Это про меня

— Ну, может, хотя бы сделаем вид, что сломали, я тебя как практически лучшего друга прошу!

— Я забыл предупредить, что очень вредный практически лучший друг, — разрушил очередные надежды Луши беспощадный Никита, поэтому дальше мы ехали молча.

Луша наверняка искала очередной вариант спасения, я проклинала себя за то, что вообще во все это ввязалась, а Доронин, возможно, размышлял над каким-нибудь планом по захвату мира, или о чем там злые гении обычно думают.

Местом для отдыха Гена выбрал озера, располагавшиеся в нескольких километрах от города. Мы несколько раз бывали там, но ни разу не оставались на ночь, поэтому показать Никите, куда именно ехать, не составило труда. К моменту нашего приезда Гена с Ларой уже ставили палатку, а вот машины Сережи, а я не сомневалась, что Ян и Алена приедут с ним, еще не было, и, если честно, в глубине души надеялась, что они передумали.

Но небеса не были благосклонны, и уже минут через десять автомобиль Сотникова-младшего появился на горизонте.

Нервная улыбка сама натянулась на лицо, и я непроизвольно посмотрела на Лушу, которая замерла примерно с тем же выражением, что не осталось незаметным для Генки.

— Лар, я не выдержу, неси коньяк!

Почему-то эта фраза и, возможно, искренний смех Доронина, как волшебной палочкой, высосали напряжение. Почему я паникую раньше времени? Почему сама все усложняю?

А может, ничего страшного и не случится?

Может, просто достаточно перестать зацикливаться, свести общение к минимуму, и все пройдет само собой. Это ведь про меня — постоянно себя накручивать. Нужно всего лишь относиться к ситуации проще, и все решится само собой.

Не знаю, может, самовнушение подействовало, или нервная система просто-напросто дала сбой и выключилась, но когда Ян вышел из машины, мир действительно не перевернулся. Солнце не погасло, и земля не ушла из-под ног.

Все было, как и несколько минут назад, даже птицы петь не перестали.

Я посмотрела на Лушу, которая также не рухнула в обморок и даже приобрела нормальный вид.

Да нам же не по четырнадцать лет, в конце концов!

Все будет в порядке, главное, вести себя как обычно.

— Стеша, как твои дела?

— Хорошо, Ян.

Легкотня!

— Стеш, подай, пожалуйста, шампуры.

— Конечно, Ян.

Ну вот, все идет просто отлично.

— Стеша, шампанское будешь?

— Немного, предпочитаю не напиваться в последнее время.

— Это правильно.

— Я знаю.

Замечательно! Держать себя в руках, оказывается, так просто!

Общение между Лушей и Сережей тоже было на уровне, порой, конечно, чересчур вежливым, но, по крайней мере, подруга от Сотникова не шарахалась. У остальных отдых тоже складывался нормально. Доронин, кажется, получал наслаждение от нахождения на природе, Лара загорала на берегу, а Алена старательно обмазывалась уже пятым по счету лосьоном. В какой-то момент я даже хотела предупредить, что таким образом она может заработать аллергию, но в итоге не стала. Для таких целей у нее Нестеров есть, он ее и откачает при случае.

Не слишком довольным жизнью был только Генка, уничтожавший коньяк в промышленных масштабах. Кончились Генка и коньяк примерно одновременно, еще до захода солнца. Тогда Сотников-старший, видимо, по приборам добрался до палатки, успев напоследок кинуть:

— Интересно, кого из вас первым прорвет…

Неразборчиво, конечно, но я поняла. В смысл, правда, не въехала, но зачем искать смысл там, где выпита бутылка коньяка.

Однако Гена зря переживал, если он, конечно, переживал. С его уходом ровно ничего не изменилось. Не изменилось и тогда, когда за ним следом отправилась Лара, разве что теперь уже никто не пил. Практически все были немного молчаливей обычного, но это ведь вполне нормально и обязательно пройдет, скоро все позабудут о неловких моментах, и все станет, как раньше.

Исключением на этом празднике хороших манер был лишь Доронин.

