Подчинись мне, Софи

Погладил большим пальцем нижнюю губу, внезапно ощутив прилив возбуждения. В последнее время это было так странно, вновь чувствовать себя «полноценным». Дико желать эту женщину, казалось, уже не чем-то обычным, а настоящим счастьем. Вообще ко всему у Романовского изменилось отношение. Даже к тому, что он может дышать или видеть любимую. Хотелось уже поскорее взять на руки их малышку, что наверняка будет похожа на него и пахнуть Софией. Запечатлев легкий поцелуй на приоткрытых губах, опустился к круглому животику, приветствуя маленькую девочку. Та почти сразу откликается, как всегда, пиная маму в живот и показываясь на гладкой коже почти незаметной выпуклостью…

Понимая, что уже опаздывает, нехотя поднялся с кровати и тихо вышел из комнаты, параллельно доставая телефон. Что-то внутри него не давало покоя еще со вчерашнего дня. Такому как Максим, скептику, было очень тяжело объяснить подобное ощущение, но меры предосторожности нужно было принять даже если он медленно становился параноиком.

— Слушаю, Максим Александрович.

— Давид, сегодня София поедет к врачу вместе с Димой. Пусть за ними ними не заметно едет еще одна машина. — сосредоточено проговорил он, садясь в салон автомобиля. — Мне не нравится, что Быков в последнее время ведет себя подозрительно тихо.

— Хорошо.

Целый день был посвящен работе, что требовала в последнее время много усилий со стороны Максима. Почти развалившийся бизнес, начинал процветать и в обществе снова появился влиятельный бизнесмен Максим Романовский. Он метался по стройкам, даже не имея времени для минутного отдыха. Охрана докладывала, что с Софией все хорошо и это было главное.

Сообщение от неизвестного номера пришло после обеда посередине совещания. Пару слов выбили всю землю из-под ног и забрало возможность дышать. Пару слов, которые остановили его сердце, накидывая пелену на глаза.

«Я отниму самое дорогое, что у тебя есть. На этот раз у тебя уже не будет земли под ногами, как ты когда-то забрал ее у меня.»

Максим уже не помнил, как выбежал из здания компании, на ходу судорожно набирая номер Давида. Он знал, что счет идет на минуты, но совсем не понимал, что должен делать. Если с Софией и его малышкой что-то случится, то ему больше незачем жить. Сердце перекрикивало звук громких гудков в динамике, в тот момент, когда машина стонала от бешеной скорости. Если с ней что-то случилось, он в ту же минуту убьет себя, но сначала отомстит тому, кто посмел причинить боль родной.

— Давид! — прокричал Максим в трубку. — Сейчас что-то произойдет! Позвони Диме и другим ребятам. Спроси, как София. Быстрее! У нас мало времени.

— Максим… — после долгой паузы голос Давида казался до жути раздражительным и громким. Заткнись! — Машину Димы обстреляли только что. Сам минуту назад узнал. Я послал на место своих людей. Там уже скорая и полиция. Сейчас кину геолокацию. Я как раз в дороге.

— Что?! — прошептал мужчина, чувствуя, как бешеная боль сдавливает виски и грудь. — Она… Они живи?

— Они исчезли, Максим. Сейчас все наши люди ищут их, но пока безрезультатно.

55

София

Все происходило слишком быстро и болезненно. Страшные звуки стрельбы переплетались с криками и грязными ругательствами. Я даже не успела поднять голову, как машина резко затормозила, заставляя меня задыхаться от паники. Вместо того, чтобы реагировать быстро, я будто бы попала в «слоу-мо». Глаза слишком медленно улавливали молниеносные изменения. Будто находилась во сне и смотрела на себя со стороны. В салоне было очень много разбрызганной крови, что попала и на меня. Водитель мертв. Его безжизненное тело почти что лежало на панели управления, а переднее стекло разбито в дребезги.

Я даже не слышала собственного надрывного крика, которого уже была не в состоянии остановить. Меня стошнило прямо в салоне автомобиля, а живот прострелило ужасной болью. Как будто все внутренности вырвали за секунду, оставляя после себя пустоту. Помню, как согнулась пополам, держась за живот, как за спасательную соломинку. Неужели именно так я должна умереть. Сейчас? Когда моя жизнь начала налаживаться?

