Страница 59 из 64
— Кто ты? — спросил я.
Она не ответила на вопрос, но сказала.
— Пока меня не отзовут, я буду с тобой рядом.
Я попытался еще раз спросить, кто она и откуда пришла? Какая у нее миссия? Но мне это не удалось, она подняла указательный палец и сказала.
— Но так будет не всегда. Поэтому помни всегда двигаться, всегда находиться с краю линии соприкосновения.
Девушка показала рукой на видеокамеры слежения, раскинутые по периметру Ратхаусплац.
— Ты был в базе поисковых систем. Нейросети спецслужб и полиции ведут поиск мониторинг всех лиц предназначенных для задержания и уничтожения. Ты в их списке. Мне было дано указание уничтожить все данные о тебе. Теперь ты чист, так что не активируй свой нейромод. Чтобы снова не попасть в базу данных.
Я попытался проанализировать ее структуру. Но мне это не удалось, передо мной была «пустота».
Она усмехнулась, склонила голову к плечу, посмотрела в глаза, как мне показалось с любопытством.
— Квадра. Мое имя Квадра. Мне приказано защитить тебя. Только тебя… — и добавила по-гречески, — пρομηθεύς.
— Кем? Гирландайо?
Я был в замешательстве.
— Для тебя это неважно. Для тебя важно убраться отсюда, как можно скорее.
Она повернулась, сделав несколько быстрых шагов, исчезла, растворилась, потерялась, подхваченная «броуновским движением» в заметно поредевшей толпе испуганных людей. Невообразимое создание, способное стать незаметным и невидимым, потерять очертания образа, стереть идентифицирующие свойства объекта, оставив после себя лишь небольшой фон высокоэнергетических частиц от процесса молекулярного крафта.
Гаетан Дефоссе ожидал меня рядом с ангаром. Он спокойно раскидал носком ботинка несколько окурков у своих ног и так же невозмутимо спросил.
— Черт, побери, ты куда пропал? — не дождавшись от меня ответа, пояснил, — в такой заднице мир давно уже не был. Мой отдел стоит на ушах и мне стоило невероятных усилий остаться здесь у ангара и никого не подпустить сюда. Дело в том, что здесь своя служба безопасности и только благодаря моим друзьям я смог здесь оказаться. Пришлось инициировать дело о контрабанде поддельных имплантатов. Хотя всем начихать на контрабанду, мир вот-вот взорвется.
Я поблагодарил его, понимая каких усилий это стоило. Он махнул рукой.
— Это все пустяки… Вот что действительно серьезно, так это то что вокруг аэропорта трутся эти мерзкие твари с ногами, как страуса и дьявольскими красными глазами. Я насмотрелся на них на войне. Безжалостные и весьма точные ублюдки. Их выпустили против вас. Понимаешь против вас, — Гаетан помедлил, — я видел пару мертвых спаунов с черными глазами. Это их рук дело. Тебе повезло, что ты не выглядишь, как спаун.
Он взял меня за плечи и легонько тряхнул.
— Георг, что, черт возьми, происходит?
Я посмотрел ему в глаза.
— Я не знаю, я уже ничего не понимаю.
Он сочувственно кивнул.
— Ладно, разберемся с этим, но первым делом нужно, как можно быстрее валить из Старого Света. Пока твоя жена еще в безопасности.
Он задумчиво посмотрел на горизонт.
— Не думаю, что там будет проще, — Дефоссе махнул рукой в сторону садящегося на Западе Солнца, — и проблемы начнутся уже скоро.
— Что ты имеешь в виду?
Он кивнул головой в небо, где на большой высоте кружили три истребителя ВВС Франции и потом кивнул в сторону пропускного пункта в сектор частных аэрокомпаний эксплуатирующих сверхзвуковые аэроджеты бизнес класса. Приближалась группа из четырех человек и двух персекуторов. Они вышагивали рядом с людьми как зловещие кубинские мастифы, готовый в любой момент сорваться поводка, чтобы перекусить шею несчастного раба. Гаетан подтолкнул меня к открытому ангару, из которого торчал острый нос аэроджета.
