Укрощение строптивой

Я ворочался полночи и не мог заснуть, все время прокручивал в голове этот эпизод, но не мог вспомнить лица высокой тени. Утром я встал разбитый, но счастливый: сегодня начинается первый день новой жизни.

Я умывался, одевался и нервничал. Нет, меня просто трясло от переживаний и важности того мероприятия, которое предстояло нам с Ритой. Если бы мать так не уперлась, все происходило бы намного торжественней и проще. Но… что есть, то есть. В конце концов наше счастье будет зависеть только от нас.

Свои приготовления я держал в строжайшем секрете от домашних, даже Арина Ивановна ничего не знала. Я был уверен, что она не смогла бы скрыть правду от матери, и тогда та приложила бы все силы, чтобы сорвать свадьбу.

Только новость о слежке не давала мне покоя. Сколько Блонди видел? В каких местах меня засёк? Эти вопросы мучили меня и лишали покоя.

Телефон я теперь держал только выключенным, чтобы никто не мог меня разыскать. Москва — город большой, просто так столкнуться невозможно. Мать знает, где живет Рита, но не знает, где она работает, поэтому визита в кафе можно было не опасаться. Отец не выдаст, это точно. Он хотя и не может противостоять матери, не станет вредить сыну.

Конечно, Макс и Блонди в курсе, но я очень надеялся, что они даже предположить не могут, что я задумал.

Но все же надо проверить.

Я включил телефон и позвонил Максу.

— Хай, Бро! Ты где? — крикнул он. — Совсем от друзей оторвался! Как Рита? Понравилось ей видео?

— Да, все нормально. Ты в универе?

— Ага.

— А Пашка рядом?

— Нет. Он сказал, что сегодня прогуляет.

У меня внутри все оборвалось. Черт! Где этот паразит? Я нервно выглянул в окно кухаркиной квартиры, внедорожника Пашки не заметил и немного успокоился.

— А Маша?

— Не знаю. Она передо мной не отчитывается. Слушай, а что случилось? Тебя мать разыскивает, мне звонила вчера и сегодня.

— Я пока занят. Не хочу светиться. Меня опять дома запрут.

— Да, согласен. Я бы тоже сбежал. А как здоровье?

— Сойдёт. Лекарства ещё пью.

Я действительно захватил с собой все пилюли, чтобы не свалиться где-нибудь от слабости или кашля в самый неподходящий момент.

Значит, Блонди в универе нет. Это плохо. Меня где-то стережёт. Только непонятно, почему он матери не сказал, что видел меня? Я набрал номер вахты.

— Дядя Вася, а посторонний мужчина в женское общежитие может пройти?

— Ты же проходишь.

— Ну, я жених, мне можно, а совсем левый с улицы?

— Нет, запрещено. Да и как он зайдёт, если дверь закрыта? А почему спрашиваешь?

— Я вчера в коридоре видел кого-то высокого, вот и переживаю, вдруг мать слежку за мной установила.

— А-а-а, та это Настя с первого этажа была, длинная такая каланча вымахала. И где девка парня себе найдёт?

— Спасибо! Спасибо большое! — я готов был плясать от радости.

Настроение мгновенно улучшилось, но перед выходом из дома Арины Ивановны я все равно долго стоял у окна и осматривал окрестности, но ничего подозрительного не заметил. Я вызвал такси и всю дорогу нервно поглядывал в окно.

— Вы кого-то ищите? — спросил водитель.

— А за нами слежки нет?

Он внимательно посмотрел в зеркало дальнего вида, потом на меня.

— Да вроде не видно, — и пошутил, — гангстеры гонятся?

— Ага, — ответил я, но расслабиться не мог: постоянно был настороже.

Я завёз сумку с одеждой для Риты в кафе и отдал Людмиле: не хотел лишний раз показываться у общежития, а сам поехал в загс. Я сидел на диване в ожидании своего времени и каждую минуту смотрел на часы, висевшие на стене. На всякий случай я отключил телефон, чтобы никто не помешал процессу

«Только бы все получилось! — крутилась в голове одна шальная мысль — только бы все получилось!».

К моему удивлению загс, ужин в кафе, поздравления гостей — все прошло почти гладко, но пролетело мгновенно.

