Загадка фарфоровой балерины

В коридорах театра царила суета. Только что закончился первый премьерный спектакль «Гаянэ». Зрители пробирались к гардеробу, а потом спешили на улицу, в объятья темного холодного города. Судя по обрывкам фраз, бурно обсуждали увиденное зрелище. В стороне журналисты окружили Королевича и задавали какие-то вопросы. Режиссер, вымотанный переживаниями последних дней, отвечал устало. Говорил, что премьерные показы пройдут еще в первых числах января, а потом сам он планирует уехать в Европу. Даже для многих коллег это стало неожиданной новостью, не говоря уже об обычных поклонниках балета. Но Евгений Владимирович объяснил, что не хотел раскрывать своих планов до того, как состоится премьера его спектакля. По словам режиссера, поставить «Гаянэ» было давней мечтой и теперь можно с чистой совестью покинуть родину. Звучали взволнованные вопросы о том, что же будет с его детищем, как театр обойдется без него, каковы его дальнейшие планы и все в таком же духе.

Пресса хотела видеть и Татьяну. Та вышла к журналистам в образе Гаянэ, еще не успев переодеться. Телекамеры, фотографы и газетчики с диктофонами наперевес – это ли не успех? Среди местной прессы был и журналист центрального телевидения, приехавший вместе с высокими гостями.

- Перед началом спектакля мы брали комментарии у премьера театра Павла Тайгряна… - начала было одна из журналисток, но Татьяна ее перебила:

- Павел не премьер. Пока еще он студент балетного училища.

- Извините, я не знала таких тонкостей, - стушевалась девушка, но все же продолжила. - Так вот, по словам Павла, вы с ним скоро поженитесь. Это очень символично, что главные герои балета – пара не только на сцене, но и в жизни! Ответьте, пожалуйста, когда случится счастливое событие?

После короткой заминки Таня сухо сказала:

- Я не комментирую личную жизнь.

Что еще они спрашивали у Гальской, Настя не слушала. После окончания представления она не пошла вместе со всеми в гримуборную, а вышла в фойе, чтобы понаблюдать за зрителями. Ее слух, чувства, душа были где-то далеко... В голове еще звучала музыка балета, мелькали фрагменты, детали, врезавшиеся в память. Хотелось остановить время, зафиксировать эти моменты навсегда, чтобы другие события не вытеснили из головы пережитые впечатления.

Первый настоящий спектакль, в котором она танцевала, как профессиональная балерина! Новая она, уже совсем иная, чем была еще вчера. Непонятно, от чего больше перехватывало дух - от фантастичности всего происходящего или от красоты? Произойдет ли с ней когда-нибудь еще что-то столь же масштабное? Она прокручивала в голове каждый свой жест, каждое движение, даже выход на поклон. От всего этого осталось лишь приятное послевкусие, которое хочется сохранить надолго, не позволить суете будней поглотить его. Но все забудется. Это неизбежно. И этот день останется в памяти, как прекрасное яркое событие, в котором ей посчастливилось быть не просто свидетелем, а участником. 

Девушка обвела взглядом холл театра. Какая магическая атмосфера, особая энергетика…  Здесь все дышит искусством. Даже аромат из буфета особенный. Пока еще никто не знает, что пройдет не так много времени и все это станет историей. Останется лишь серый неприметный ДК.

Мартовицкий… При мысли о нем Анастасию захлестнуло волной непередаваемого восторга, ощущением какой-то непривычной, доселе незнакомой ей свободы, а еще счастья, благодарности и надежды. Быть может это эгоистично, но теперь она предпочитала не думать о том, что будет с ним, если она однажды исчезнет. Или о том, сможет ли она всю жизнь бояться сказать что-то лишнее? Сможет ли придумать себе прошлое, постоянно лгать? Откуда взялась девушка, которая не была пионеркой, никогда не отдыхала в детском лагере, не понимает, что такое мандарины только по праздникам? Анастасия устала постоянно переживать о том, что она попала сюда из будущего. Плыть по течению – иногда это лучший выход. Ее грело светлое ожидание Нового года, который она проведет вместе с Артемом. Настоящего советского Нового года, такого, как в «Иронии судьбы» и «Чародеях»! С «Оливье», «Советским шампанским», бенгальскими огнями и народными гуляниями на елке в центре города. Судьба подарила ей неплохой подарок. Возможно, это лучшее, что когда-либо с ней происходило и произойдет. Так зачем омрачать это время сомнениями?

Настя так и не смогла рассказать Артему правду о себе. Что-то остановило. Говорила о беременности Кати, о ее связи с отчимом Павла, и о том, что Платон Альбертович зачем-то желал встретиться с Татьяной. Свои слезы объяснила страхом за подругу и волнением перед предстоящей премьерой. Она была уверена, что отчим Тайгряна замыслил ужасное, что он преступник. На него указывало многое, но главное – это дом, в котором он вырос. После пожара здание частично перестроили, но наверняка новую постройку возвели на старом фундаменте. А значит, и ходы должны были остаться. И Платон Альбертович не мог не знать о них.

В гримуборной артисток кордебалета между тем разгорались страсти. Тамара, пристально всматриваясь свое отражение, кокетливо воскликнула тоном гоголевской Оксаны:

 - Ах, как хороша! Чудо!

Соседка покосилась на нее с иронией во взгляде. Но деликатно промолчала.

- А что? Я считаю, что достойно сегодня выступила. Как и всегда, впрочем.

- Что же тогда тебе мешало получить сольную партию? – подняла брови все та же девушка.

- Разве секрет, что у нас всегда в первую очередь везде берут детей богатых чиновников? С таким подходом никаких Улановых больше не будет, - скривилась Тамара.

Всем было понятно - булыжник полетел в огород Гальской.