Путь повстанца

Не так уж важно, кем она стала, перестав быть Джин Эрсо. Она выбрала себе имя Леана Халлик и сделала довольно хорошие документы для новой личности, выдержавшие не одну имперскую проверку. И теперь Джин лишь надеялась, что они достаточно хороши, чтобы можно было остаться незамеченной в системе Пяти портов, куда она вернулась несколько лет спустя.

Девушка прилетела на Румитаку в поисках хакера, с которым познакомилась еще до отлета из системы. После серии неудач ей были нужны кредиты. Но вместо своего знакомого она столкнулась со старым перекупщиком.

— Эй! — окликнул он девушку и направился к ней через маленький космопорт. — Сколько лет, сколько зим!

Джин нахмурилась, пытаясь прикинуть, сколько времени прошло. Кажется, ей было уже слегка за двадцать, и удивительно, что лаббо вспомнил ее.

— Продал твой корабль, — продолжил старьевщик, подтягивая к себе стул. — Неплохо на нем заработал. Если интересно, то могу подкинуть кое-какую работенку.

Она пожала плечами. Урок, усвоенный в ходе путешествий: никогда не проявляй любопытства. Лаббо предложил обсудить детали в маленькой кантине, и Джин позволила угостить себя выпивкой.

Когда они уселись, инородец сказал:

— Меня интересуют коды, которыми ты занимаешься.

Джин прикрыла глаза и на один томительный миг вспомнила, кем была до того, как стала ходить по захудалым кантинам и предлагать нелегальные услуги. Девушка еще помнила времена, когда вела нормальную, добропорядочную жизнь. «Нет, — зло подумала она, отринув воспоминания. — Этому уже не бывать. Я не стану добропорядочной и не заслуживаю нормальной жизни».

Все добро умирает.

Теперь ей нужны лишь кредиты.

— И как сильно интересуют? — осведомилась она у торговца.

Он поведал ей свой план, который оказался весьма неплох. Если продавать поддельные идентификационные коды и корабельные документы через этого лаббо, их не получится связать с Джин. Да, оплата будет меньше, но зато можно держаться в стороне от сомнительного предприятия.

— Есть у меня одна команда, которой нужно проходить через контрольно-пропускные посты. Необходимы грузовые декларации и бортжурналы, которые выглядели бы... заурядно, — продолжил перекупщик.

— Не проблема. — Джин осушила свой стакан. — Сколько?

Это было лучшее, что она могла ответить, — лаббо интересовали дела, а не светские разговоры. Они быстро договорились об оплате и графике работы.

— Я даже не знаю твоего имени, — заметила Джин. Она видела этого лаббо второй раз в жизни, и лишь сейчас ее поразила вся абсурдность ситуации.

— Риси Ампс, — представился он. — А твое?

— Леана Халлик. — Соврать было проще простого. Она уже почти не ассоциировала себя с фамилией Эрсо, а мысль о фамилии Понта причиняла слишком сильную боль.

Работа, предложенная Риси, оказалась муторной и утомительной, но достаточно простой. Джин четко отслеживала причитающиеся ей выплаты. Нелегальный труд приносил довольно неплохой доход, поэтому Джин вновь стала посещать мысль покинуть систему Пяти портов и забраться поглубже во Внешнее Кольцо.

Пускай коммандер Соланж и была некомпетентной взяточницей, однако все-таки она представляла на космической станции Империю — слишком близко, чтобы Джин могла расслабиться. Поэтому девушка проверяла все корабли, которые заносило в космопорт, всякий раз надеясь найти кого-нибудь, кто готов улететь из системы.

Никого найти так и не удалось. В голодрамах, которые она смотрела в детстве, Внешнее Кольцо представало неиссякаемым источником приключений, новых неизвестных рас, удивительных пейзажей и захватывающих подвигов на кораблях, мчащихся сквозь звездные системы. В реальности же Джин целыми днями корпела над репликатором кодов в маленькой комнатке, которую сняла на Румитаке.

