Страница 140 из 179
Зато теперь он знал, какого ощущать себя товаром. Хоть и продал себя сам. И даже не продал, а так… сдал в аренду на одну ночь. Предав при этом единственную девушку, которая была с ним совершенно бескорыстно, принимала его, тянулась к нему и, как Лёве недавно стало казаться, даже любила его. И что он? Просто так взял и переспал с другой, ради каких-то там нескольких миллионов.
Сигарета благополучно истлела в его руках и, выбросив окурок вниз, он поспешно поднёс огонёк зажигалки к следующей.
Маша. Мысли о ней упорно не желали выходить из его головы. Он сам не понял, как произошло, что эта девушка стала занимать в его жизни ключевое место. И если бы сейчас можно было всё отмотать назад, он бы лучше пошёл за деньгами к отцу, или вовсе нашёл бы другие источники финансирования. И уж точно не стал бы ложиться в постель женщиной, чтобы добиться от неё наилучших условий сотрудничества. Но судя по тем уступкам, на которые пошла Анжела, проститутка из Лёвы вышла хорошая.
От таких выводов на душе стало ещё гаже. Хотелось просто одеться и уйти… к Маше. Сесть рядом с ней, положить голову на её колени и просто молчать. Возможно, если бы Лёва решил признаться ей в своём сегодняшнем поступке, она бы даже его поняла. Вот только простила бы вряд ли. Да и не мог Лёва сейчас уйти, ведь все необходимые документы они должны были подписать утром. Но и вернуться в постель к той, которая спала сейчас в номере, он не мог.
Так и просидел на балконе до самого её пробуждения. И эта ночь будто нарочно никак не желала сменяться рассветом. Давая тем самым Лёве возможность подумать о собственной жизни… её целях и ценностях. И так, проведя много часов на балконе на высоте десятого этажа и выкурив, при этом почти пачку сигарет он вдруг понял, что вопреки своему уже принятому и много раз обдуманному решению, не желает отказываться от Маши.
Ни при каких обстоятельствах.
И если отец настоит на свадьбе… Что ж, Лёва готов жениться. На ней – готов. И дело даже не в том, кем является её родитель, который, кстати, уже заглотил информационную приманку и начал поиски своих детей. Просто Лёва вдруг понял, что так хорошо как с ней ему никогда ни с кем не было и вряд ли когда-то будет. Случай с Анжелой только лишний раз это доказал.
Теперь осталось только довести его решение до самой Маши. Хотя, почему-то Лёва сильно сомневался, что она так просто на всё согласится. Но и он отступать не собирался. Коль решил – значит, обязательно сделает.
***
Сияло солнце.
Хотя, многие бы сказали, что оно просто зверски палило, жарило или что-то в этом духе, но для Маши небесное светило сегодня просто сияло. Причём неистовым волшебным светом. Оно дарило блаженное тепло, ласкало лучами открытые плечи и мягко касалось холодных пальцев.
Её руки до сих пор немного подрагивали, заставляя маленькую ложечку еле слышно ударяться о край керамической чашки. Нос щекотал приятный терпкий запах кофе, а с лица никак не желала сходить совершенно счастливая улыбка.
Алина смотрела на подругу и не могла не улыбаться. Она неторопливо попивала зелёный чай и заботливо поглаживала свой заметно округлившийся живот. Сейчас она как никто другой понимала чувства Маши. Сама испытывала нечто подобное, когда впервые увидела своих будущих малышей на экране аппарата УЗИ. И пусть тогда они были лишь двумя «зёрнышками», но она уже тогда поняла, что любит их. В тот день её муж был рядом с ней. И она ещё долго не забудет, как перекосило его лицо, когда им сказали о двойне. Аля тогда едва не расхохоталась, увидев своего самоуверенного до невозможности Артёма в полнейшей растерянности. Но стоило первому шоку пройти, и она в полной мере ощутила его восторг и какое-то всепоглощающее счастье. Ведь её супруг уже неоднократно заявлял, что хочет двойню, вот и получил желаемое.
А сегодня Аля снова вернулась в тот самый кабинет УЗИ, где уже была не так давно. Только теперь она выступала в роли сопровождающей, а пациенткой являлась Маша. Когда беременность той подтвердилась, Алина только довольно хмыкнула. Наверно уже успела перенять от Артёма часть его несгибаемой самоуверенности. Всё-таки дурной пример, действительно, заразителен.
Мария же с тех самых пор светилась чуть ли не ярче самого Солнца. И пусть её нервная дрожь ещё не прошла, но сейчас девушка выглядела уже намного спокойнее, и уж точно гораздо лучше, чем вчера.
Как только диагноз подтвердился, Маше предложили сразу поставить её на учёт и сдать все необходимые анализы, но девушка отказалась. Во-первых, эта частная клиника была ей не по карману, а во-вторых, она не могла с уверенностью сказать, что в случае отказа Лёвы сможет спокойно остаться в этом городе. Вероятнее всего, при таком раскладе ей придётся уехать. И пусть она потеряет такую любимую работу, но и оставаться в одном городе с тем, кому оказалась не нужна, знать, что он где-то недалеко, постоянно высматривать его в толпе… было бы просто невыносимо.
Вернув на стол чашку с кофе, который позволила себе сегодня в последний раз (так сказать, на прощание), Мария достала из сумки свой старенький телефон и набрала давно выученный номер. Пока шли гудки, она мельком взглянула на часы, отметив, что в десять утра её ненаглядный Лёва, скорее всего, уже на работе. В последнее время он стал куда серьёзнее относиться к своим обязанностям и, что самое странное, почти перестал посещать вечеринки. Теперь вся его ночная жизнь проходила рядом с Машей и, по словам Миры, стала куда спокойнее.