Я был словно в тумане и видел только глаза Риты, чувствовал ее пальцы в своей руке, сладкий вкус губ во время поцелуев. Она выглядела прелестно в скромном белом платье с россыпью цветов в волосах. Я не мог оторвать от неё влюблённого взгляда, а ещё невольно рисовал себе ночные картины, когда мы наконец останемся одни.

Когда надевали друг другу кольца, я так переволновался, что выпустил своё из пальцев. Оно упало на пол и покатилось по паркету. Людмила охнула и шепнула Анжеле:

— Ох, плохая примета.

— Заткнись, дура! — ответила резко соседка Риты. — Они и без тебя нервничают.

Я почувствовал, как задрожала Рита и испуганно взглянула на девушек. Я сделал зверские глаза, но Гарик, увязавшийся за Азаматом, поднял кольцо, и процедура бракосочетания благополучно завершилась.

Я выдохнул. Все! Слава богу! Больше никто не отберёт у меня Риту.

Ужин я даже не запомнил: что-то ел, почти не пил, только немного шампанского за наше счастье. Мы с Ритой веселились, смеялись, участвовали в конкурсах, организованных девчонками — соседками Риты по общежитию. И я нисколько не переживал, что мое окружение было от меня далеко. Это все ещё вернётся, когда мать примет наши отношения.

Наконец пришло время уезжать. Мы оставили гостей в кафе наслаждаться вкусной едой и весельем, а сами сели в такси и поехали в отель. Я сгорал от нетерпения и чуть не бежал по коридору к своему номеру.

Рита же была грустная и притихшая. Она оглядывала комнату, но все время испуганно косилась на широкую постель, где нам предстояло провести первую ночь вместе.

— Ритуля, — я обнял жену за талию и притянул ее к себе, — ты жалеешь о том, что вышла за меня замуж?

— Нет, что ты! — она погладила ладонью мою щеку, потом чмокнула в губы. — Мне не нравится, что мы сделали это тайком.

— Потерпи, дорогая. Утром я поеду и все расскажу родителям, — говоря это, я вытаскивал цветы из ее волос. Медленно, по одному, наслаждаясь процессом. — Официальная запись нужна была для того, чтобы предъявить матери доказательство.

— А если она расторгнет брак?

— Не смеши! Как?

— Ты сам говорил, что деньги могут сделать все, — Рита отодвинулась и посмотрела на меня.

Я вытащил из сумки свидетельство о браке и покрутил у любимой под носом.

— Она не сможет это сделать. Даже если она каким-то образом удалит запись из книги регистрации, у нас в руках есть документ. За такие действия мы можем призвать к ответственности работников загса. Иди ко мне, малышка!

Я опять обнял свою девочку и зарылся носом в ее волосы. Никогда с ней я расстанусь, ни за какие блага мира! В этот момент я был абсолютно уверен в своих мыслях и чувствах, потому что не знал, какой сюрприз приготовила мне коварная судьба.

Все случилось так, как я представлял себе долгими вечерами болезни. Моя крошка была нежной и сладкой. Она стеснялась, но робко отвечала на мои ласки. Ее губы смешно шевелились и касались моего языка, отчего я возбуждался все сильнее. Ее сердце билось в унисон с моим. Поцелуи становились уверенней, я настойчивей, и вот уже свадебное платье валяется на полу, а я тяну на себя застежку бюстгальтера.

— Выключи свет, — выдохнула Рита мне в ухо.

— Зачем? Я хочу видеть тебя целиком.

— Я стесняюсь.

— Глупышка…

— Пожалуйста…

Я протянул руку и надавил пальцем на кнопку ночника. Теперь номер в скромном отеле озарялся только призрачным светом ночной иллюминации. Где-то напротив мигала реклама, и казалось, будто бьется в истерике нерв города.

— Довольна?

— Я тебя люблю…

— Господи, ты сводишь меня с ума!

После тех женщин-хищниц, с которыми я общался до встречи с Ритой, я вдруг понял, что есть совершенно другая любовь и другой секс: нежный, чувственный и трепетный. Ты полностью растворяешься в дорогом человеке и наполняешься его любовью и страстью до краев. Так, что исчезает мир вокруг, и есть только сияющие бирюзовые глаза, длинные ресницы, рот, сладкий, как спелая клубника…

— Ритуля, я тебя люблю! Как же я тебя люблю!