Эпикриз с переводом

Быстро сняв с себя медицинский костюм голубого цвета, удлиненную блузу и свободные брюки, я шагнула к шкафу. На пластиковой вешалке у меня висел традиционный местный женский наряд. Панты называют его кападой, и этот наряд уж больно похож на национальное одеяние одной страны из моего мира — длинная струящаяся ткань, которую следует обматывать вокруг талии, почти точно так же, как индианки поступают с сари. Правда, от индийского наряда кападу отличало две вещи — бахрома различной длины по всему периметру материи и необходимое условие в принте, решми, местное обозначение всех тканей, которая могла быть совершенно любого цвета, но обязательно в пятнах или, на худой конец, в полоску. И вот девушки-панты как только не изголялись, чтобы выделить свой наряд, какие только новые "полосатые" или "пятнистые" принты не изобретали. В основном, кстати, делали это вручную.

Моя капада была темно-синей, с голубыми размытыми пятнышками. Закрепив один конец ткани, я не спеша обмоталась, пряча грудь и свой "тыл" серединной частью, а второй конец оставила незакрепленным, чтобы перед выходом из дома накинуть его на голову и прикрыть лицо.

На скорую руку собрав еду, пару бутербродов с сыром и колбасой, в небольшую корзиночку, я достала из своего импровизированного бара в шкафу вино. Повертела бутылочку в руках, бездумно читая написанное на этикетке, и тут же забывая, что прочитала. Есть у меня такая, как я ее называю, "зряшняя привычка" ещё с детства. На папу насмотрелась — он всегда, когда брал в руки что-то с этикеткой, снимал свои очки и читал. Все читал — и на продуктах, и на бытовых средствах, и даже на коробках с обувью. Зачем он это делал, я до сих пор не знаю, предполагаю, чтобы изучить состав. А я же делала это просто на автопилоте… Мышечная память, будь она не ладна.

С предвкушением и даже высунув язык, я откупорила вино лежащим в баре штопором… Винный, пряный аромат напитка тут же ударил в нос, и я с наслаждением втянула этот запах… Кайф! Или, как сказали бы панты, — "рати!"… Или "каришма"? Не, "каришма", это что-то вроде "ничего себе!"… Точно… Эх, надо бы тщательней изучить здешние жаргонизмы и неологизмы. Жаль, что литературы у меня мало. А моё общение с пантами ограничивается лишь их лечением, и чаще всего молчаливым со стороны последних. Редко мне попадаются такие разговорчивые, как сегодняшний Ешан. Побаиваются меня кошаки. Уважают. Есть за что — я единственный лекарь на этот небольшой сурешиат. Тем более, живущий в месте, прозванным в народе "ведьминым".

Ведь мой дом, а точнее дом, в котором я временно живу, стоит в гордом одиночестве на горе Пахаад. По древней легенде на этом месте был вулкан. И однажды, давным-давно, во время его пробуждения, древние и дикие панты очень испугались, что их поглотит извергаемая из недр вулкана "огненная вода" и тут же, посовещавшись, поспешили задобрить вулкан. Они решили принести в жертву юную панту, считавшуюся среди жителей деревни потомственной ведьмой. Панты насильно привели девушку к подножию вулкана и, угрожая переубивать всех ее родных, заставили подняться к самому жерлу и прыгнуть в "огненную воду". Непосредственно сам акт жертвоприношения панты не видели, ибо жутко боялись подниматься с избранной наверх, и лишь проводили ее взглядом… Спустя сутки местные посчитали, что жертва была все-таки принесена и одобрена вулканом, ведь он успокоился… А ещё через сутки в деревню вернулась живая жертва, прямо во время празднования всеми жителями этакого виджая — праздника избавления от опасности. Деревенские сильно перепугались, приняли вернувшуюся ведьму за ожившего мертвеца, явившегося мстить за свою жестокую смерть. Но ведьма сказала напуганным односельчанам, что мстить она не желает, она смогла остаться в живых и даже убедила вулкан успокоиться. И теперь он уснул навсегда. А в доказательство своих слов, попросила засыпать жерло землёй, собранной у каждого жилого дома деревни, и построить на этом месте дом, в котором она будет жить и охранять деревню от всех опасностей.

