Наблюдающий есть наблюдаемое

Творческость – это нечто бесконечно более великое, чем простая способность к выражению; просто удачное выражение и его последующее признание, конечно, не означают творческость. Успех в этом мире подразумевает, что вы принадлежите этому миру, миру угнетения и жестокости, неведения и враждебности, разве нет? Стремления, амбиции действительно дают результат, но разве вместе с результатом не приходят страдание и запутанность к тому, кто успешен, и к тем, кто рядом? Учёный, строитель – они, вероятно, привнесли определённые положительные моменты, но разве не принесли они также разрушение и неизмеримое страдание? Это и есть творческость? Получается, именно она настраивает людей друг против друга, как делают политики, правители, священники?

Творческость возникает, когда есть свобода от цепей желания с его разладом и страданиями. Оставляя «я» с его агрессивностью и безжалостностью, его бесконечной борьбой за то, чтобы чем-то стать, мы приходим к творческой реальности. Вы не чувствовали насыщенную, творческую радость в красоте заката или тихой ночи? В тот момент – когда «я» временно отсутствует – вы чутки, открыты для реальности. Это событие редкое и неожиданное, вне вашего контроля; но, однажды почувствовав его насыщенность, «я» требует, чтобы наслаждение продолжалось, и таким образом начинается разлад.

Мы все испытывали временное отсутствие «я» и в тот момент чувствовали необыкновенный творческий экстаз – но, вместо того чтобы переживать это изредка, случайно, не можем ли мы войти в правильное состояние, в котором реальность будет представлять собой вечное пребывание? Если вы ищете того экстаза – это будет активность «я»; некоторые результаты будут, но это будет не то состояние, что приходит благодаря правильному мышлению и правильной медитации. Нужно узнать и понять неуловимые пути «я», ибо с познанием себя, «я», приходят правильные мышление и медитация.

Правильное мышление приходит благодаря непрерывному потоку самоосознавания – осознавания мирских действий, – равно как и медитативной активности. Творческость и её экстаз приходят благодаря освобождению от желания – и это является добродетелью.

Вопрос: Последние несколько лет в своих беседах вы, кажется, концентрируетесь на развитии правильного мышления. Раньше вы больше говорили о мистическом опыте. Вы намеренно избегаете сейчас обсуждения данного аспекта?

Кришнамурти: Разве для правильного опыта не нужно заложить правильный фундамент? Разве опыт не является иллюзорным без правильного мышления? Разве, реши вы построить добротный и надёжный дом, не возводили бы вы его на крепком и правильном фундаменте? Переживать что-то на своём опыте – сравнительно легко, и, в зависимости от условий, мы это делаем. Мы испытываем нечто на своём опыте в соответствии с нашими убеждениями и идеалами, но разве такой опыт приносит свободу? Вы не замечали, что опыт приходит к человеку в соответствии с его традициями и вероисповеданием? Традиция и вероисповедание формируют опыт, но, чтобы испытать на опыте реальность, которая не является ни традицией, ни идеологией, разве мышление не должно выйти за пределы собственной обусловленности? Разве реальность не является несотворённой? И если предполагается, что ум должен испытать опыт несотворённого, разве не должен он перестать творить, формулировать? Разве ум-сердце не должен быть абсолютно спокойным и безмолвным, чтобы выявилось реальное?

Любой опыт можно неправильно интерпретировать, и таким же образом возможно сделать так, чтобы любой опыт казался реальным. Перевод зависит от переводчика, и если переводчик предвзят, невежествен, зафиксирован в каком-либо шаблоне мышления, то его понимание будет соответствовать его обусловленности. Если он, как говорят, религиозен, его опыт будет соответствовать его традиции и вероисповеданию; если он не религиозен, его переживания будут принимать форму в соответствии с тем, что он испытывал ранее. Возможности применения инструмента зависят от самого инструмента; ум-сердце должен создать в себе способности. Он способен либо переживать реальность, либо создавать для себя иллюзию. Переживать реальность очень непросто, ведь это требует бесконечной гибкости и глубокого, основополагающего покоя. Эта пластичность, этот покой – не результат желания или усилия воли, так как желание и воля – производные двойственного стремления быть и не быть. Гибкость и покой не происходят из конфликта. Они формируются благодаря пониманию, а понимание приходит с самопознанием.