— София Андреевна, быстрее! — внезапно над ухом прозвенел мужской голос.

Я лишь успела поднять глаза к мужчине, скривившись от жуткой развивающей боли. Тогда мне уже было все равно на то, кто стоит передо мной — враг или друг. Перед глазами бегущей строкой горела лишь одна мысль: «Что с моим ребенком?!»

Меня резко подняли на руки и это стало последним, что я запомнила перед тем, как провалиться во тьму. Слишком громкие звуки дыхания над ухом, быстрых шагов вырывали меня из липкого сна. Редкие солнечные лучи пытались сжечь глаза, но все это быстро прекратилось. Я отказалась в полной темноте, уже не трясло, но лучше не становилось. Боль разрывала меня изнутри, заставляя громко стонать и просить о помощи.

Тишина…

Одно знала точно — времени слишком мало…

Максим

Он смотрел на мертвые тела и чувствовал лишь дикий страх от того неведения, что может стоит жизни самым близким людям. Ее не было, как и остальных охранников, что ехали позади. Хоть как-то успокаивала и та мысль, что если бы София была мертва, то Максим узнал бы сразу. Она была жива, но времени слишком мало.

— Охранники Быкова… — сказал Давид, подходя сзади. — Мы найдем ее, Максим.

— Черт, нет времени на сопли, Давид! — ударил со всей силы по капоту автомобиля, оставляя вмятину, но это не принесло облегчения. — Мне уже плевать на нейтралитет, я убью его собственными руками. Тела уберите, чтобы здесь ничего не говорило о произошедшем.

— София точно не в руках Быкова, иначе мы бы уже узнали. — попытался успокоить Давид, но напрасно, ведь внутри горел такой силы пожар, что разрывало на части. Максим убьет его, наплевав на все правила. Жестоко и медленно. Он думал, что сильнее Романовского? Значит очень глубоко заблуждался. Очееень!

— Приготовь людей. Как только найдём Софию, поедем в гости к Быкову.

— Но… Это вызовет скандал среди других кланов. — в его голосе слышался неприкрытый скепсис.

— Мне плевать, что это вызовет!

Максим бы еще долго мог кричать о том, насколько ненавидит Быкова, но негромкий звонок прервал весь диалог. Увидев имя на экране смартфона, казалось, даже сердце остановилось. Максим знал, что сейчас решиться судьба…

— Максим Александрович… — в трубке послышался голос одного из охранников, что ехал следом за машиной Софии и Димы. Димы, что лежал в трех метрах от него. — София Андреевна со мной. Но… нужно быстро действовать. Она без сознания, видимо, сильно ударилась, когда машина затормозила. Я не уверен, но мне кажется, что у нее кровотечение.

София… Его маленькая девочка жива!

— Где вы находитесь?!

Максим ехал так быстро, как только мог. Времени было слишком мало и сейчас главное — спасти Софию. За то короткое время, что он ехал по лесной трассе, почти вся жизнь перед глазами пронеслась. Чувство жуткой вины перед девочкой душило своими липкими руками. Почему только сейчас он понял, как сильно облажался. Только тогда, когда есть угроза ее жизни? Почему так поздно, ведь потерял столько времени.

Романовский без каких-либо сомнений мог бы отдать свою жизнь ради нее, но проблема в том, что его чертова душа никому не нужна. Если ребенок окажется живым, это станет самым большим подарком в его никчемной жизни. Максим все изменит: заберет их в теплые края и будет заставлять Софию улыбаться каждый день. Больше никаких слез или боли. Зачем ему этот клан и «понятия», если они приносят только страдания? Романовский готов отказаться от всего, лишь бы с его девочками все было хорошо.

Он впервые в жизни обратился к Богу, прося помощи. Никогда не признавал Его, но в отчаянии, молился, даже не зная какой-нибудь молитвы. Романовский не знал, было ли это успокоение себя или на самом деле жест отчаяния, но ему оставалось лишь просить высшие силы о помощи. Всемогущий Максим Романовский на самом деле был беспомощным…