Если честно, то к концу вечера я уже хотела поинтересоваться, какая муха его укусила, и чего он добивался, слишком уж откровенно пытаясь вывести Алену из себя. Побоялась, если честно, уж слишком упоительно Никита выглядел, издеваясь. Кто его знает, каков мой псевдоблаговерный в гневе.

— Ален, может, тебе в палатку пойти, а то комарики покусают?

— Спасибо за заботу, Никита, я кремиком намазалась, — улыбалась в ответ девушка.

Несколько минут спустя.

— А может, шампусика еще подлить, а то ты какая-то совсем не пьяненькая.

— Спасибо, Никита, боюсь, голова разболится, а этого так не хочется! — хихикала Алена.

Но всему действительно рано или поздно приходит конец. Не мог вечно продолжаться и диалог этих двоих, однако такого окончания, пожалуй, не ожидал никто.

— Аленка! Ведь можно я буду называть тебя Аленкой? Давай зефирки пожарим, ты не переживай, я тебе упаковку помогу открыть, — после чего Никита улыбнулся и, подсев ближе, обнял меня, а я моментально и абсолютно непроизвольно посмотрела на Алену.

Я уже видела это выражение лица. В ресторане, когда она узнала, что мы как бы встречаемся. Только вот привычной реакции дальше не последовало. Девушка сперва нахмурилась, а потом, растянув губы в улыбке, которая практически на сто процентов состояла из едкости, ответила:

— Доронин, засунь свой зефир себе в задницу и отвали от меня уже, наконец, — в голосе Алены так же не было ни единой характерной слащавой ноты.

От такого поворота событий все присутствовавшие даже потеряли дар речи. Нарушало тишину лишь потрескивание костра.

Не произнеся больше ни слова, Алена поднялась со своего места и ушла в палатку. Прервал молчание Никита, который почему-то открыто улыбался и смотрел на Яна:

— Да, действительно пора спать. Милая, ты идешь?

Я не понимала, что вытворял Доронин, и обязательно собиралась с ним поговорить чуть позже, но бросить Лушу одну просто не могла:

— Минутку.

Доронин скрылся настолько быстро, что, казалось, я могла и не отвечать.

— Ну, спокойной ночи, — протянула я, намекая подруге, что пора закругляться, однако та отлично понимала все и без намеков, поднявшись на ноги, едва я открыла рот.

— Да, спокойной ночи, — проговорила она, и мы зашагали в сторону нашей палатки.

— Стеш, не обижайся, что брошу тебя наедине с твоим исчадьем ада, но мне надо пройтись, — сказала подруга, едва мы отошли на достаточное расстояние.

— Давай, а я пока попытаюсь не запытать его до смерти.

— Мне тоже интересно, что это сейчас было. Попробуй сперва все же выведать информацию и только потом убивать.

— Буду стараться. Лишь бы он не прикончил меня раньше, — улыбнулась подруге и, поймав ответную улыбку, пошла вперед уже одна.

Однако, дойдя до палатки, поняла, что Доронина внутри нет. Не оказалось его и в машине, но хотя бы сам автомобиль был на месте. Идти в палатку к Яну и Алене я побоялась, поэтому просто стала ждать хотя бы кого-нибудь, чтобы поговорить.

Но ни Луша, ни Никита через пятнадцать минут так и не появились, и тогда я начала злиться, понимая, что мне самой бы не помешало пройтись.

Накинув кофту, выбралась на улицу и, посмотрев на водную гладь, на которой молочным следом переливалась лунная дорожка, пошла в сторону озера. Остановившись практически у самой кромки, почувствовала внезапно накатившую грусть от сегодняшнего дня, признаваясь себе в том, насколько прав все-таки был Генка.

Возможно, он имел в виду исключительно брата и Лушу, но на самом деле в сегодняшней компании недосказанности было в разы больше. Чего стоят только Алена с Никитой…

— Не помешаю? — внезапно раздалось со спины, и я вздрогнула.

То ли от неожиданности, то ли от близости голоса, который хотелось услышать до боли, до помешательства, кончики пальцев вновь кольнуло, как и в тот вечер, когда я разрешила признаться себе в чувствах.

Я не торопилась оборачиваться, боясь испортить момент, разрушить его магию, ведь сейчас мне было хорошо просто оттого, что Ян стоял позади. Я практически ощущала кожей его присутствие.