Страница 8 из 14
Дирхемы русов [деньги] – серая белка без шерсти, хвоста, передних и задних лап и головы, [а также] соболи… Ими они совершают меновые сделки, и оттуда их нельзя вывезти, так что их отдают за товар, весов там не имеют, а только стандартные бруски металла…
Собирается их в одном доме десять или двадцать, – меньше или больше. У каждого скамья, на которой он сидит, и с ним девушки-красавицы для купцов. И вот один совокупляется со своей девушкой, а товарищ его смотрит на него. И иногда собирается группа из них в таком положении один против другого, и входит купец, чтобы купить у кого-либо из них девушку, и наталкивается на него, сочетающегося с ней. Он же не оставляет её, пока не удовлетворит своего желания…
В обычае царя русов, что вместе с ним в его высоком замке всегда находятся четыреста мужей из его витязей, к нему приближённых… С каждым из них девушка, которая служит ему, моет ему голову и приготовляет ему то, что он ест и пьёт, и другая девушка, которой он пользуется как наложницей в присутствии царя. Эти четыреста сидят, а ночью спят у подножья его ложа…
Если двое ссорятся и спорят, и их царь не может их примирить, он решает, чтобы они сражались друг с другом на мечах, и тот, кто победит, тот и прав».10
А так Ибн Фадлан описывает погребальный обряд русов.
Сразу после смерти вождь был похоронен во временной могиле, пока для него шили новые одежды. Одна из тир (наложниц, рабынь) вождя вызвалась разделить с ним загробную жизнь. Её посадили под круглосуточную охрану, давали хмельные напитки, а она распевала радостные песни.
Через десять дней, когда были сшиты новые одежды для усопшего, тело было эксгумировано. Церемонию проводила старая женщина, представлявшая ангела смерти. Перед началом церемонии ладья вождя была вытащена на берег и водружена на деревянную платформу. На корабле поместили кровать вождя, а ангел смерти положила подушку на неё. В качестве подношений вождь получил хмельные напитки, фрукты и музыкальный инструмент. После чего его положили на кровать со всем его оружием и подношениями. Затем загнали двух коней, порубили их на куски, а мясо их бросили на корабль. В конце в жертву принесли петуха и курицу.
Тем временем, тир обходила палатку за палаткой, отдаваясь мужчинам. Каждый говорил ей: «скажи своему господину, что я сделал это из-за любви к нему». После её подвели к чему-то похожему на дверной короб. Мужчины подняли её на руках три раза, и каждый раз она говорила, какое ей было видение. В первый раз она увидела своих отца и мать, во второй раз она увидела своих близких, в третий раз – своего господина в потустороннем мире. Там было зелено и красиво, а вместе с вождём она увидела мужчин и юношей. И увидела она, что господин манит её. Теперь её отвели к ладье, где она отдала свои браслеты ангелу смерти, а кольца – своей дочери, которая охраняла её. После чего она взошла на корабль, но ей не позволили зайти под тент, где лежал вождь. Ей дали несколько сосудов с хмельным напитком, которые она выпила. Она пела песни и прощалась с близкими. Под конец её ввели в палатку, где лежал почивший. Мужчины начали бить по щитам, и шестеро мужчин вошли в палатку следом, чтобы овладеть ею. Затем её положили на кровать к вождю, двое взяли за руки, двое за ноги, а ангел смерти накинула ей на шею верёвку. Пока оставшиеся двое мужчин тянули верёвку, ангел смерти проткнула тир ножом под ребрами.
В конце церемонии прибыли родственники почившего с факелами и подожгли корабль. На месте сожжения был сооружен круглый холм, а на его вершине водружен столб из белого тополя (хаданг) с вырезанными на нём именами вождя и его конунга. После они отплыли в своих ладьях.11
Похороны руса, описанные ибн Фадланом (так называемое трупосожжение в ладье) в своих общих чертах соответствуют описаниям погребальных обрядов викингов, нашедшим отражение во множестве свидетельств, и в том числе в скандинавском фольклоре.
Арабские авторы называли славян не «рус», а «сакалиба». Единственным, кто отождествлял «русов» и «сакалиба» был ибн Хордадбех, начальник почт северной Персии. Ему принадлежат едва ли не самые ранние свидетельства о племени «ар-Рус», которые сами будучи «сакалиба» везут с севера товары от других, совсем дальних «сакалиба». Путь купцов из «ар-Рус» и размеры пошлин взимаемых с них по пути в Хазарии и в Табаристане и дальше вплоть до Багдада, ибн Хордадбех описывает в своей «Книге путей и стран». Это ранний источник о руси, составленный во второй половине IX века. Также, по утверждению ибн Хордадбеха, купцы «ар-Рус» были христианами.
