Страница 10 из 18
– Так, может… – дядя ласково улыбнулся среднему из мужчин. – Может, вы-то и позаботитесь о моей старшей? Раз вы так заботитесь о ней? Да и… я приятно поражён, что столь молодой мужчина уже столь благоразумен. Отдать мою Кизи добродетельному мужчине – это моя мечта.
Так-то ты заговорил?! О лицемер!!!
– Вообще-то, вы о нас ничего не знаете, – серьёзно возразил Садхир. – Я точно уверен, что вижу вас впервые. И лица этих девушек мне совсем не знакомы.
– Какой вы серьёзный молодой человек! – умилился наш дядя.
Но средний из братьев на лесть не купился. И даже руку положил старшему, открывшему рот, на плечо. И на этот раз старший брат ему подчинился!
Садхир строго спросил:
– А вам не совестно отдавать ваших племянниц незнакомцам? Вы только что сказали, что они вам как дочери. И, кажется, отец их умер уже, – мрачно прищурился. – Или… вы их у кого-то украли? Забрали за долги их родителей?! Обманом увели из дома?! Или… они чем-то больны?
Яш испуганно попятился: понял, что этот человек так просто не отцепится. А я почувствовала невольное восхищение к благоразумному незнакомцу. И вот же, даже старший брат к нему прислушивается в особо важных вопросах.
– Почему вы так себя ведёте? – строго спросил Садхир.
– Но жена бы стирала и готовила для нас! – заикнулся было юноша.
И взвыл, так как за уши его дёрнули уже оба старших брата. Поллав рыкнул на него:
– А ты не лезь, пока старшие разговаривают!
– Простите! – теперь уже юноша смиренно взор опустил.
– Может, объяснитесь? – продолжил упорный Садхир. – Но только говорите честно. А потом мы подумаем, что со всем этим делать.
Дядя вздохнул, замученный его пытливостью и упрямством. Но, впрочем, отделаться от меня с Ишой мечтал не меньше, так что сразу начал объяснять:
– Эти девушки и вправду мои племянницы. Старшая вот очень послушная и добрая…
– Так что ж вы её за первого встречного готовы отдать, если она такая примерная? – ухмыльнулся средний из братьев.
– Да, видите ли… – дядя чуть примолк, потом тяжело-тяжело вздохнул. – Она слишком добрая, потому из-за её заботы навлекла на всю семью осуждение соседей. Она, разумеется, желала только хорошего! Но она… – опять тяжко вздохнул, посмотрел на меня с притворным состраданием. – Она, тогда ещё совсем дитя…
– Так что же она сделала? – резко спросил Садхир.
Значит, он заботится только о добродетельных женщинах и девушках! А дурных презирает! И если дядя сейчас…
Теперь затряслась уже я, ибо Яш вполне мог рассказать возможному жениху такую дрянь обо мне, какую ни один из приличных родственников никогда не расскажет жениху, тем более, в первый час знакомства. Да ещё и выбрав в женихи такого человека, который только что меня унизил! Но, увы, за мной пряталась младшая сестра, а мне самой прятаться было не за кого. Дрянная опора из моего дяди! И защитник из него никудышный! Но я могла только взгляд опустить и смотреть, как колеблется гладь воды от упавших в неё моих слёз.
– Да, потрудитесь объяснить, почему вы так стремитесь передать её любому незнакомцу! – сердито заговорил старший из братьев. – Если хотите нашего внимания, так будьте с нами честны!
И дядя затянул про моё детство и мою глупость, не переставая вздыхать, повторять, что при всём при том я очень милая девочка и даже… заплакал?!
– Кажется, дядя в прошлой жизни был торговцем, – тихо-тихо шепнула мне возмущённая Иша.
Вздохнула. Я запоздало поняла, почему родственники послали именно его нас пристраивать: вовсе не потому, что Яш был единственным братом умёршего, да ещё и младшим, а именно из-за продажной и предприимчивой его натуры.
Наконец дядя закончил. И я, замерев, не осмеливаясь поднять взгляд, напряжённо вслушивалась, что же скажут эти мужчины. Согласится ли кто-нибудь из них принять меня после случившегося? Вряд ли. Но… мне всё-таки хотелось оказаться подальше от расчётливого дяди, который совсем не любил меня. Вот только… Иша… что станет с моей сестрой, если один из этих мужчин или какой-то иной меня заберёт? Это же значит, что моя Иша останется совсем одна рядом с этим жутким человеком! Хотя… он ещё в первый день благословлял её охотнее и сразу правую ладонь на её голову положил тогда. Может, он хотя бы о ней, хотя бы немного больше будет заботиться, чем обо мне? О боги, храните мою младшую сестру! Храните её всегда, даже если в обмен вы заберёте всё моё счастье.