По вечерам, когда Джин аккуратно создавала для Риси судовые журналы, изымая записи о боевых повреждениях и добавляя отметки о прохождении имперских блокпостов или о заурядных торговых полетах, на нее накатывало чувство, будто она что-то упустила, сделала неверный выбор, согласившись на эту работу. Изучая и подделывая записи, она все больше укреплялась в мысли, что Риси связан с диверсионной группой партизан. Скорее всего, не с той растущей повстанческой группировкой, куда ушли Зосед и Идрисса, — эта казалась маленькой и, как поняла Джин, могла похвастаться максимум шестью кораблями. Ни один из них не походил на челнок Со или истребитель класса Y вроде тех, что она видела на Скуле.

Джин нарисовала силуэт Y-истребителя в пыли на рабочем столе своей крошечной комнатушки. Какой была бы жизнь, не затворничай Со на Рее? Уйди он к повстанцам вслед за Зоседом и Идриссой? Он бы не взялся за то дело на Инусаги, из-за которого Джин до сих пор иногда мучили кошмары. Она могла бы встретить Хаддера не на Скуле, а на какой-нибудь базе повстанцев на звездами забытой планетке. Потому что, если бы не Джин, Хаддер присоединился бы к группе Зоседа.

И до сих пор был бы жив.

Девушке не понравилось название, которое она подобрала для чувства, мучившего ее вот уже многие месяцы.

Сожаление.

Джин смахнула пыль, стирая рисунок Y-истребителя. Она сожалела лишь о том, что вообще столкнулась с группами вроде отрядов Со или Зоседа. Или вот этого нынешнего. Чем бы они сейчас ни занимались, эти рейсы, которые она стирала из журналов, коды, которые она создавала, чтобы обойти блокады... Джин была не столь наивна, чтобы верить, будто они кому-то помогают. Они действуют исключительно из личного, субъективного чувства справедливости.

Однако в конечном счете ей было плевать. Пока что ей исправно платили, она жила в безопасности и у нее была еда, остальное ее не заботило.

***

В ту ночь в дверь дома, где она обреталась, так громко постучали, что, даже живя на втором этаже, Джин проснулась, подскочив на кровати. Хозяйка квартиры, ругаясь на чем свет стоит, поспешила ко входу вниз по лестнице. Джин села в постели, силясь разобрать, о чем идет разговор. Хозяйка громко протестовала, не желая пускать кого-то внутрь.

А затем Джин услышала шаги. Она не сомневалась, что всегда узнает штурмовика по одной лишь поступи его сапог.

Вскочив, девушка кинулась прямо к репликатору кодов и как можно быстрее стерла все данные. Получилось неидеально, но лучше так, чем никак. Все журналы и документы, над которыми она трудилась последние несколько дней, исчезли. Она могла бы их воссоздать, но...

Дверь ее комнаты распахнулась. Джин схватила шарф и накинула его на шею и волосы. Этот жест, надеялась она, выглядел так, словно девушка стесняется, что полуодета, а не так, словно она прячет кулон из кайбер-кристалла.

— Танит Понта? — осведомился штурмовик.

Джин медленно обернулась.

— Да говорю же, ее зовут Леана Халлик, а вовсе на Танит как-то там! — закричала хозяйка. — Это вторжение в частную жизнь!

— Нам надо задать вам несколько вопросов, — сказал штурмовик.

— Вы меня арестовываете? — уточнила Джин.

Хозяйка вытаращилась на нее, словно только сейчас поняла, что квартирантка могла назваться ненастоящим именем.

— Нет, — ответил солдат.

— Могу я отказаться идти с вами? — спросила девушка.

— Нет, — повторил штурмовик.

— Могу я сперва хотя бы одеться?

Штурмовик помедлил.

— На улице холодно, — настаивала Джин, окинув взглядом свои обнаженные руки и ноги.

— Можете одеться, — разрешил имперец, но остался стоять в дверях. Он наблюдал, как девушка неловко натянула штаны прямо на пижамные шорты, надела еще одну рубашку и толстую куртку. Она сунула ноги в ботинки и поднялась.

— Не сдавайте мою комнату, — попросила она хозяйку. — Я вернусь.

Старушка энергично закивала, и Джин понадеялась, что у нее достанет честности не присваивать спрятанные под матрасом кредиты.

Штурмовик доставил Джин в космопорт, где, привалившись спиной к стене, на земле уже сидел закованный в тяжелые дюрастальные наручники Риси Ампс. Когда имперец подтолкнул девушку вперед, инородец посмотрел на нее полными слез глазами. Стоявшие рядом охранники дернули Риси, чтобы поднять его на ноги.