Жители исполнили просьбу ведьмы, а ведьма и ее потомки честно исполняли обещанное на протяжении нескольких веков… С тех пор ведьм здесь почитают. Берегут. Я, признаться честно, когда прочитала эту легенду в одной из книг, найденных мной в доме, испугалась. Я ж не ведьма, и вдруг вулкан, почувствовав это, проснется? Но меня уверили, что это всего лишь легенда, миф, которые есть у всех народов. И место, на котором стоит дом, — обычная гора. Меня это, конечно, вполне устраивает… Но существование ведьм это же тоже, по сути, легенда. А они есть. Я уж молчу про параллельные миры, и в частности, про Пантерию… А я же здесь.

Поозиравшись по сторонам и всерьёз прислушавшись к происходящему под полом дома, я не почувствовала ничего странного и, положив бутылку и винный бокал в корзинку, шагнула к выходу.

На улице уже темнело. Мрак степенно опускался на чужой, так мною и неизведанный кошачий мир, а вечерний туман плавно стелился по теплой земле. По вполне обычной земле. Трава, кусты, деревья и цветы — все выглядит обычно и привычно. Как будто я не в другом мире, а в своём, в каком-нибудь уютном, курортном городе жаркого края… Ведь здесь всегда тепло.

Календарных времён года в Пантерии только три, если сравнивать с земными — весна, лето и осень, но друг от друга они почти ничем не отличаются. Разве что по осени приходит "массун", сезон дождей, в который вода с небес могла литься стеной несколько недель подряд, не прекращаясь…

Зато зимы нет совсем. Нигде. Что такое холода и снег, панты не знают. И этому, честно говоря, я была очень рада — не люблю холода, не люблю снег. Ненавижу зиму… С определённых пор…

Нет, не хочу об этом вспоминать.

Грустные мысли я тут же отогнала, натянула на лицо широкую улыбку и, пританцовывая, прошлась мимо густых зарослей кустарника. Свернула на незаметную тропинку и, раскрывая руками ветки, вышла к одиноко стоящей и цветущей яблоне, под которой находилась широкая резная скамейка.

Поставив на неё корзинку, я залезла на скамью с ногами, усаживаясь в позу лотоса. Не убирая с губ улыбку, я огляделась…

Тут, в этом саду, это моё место. Я специально просила о нем: о яблоне, о скамейке и… о нескольких рядах малины напротив скамьи. Малина в этом мире почему-то не растёт. Но у меня, не без помощи чужих волшебных сил, прижилась. И плодоносила почти постоянно.

Вздохнув полной грудью, я полезла в корзину. Достала вино и бокал, налила половинку и, поставив бутылку на скамью, сделала маленький глоток. Посмаковала и проглотила, прислушиваясь к ощущениям.

Хорошее вино, вкусное, в меру терпкое, с тонким фруктовым послевкусием… Сделала еще глоток и на этот раз, решая не выпендриваться перед самой собой, тут же проглотила. За секунду допила остатки вина в бокале и потянулась к корзинке. Из ее недр достала тройной бутерброд, с сыром и колбасой, и съела свой, хоть и вредный, но любимый кулинарный шедевр, беззастенчиво чавкая. Потом налила ещё вина…

Эх, как говорится: "Жить — хорошо! А хорошо жить — ещё лучше". Смогем. Научимся.

Вокруг так здорово. Тихо, спокойно… Я посмотрела на огромное оранжевое солнце, медленно уходящие за горизонт и бросающее на землю свои последние лучи. Красиво. Очаровывает. Не позволяет отвести взгляд. Вот за это я и люблю сидеть вечерами здесь, на самой высокой точке в округе. Внизу, у подножья горы, виднеются дома, в окнах которых уютно горит свет… Там, наверно, кипит жизнь: разговоры, любовь, ссоры, примирения, счастье, горе… Быт.

А я одна. Но сейчас от этого не страдаю. В моей жизни появилось главное — цель. И надежда. На нормальную жизнь. И от этой мысли мне хорошо. От ожидания радостно. Я впервые за последние три года чувствую себя хоть чуть-чуть, но счастливой.

Тут мои щеки резко запылали, а телу стало душно. Я скинула с головы конец капады, потрясла головой и глубоко вздохнула. Нет, погода не поменялась. Наверно, небольшие, но все-таки градусы алкогольного напитка начали разгуливать по моему уставшему телу и вызвали такую реакцию… А что? Вполне нормальная реакция. Давно я не пила вино, а когда-то оно было моим лекарством. От ран, в основном от душевных… Я с таким азартом "залечивала" себя…