— Поднимайся на борт и не высовывайся, а я поговорю с ними. Слово старины Дефоссе еще кое-что значит в этом проклятом мире, — он вздохнул и грустно покачал головой, — я уведу их, а ты, как говорится, «заводи моторы и прогревай системы», запрашивай разрешение с башни и жди меня.
Я хотел возразить, но он категорично прервал меня, как он всегда любил это делать и с силой подтолкнул к ангару.
Он пошел навстречу группе из службы безопасности, а я поднялся на борт.
Я включил приборы и запросил диспетчерский пункт обслуживания вылета «Delivery» дать разрешение на вылет, мне ответили и запросили планы полета. Я все передал, но после небольшой паузы диспетчер дал указание оставаться на месте. Он извинился за задержку, объясняя непростой ситуацией в мировом воздушном пространстве. Потом со мной связалась диспетчерская служба пункта «Старта» и «Посадки» передав уникальные коды, запросили доступ к бортовому компьютеру, для ввода данных на автоматическое движение на взлётно-посадочной полосе и последующего автоматического взлета. Я дал доступ — это было ошибкой, хотя я не мог сделать иначе. Взлетать в ручном режиме и попытаться оторваться от трех истребителей, потом попасть под контроль ПВО над Атлантикой. У меня не было бы ни единого малейшего шанса.
Со мной связался глава службы безопасности аэропорта.
— Вам запрещён вылет. Интеллектуальная управляющая система вашего воздушного судна заблокирована и отключена. Приказываю вам оставить все попытки взять управление бортом Embraer Supersonic Aerojet SF 3000, оставаться на месте и не оказывать сопротивления. В противном случае, вы будите незамедлительно уничтожены полицейскими силами и силами внутренней безопасности аэропорта Шарль Де Голль.
Я посмотрел в окно кабины и увидел стоящего на коленях Гаетана Дефоссе, с разбитым лицом и заведенными за спину руками в наручниках. По-видимому, он, понимая, что ему не удастся их остановить, предпринял попытку оказать им сопротивление, но силы были не равные, четыре человека и два персекутора против одного. Я сел в кресло пилота, опустил голову на руки. В тот момент я с ужасом подумал, что больше никогда не увижу Мюриэл. Я вдруг вспомнил про Квадру. Где она, когда мне так нужна? Она обещала быть со мной. Неужели ее отозвал тот, кто ее послал. Я решительно встал и направился к выходу из самолета, твердо решив оказать сопротивление всеми имеющимися у меня в распоряжении способами. Я смогу обезвредить и обездвижить людей, без нанесения им ущерба. Но, не успев приготовится к обороне, я услышал за стенами ангара механический рык и тихие похожие на всхлипы крики людей.
Я осторожно выглянул.
Гаетан Дефоссе все также стоял на коленях с залитым кровью лицом, его расширенные от удивления глаза смотрели на два изувеченных тела персекуторов и трех лежащих на бетонном покрытии тел людей из службы безопасности. Рядом стоял молодой человек, от его сжатой в кулак руки струясь вниз, осыпались аннигилирующие в исходное состояние частицы оружия — длинного меча с сияющей режущей кромкой.
— Квадра!
Это была она. Лицо молодого человека дрогнуло под волнами муара, исчезло, потеряв черты человека, и уже через секунду на меня смотрело знакомое лицо девушки, встреченной мною на ступеньках венского университета.
— Твою же мать… — хрипло выругался Гаетан Дефоссе.
Он сплюнул кровь и предпринял неловкую попытку подняться.
— Я так тебя хотел увидеть, милашка, но не думал что встречу при таких не совсем приятных обстоятельствах.
Она обратилась ко мне.
— Я тебе сказала, что буду рядом с тобой до тех пор, пока меня не отзовут.
— Мы бы уже погибли без твоей защиты. Ты чертовски кстати появилась, — весело пробурчал за ее спиной мой друг.
Квадра не обращая внимания на Гаетана, без единой эмоции на лице смотрела на меня. Возможно, она ждала от меня вопросов или приказов.
— Когда тебя отзовут? Я могу это знать?
— Я этого не знаю. Это решает мой Создатель.
Гаетан Дефоссе прихрамывая и корчась от боли, подошел к нам.
— А кто твой Создатель? — спросил он.
Квадра невозмутимо смотрела на меня, словно не замечая его.
— Что я могу для тебя сделать?