к чему. И в конце – концов – мужик с косой повернул свое лицо к Артему, стоящему у края пшеничного поля. Бывшего учителя обдало нечеловеческим холодом: вместо лица у жнеца был окровавленный череп.
Учитель отшатнулся и тут же проснулся. Дезертир как сидел на одном месте, так и не сменил позы за несколько часов. Автомат так же был в руке. Единственная перемена, которую заметил Артем – сдвинутый вниз флажок предохранителя. На автоматическую стрельбу. Угли костра почти погасли. Утренний холод проникал под одежду, невольно заставляя, ежится.