– Но она же не легла с ним? – серьёзно встрял в беседу братьев Мохан – и снова взвыл, ощутив на себе жёсткую руку кого-то из старших.
– Всё-таки, девушка с изъяном, – мрачно сказал Поллав.
Девушка с изъяном… до чего же больно это слышать! Но ведь я не хотела! О, если бы я в тот день не помогла Ванаде… или тогда бы боги устроили мне какое-то иное испытание? Но, может, меня бы не стал унижать родной брат отца, как теперь.
– Не такой-то и страшный проступок она совершила, – вдруг сказал Садхир.
И я растерянно посмотрела на него. Он… он не презирает меня? После всего?..
А молодой мужчина в этот миг вдруг посмотрел на меня. И взгляда не отвёл. Лишь горько улыбнулся. И как будто даже сочувственно. И сердце моё вдруг невольно забилось. Радостно. Даже если они уйдут, я буду радоваться, помня, что в моей жизни был хотя бы один мужчина, который не счёл мой глупый детский поступок ужасным преступлением!
И мир снова помутнел от слёз, которые застилали мои глаза.
– Кажется, вы ей понравились, Садхир, – снова подло выступил мой дядя. – Девочка постоянно на вас смотрит. Кажется, она восхищена вашим умом и милосер…
– Я ненавижу льстецов! – оборвал его молодой мужчина. – Давайте обойдёмся без вот этого всего? Я вижу, что вы не слишком-то и уважаете и её покойного отца, так внезапно попавшегося в лапы хищнику, и даже его добродетельную жену, решившуюся пройти через обряд сати. Вы просто хотите поскорее от неё избавиться.
Снова робко посмотрела на него. Его прямота и сообразительность меня поражали. Но… было что-то обворожительное в том, как держался незнакомец. И вот, даже грубый старший брат слушал его мнение, прежде чем принять какое-то важное решение, значит, уважал, по-настоящему уважал его или его ум.
– Так… может… вы и возьмёте её в жёны? – спросил дядя уже прямо, без каких-либо представлений. – Раз вы не считаете её слишком большой грешницей? Раз вы волнуетесь о её состоянии.
– Н-но… – Садхир запнулся.
Значит, не до такой степени заботился о моём состоянии, чтобы решиться опекать меня всю жизнь! Жаль. Но что же поделать? Я поступила дурно тогда – и теперь вкушаю последствия моих поступков. Но, впрочем, я никогда не забуду, что Садхир отнёсся ко мне по доброму сегодня.
– Я, если честно, не уверен, что кто-нибудь когда-нибудь решится взять её в жёны, – хитрый Яш зашёл с другой стороны. – Да, мои настырные попытки уговорить вас – это позорно для меня, единственного оставшегося мужчины её семьи…
Ага, теперь уже врёт, будто остался единственным из родственников по мужской линии! Очередной довод нащупал, чтобы ущипнуть милосердное сердце Садхира!
– Я собираюсь стать монахом! – возмутился мужчина.
Что?! Он?.. Но тогда…
Камень 5-ый
– Опять ты за старое! – возмутился Поллав.
– Но брат! – рассержено выдохнул средний.
– Вот когда твой старший сын подарит тебе внука, тогда и сможешь с чистой совестью отречься от мира, ибо будет кому помолиться о твоих предках.
– Но брат… – не унимался упрямец.
– Тогда… может, я женюсь? – бодро влез Мохан и опять покосился на меня.
Видимо, всё никак не мог позабыть очертания моего тела, облепленного мокрой тканью. Ох, дядя! Хотя хитрец точно рассчитал, что кто-нибудь не сумеет совладать с похотью, если увидит меня в слишком откровенном виде.
– Собираешься жениться прежде своих старших братьев? – мрачно посмотрел на него Поллав.
Юноша торопливо кинулся прятаться за среднего брата, словно тот мог его защитить. Ненадёжный он. Себя не контролирует. Да и ищет защиты у других. Совсем ещё юный. Да, впрочем, и лет ему шестнадцать или семнадцать на вид. Вот Садхиру около двадцати уже, а Поллаву – где-то около двадцати семи-восьми.