Дракон для жениха

— К тому же, — неожиданно поддержала ее королевна Мариша, — ведь все ее родные и друзья давно умерли. Подумайте, панна Ядвига, каково будет бедняжке оказаться среди чужих людей.

— И среди могил близких, — добавила Улле. — Понимаю ваши чувства, моя милая, но поймите и вы нас… Мы вовсе не стремимся отнять у вас жениха…

Ядвися яростно сверкнула глазами, перебивая:

— Ну так пусть ее возьмет в жены кто-нибудь из ваших соотечественников! Столько лет они использовали ее… ее красоту… для своего наслаждения… пускай теперь расплачиваются.

— Увы, и это тоже невозможно. Наверное, наше общество кажется вас свободным от всяких условностей, но и у нас имеется множество запретов и ограничений. В частности, у нашего народа не принято брать себе пару среди представителей другой… расы. Ну, хорошо, не принято надолго… О, не смотрите так, я знаю, о чем вы думаете. Бывают исключения, но это именно исключения… И эти отношения недолговечны, как видите. К тому же, люди смертны, а жить со смертным партнером, наблюдать, как он увядает и умирает — тяжкая ноша. Поэтому, боюсь, никто из наших мужчин не сочтет для себя возможным составить счастье девицы Роксаны.

Ядвися оглянулась, ища поддержки.

— Брат! Ну что же ты молчишь? Скажи что-нибудь! Неужели ты все так оставишь?..

Пан Иохан покраснел и поднялся, не отпуская руку Мариши, так что ей пришлось встать вместе с ним. Он еще не знал, что скажет; в последние несколько часов он никак не мог собраться с мыслями — столько всего случилось и так все перемешалось. Но заговорить ему не дали: посреди комнаты вдруг повисло облако серебристого тумана, все более сгущаясь и уплотняясь, пока не приняло форму человеческой фигуры. Мгновение — и пред собравшимися явился Великий Дракон в человеческом обличье, такой, каким его видела Эрика при последнем разговоре.

— Только тебя тут и не хватало, — в сердцах проговорил пан Иохан, сразу догадавшись, кто это.

— Рад всех вас видеть, панове! — сверкнул ослепительной улыбкой дракон.

— Позвольте представиться…

— Нет нужды, — буркнул Фрез.

— Как же! — все так же сияя улыбкой, Великий подлетел к Ядвисе, схватил ее руку и прижал к губам прежде, чем девушка успела опомниться. — С прекрасной панной Ядвигой не имел чести быть знакомым доселе! Счастлив видеть вас! Вы воистину станете украшением нашего общества!

— Вот еще! — Ядвися поспешно отняла руку. — Не собираюсь я становиться никаким украшением — особенно если для этого нужно заснуть на сто лет. Все это ерунда! Лучше отвечайте: вам принадлежит дикая идея с женитьбой на девице Роксане?

— Отчего же дикая? — притворно округлил глаза дракон. — Так завещано нашими предками… Не моя вина, что граф Фрез — единственный кандидат на сию почетную роль… Или, быть может, у вас есть на примете еще кандидаты? Ваш брат решительно отказался…

Ядвися порывисто обернулась и умоляющими глазами посмотрела на пана Иохана. Тот только головой покачал.

— Прости, сестренка, но — нет.

— Ну тогда… тогда прикажите кому-нибудь из своих подданных жениться, раз они не захотят сами. Вы же правитель! Судьба ваших подданных в ваших руках. Возьмите хотя бы этого вашего пана Катора — чем не жених?

— Нет, — возразил дракон. — Судьба моя подданных в их собственных руках, и больше ни в чьих. Я не тиран… Что до пана Катора… отчасти это было бы справедливо, вы угадали. Он был самый главный… хмммм… обжора среди нас и больше, чем кто-либо, времени проводил рядом с усыпальницей.

— Так прекрасно же! Значит, ему и честь.

— Не могу. Поймите же, невозможно принудить никого из нашего народа к нежеланному союзу…

— А из нашего народа, значит, можно?

Дракон в отчаянии — поддельном ли, натуральном ли, — всплеснул руками.

— Ах, как все это сложно! Почему же нужно обязательно принуждать кого-то? Почему просто отважно и добровольно не взять на себя ответственность?! Ведь невозможно же оставить девицу Роксану на произвол судьбы, когда мы все… — да-да, все! — в той или иной мере в ответе за ее жизнь… и счастье… и…

— Отошлите ее в монастырь, — вдруг проговорила королевна Мариша тихо, но так, что ее слова легко перебили нескончаемый поток речи Великого. — В самом деле, отчего же нет? Разумеется, с тем условием, чтобы не возвращать ее в общество… Церковники, уверена, позаботятся о ней: устроят ее брак наилучшим и тишайшим образом, а может быть, даже сделают из нее святую деву — чего же лучше?