Без знания себя вы только живёте в состоянии противоречия и неуверенности; без знания себя то, что вы думаете-чувствуете, не имеет основы; без знания себя просветление невозможно. Вы и есть весь мир, вы и есть ближний, друг и так называемый враг. Если вы захотите понять, сначала вы должны понять себя, ибо именно в вас – корень всего понимания. В вас – начало и конец. Чтобы понять эту бескрайнюю сложную сущность, ум-сердце должен быть простым.

Чтобы понять прошлое, ум-сердце должен осознавать свои действия в настоящем, ибо лишь через настоящее можно понять прошлое, но вы не поймёте настоящее, если сохраняется отождествление с «я».

Итак, через настоящее раскрывается прошлое; через непосредственное осознавание можно обнаружить и понять многие скрытые уровни. Таким образом, благодаря постоянной осознанности, возникает глубокое и обширное знание себя.

10 июня 1945

Четвёртая беседа в Дубовой роще

Может ли каждый, кто ответственен за разлад и страдание в себе самом, а значит, и в мире, позволить, чтобы его ум-сердце был притуплён ошибочными философиями и идеями? Если вы – то есть те, кто создал эту борьбу и страдание, – не изменитесь в основе своей, разве принесут системы, конференции, проекты порядок и миролюбие? Разве не должны вы неизбежно преобразовать себя, ведь мир является тем, чем являетесь вы? Ваши внутренние конфликты выражаются во внешних катастрофах. Ваша проблема – проблема мира, и только вы можете ее решить, а не кто-то другой; вы не можете оставить её другим. Политик, экономист, реформатор – такой же лицемер, как и вы сами, хитроумный создатель планов; но наша проблема – а это человеческий конфликт и страдание, пустое существование, которое приводит к таким ужасающим катастрофам, – требует больше, чем умные машины, больше, чем поверхностные реформы политиков и пропагандистов. Она требует радикального изменения человеческого ума, и никто не может произвести это преобразование – никто, кроме вас самих. Ибо тем, чем являетесь вы, является и ваша группа, ваше общество, ваш лидер. Без вас мир не существует; в вас – начало и конец всех вещей. Ни одна группа, ни один лидер не могут установить вечные ценности – только вы сами.

Бедствия и страдания возникают, когда временные чувственные ценности превалируют над вечными ценностями. Вечные, непреходящие ценности – не результат веры; ваша вера в Бога не означает, что вы практикуете вечные ценности, – только то, как вы живёте, покажет реальное положение дел. Когда мы теряем реальность, неизбежно возникают угнетение и эксплуатация, агрессивность и экономическая безжалостность. Вы потеряли реальность, когда, исповедуя Божью любовь, стали потворствовать убийству своих собратьев, стали оправдывать массовые убийства во имя мира и свободы. Пока вы ставите на первое место чувственные ценности, будут существовать разлад, запутанность, страдание. Убийство никогда не может быть оправдано, и пока чувственные ценности продолжают преобладать, человек теряет свою огромную значимость.

Страдания и несчастья продолжатся, пока религия организована так, чтобы быть частью государства, служанкой государства. Она помогает покрывать организованное применение силы в качестве государственной политики – и таким образом стимулирует угнетение, невежество и нетерпимость. Как же может религия, соединённая с государством, выполнять свою истинную функцию – раскрытие и поддержание вечных ценностей? Когда реальность утратили и больше не ищут, единство тоже будет утеряно, и человек восстанет против человека. Запутанность и несчастья нельзя уничтожить лишь посредством постепенного забывания, посредством удобной идеи эволюции, которая только порождает инертность, бездумное принятие и непрерывное движение к катастрофе; мы не должны позволять, чтобы ходом нашей жизни управляли другие, чтобы наша жизнь шла ради других людей или ради будущего. Мы ответственны за свою жизнь, не за чужую; мы ответственны за своё поведение, не за чужое; никто иной не может преобразовать нас. Каждый должен открывать и переживать реальность, и только в этом – радость, безмятежность и высшая мудрость.