Другие авторы, например, Ибн Русте и Аль-Масуди (первая половина X века) описывают «русов» и «сакалиба» как разные народы. Ибн Русте пишет.
«Что касается до Русии, то находится она на острове, окружённом озером. Остров этот, на котором живут они, занимает пространство трёх дней пути: покрыт он лесами и болотами; нездоров и сыр до того, что стоит наступить ногою на землю, и она уже трясётся по причине обилия в ней воды.
Они имеют царя, который зовётся хакан-Рус. Они производят набеги на славян, подъезжают к ним на кораблях, высаживаются, забирают их в плен, отвозят в Хазран и Булгар и продают там. Пашен они не имеют, а питаются лишь тем, что привозят из земли славян.
Когда у кого из них родится сын, то он берёт обнажённый меч, кладёт его пред новорождённым и говорит: «не оставлю тебе в наследство никакого имущества, а будешь иметь только то, что приобретёшь себе этим мечом». Они не имеют ни оседлости, ни городов, ни пашен; единственный промысел их – торговля соболями, беличьими и другими мехами, которые и продают они желающим; плату же, получаемую деньгами, завязывают накрепко в пояса свои…
Есть у них знахари, из коих иные повелевают царю, как будто они начальники их [русов]. Случается, что приказывают они приносить в жертву их божеству, что ни вздумается им: женщин, мужчин и лошадей, а уж когда приказывают знахари, не исполнить их приказание нельзя никоим образом. Взяв человека или животное, знахарь накидывает ему петлю на шею, вешает жертву на бревно и ждёт, пока она не задохнётся, и говорит, что это жертва богу…
Они храбры и дерзки. Когда нападают на другой народ, то не отстают, пока не уничтожат его весь. Женщинами побеждённых сами пользуются, а мужчин обращают в рабство. Они высокорослы, имеют хороший вид и смелость в нападениях; но смелости этой на коне не обнаруживают, а все свои набеги и походы совершают на кораблях».12
Арабский историк и географ Аль Масуди, отталкиваясь от рассказов жителей Табаристана (южное побережье Каспия), переживших морские набеги русов, пишет о них так:
«Что касается язычников в [хазарском] государстве, то среди них есть сакалиба и русы, которые живут на одном конце этого города [Итиля]. Они сжигают своих мертвецов вместе с их конями [букв.: животными], утварью и украшениями. Когда умирает мужчина, его жену заживо сжигают вместе с ним, но если умирает женщина, то мужа не сжигают. Если кто-нибудь умирает холостым, его женят посмертно, и женщины горячо желают быть сожжёнными, чтобы с душами мужей войти в рай. Русы и саклабы, которые, как мы уже говорили, язычники, [также] служат в войске царя [хазар] и являются его слугами.
Русы – громадное племя; они не подчиняются никакому царю и никакому закону. Русы состоят из многочисленных племён разного рода. Среди них находятся ал-лудзгана [ладожане], которые наиболее многочисленны и с торговыми целями постоянно посещают страны Андалус, Рим, Константинополь и страну хазар».13
В «Худуд ал-Алам» («Границах Мира»), персидском географическом трактате конца X века русы и их страна описываются так:
10
Ибн-Фадлан. «Записка» о путешествии на Волгу // Путешествие Ибн-Фадлана на Волгу. /Пер. и комм. А. П. Ковалевского. Под ред. И. Ю. Крачковского. – М.-Л.: Изд-во Академии наук СССР, 1939.
11
Mä
12
Фрагмент Ибн-Даста (Ибн-Руста) о русах по Гаркави; Глава VI. Эль-А’лак Эн-Нафиса // Известия о Хозарах, Буртасах, Болгарах, Мадьярах, Славянах и Руссах Абу-Али Ахмеда бен Омар Ибн-Даста, неизвестного доселе арабского писателя начала X века, по рукописи Британского музея. / Пер. Д. А. Хвольсона – СПб., 1869. В описанном ибн-Русте обряде принесения в жертву через повешение, также можно обнаружить аналогию со скандинавскими культами. У викингов богом повешенных считался Один.
13
Аль-Масуди, «Россыпи золота», гл. XVII // История Ширвана и Дербенда X—XI веков./ Пер. С. Г. Микаэляна – М. Издательство восточной литературы, 1963.