— Как славно вы это придумали! — Ядвися восторженно захлопала в ладоши и бросилась обнимать королевну. — Помните того чудесного старичка-настоятеля, у которого мы гостили после нападения на поезд разбойников? Он, конечно, не откажет нам в помощи. А насчет сохранения тайны драконьих земель вы, пожалуйста, не беспокойтесь, — она повернулась к озабоченно нахмурившемуся дракону. — Роксана ведь почти ничего не видела, поскольку все время спала, а что и видела, то и забыла за столько-то лет.

— Ну что ж… — дракон продолжал хмуриться, потирая подбородок. — Этот вариант можно рассмотреть, пожалуй… хотя в истории отношений драконов со смертными еще не было святой девы…

— Теперь будет! — Ядвися едва не прыгала от нетерпения. — Снарядите небольшой кортеж из преданных людей… ну то есть… вы поняли… и — в путь! Через какую-нибудь неделю все устроится.

— Это называется «переложить с больной головы на здоровую», — со смешком шепнула Улле Эрике на ухо. — Но мысль, в самом деле, здравая…

— Уж и здравая, — насмешливо вмешался Фрез, услышавший ее шепот. — Церковники получат новый сильный козырь в лице святой девы, а власти у них и так через край.

— Вам-то что? — поддразнила посланница. — Даже если в самом деле так, вам уже не вернуться в мир смертных, и его проблемы не должны вас волновать.

— Волнуюсь, понимаете, за судьбы оставшихся в том мире друзей, — огрызнулся граф.

— Так женитесь сами. И мир будет спасен.

— Довольно! — дракон повелительно повел рукой, призывая к молчанию. — Довольно споров. Пора принять решение, иначе мы ни к чему не придем. Дева Роксана будет передана Церкви, и ее судьбу будут решать высшие церковные чины. Это мое слово. Впрочем… постойте… — он вдруг беспокойно завертел головой. — Что это, нас подслушивают? Покажись, непрошено вошедший!

В самом деле, перед собравшимися быстро сгустилось и превратилось в человека еще одно туманное облачко, на сей раз серо-стальное. Барышни удивленно ахнули, узнав в незваном госте пана Катора.

— А мы вас только что вспоминали, — усмехнулась посланница Улле.

— Знаю, — серьезно ответил пан Катор и поклонился. — И прошу простить за вторжение. Обсуждаемый вами вопрос настолько сильно меня задевает, что я не мог не вмешаться.

— Объяснитесь, — бросил Великий Дракон. — Впрочем, кажется, я догадываюсь, в чем тут дело…

— Разумеется, вы не единственный, кто заметил, как много времени — неприлично много, — я провожу рядом с панной Росканой, упиваясь ее прелестью… Сознаюсь, хотя это и стыдно, — пан Катор понурил голову, — прекраснее ее я не встречал никого — ни среди наших дев, ни среди смертных. Теперь же, когда сон ее прерван навеки, я буду лишен радости созерцать ее красу… Если только… если только, — дракон поднял горящие глаза на своего повелителя и с жаром прижал руку к груди, — если только мне позволено будет заключить с ней союз.

— Какого рода союз?

— Я прошу позволения сделать панну Роксану спутницей на своем жизненном пути. Кажется, на этом собрании как раз обсуждалась дальнейшая ее судьба, вы хотели отослать ее к монахам, но зачем же, если возможно ей остаться в нашем прекрасном городе, где все ее знают, и окажут ей все возможное почтение…

Уже совершенно не сдерживаясь, Ядвися завизжала, как десятилетняя девчонка, (шокированный пан Катор даже шарахнулся от нее в сторону) и бросилась обнимать Фреза.

— Позвольте, позвольте ему! — закричала она Великому. — Видите, как все славно устраивается!

— В самом деле, славно, — Великий, просияв, схватил пана Катора за руку и затряс ее, выражая свой восторг. — Мы вспоминали вас, друг мой, но я и рассчитывать не мог, что вы захотите… Конечно, разумеется, вы можете заключить союз с девой Роксаной — надеюсь, по обоюдному согласию. В таком случае, мы сможем отпраздновать заключение сразу трех союзов… впрочем, нет, четырех! Панове, — он отпустил руку соотечественника, подошел к Эрике и притянул ее к себе за талию, — решая судьбу девы Роксаны, мы отвлеклись от главного, от новости, с которой я, собственно, явился к вам. Панна Эрика выразила согласие составить мое счастье и стать не моей невестой — но моей спутницей, подругой и возлюбленной. И пока она остается со мной, мне не понадобятся никакие другие невесты — ни спящие, ни бодрствующие.