Страница 7 из 8
– Вроде, не немая, – ответила я удивлённо. Я же разговаривала с няней и лекарем. Будь девушка немой, сказали бы.
– Вот опять дерзишь. Похоже, что отравление… – недовольно заворчал он, – недуг, скажем так, придал мышке храбрости?
Он потянулся рукой к моей голове, но тут же опустил её обратно.
«Погладить, что ли, хотел? Ага, мечтать не вредно для пищеварения, но опасно для жизни. Я хоть и с котёнка, могу царапаться пребольно»
Чуть не рассмеялась, но не посмела. У меня, кажется, истерика наклёвывается. Слишком много волнений за один раз. На одну меня. Травмированную на всю голову.
Тело стало мелко дрожать. Но я держалась из последних сил. Уходить немедленно мужчина не собирался. Гора мышц застыла статуей. И, кажется, что не такой он и пьяный, как хочет казаться.
Глава 8. Мышонок
Елена
– У мышонка тоже есть зубки, – процедила я сквозь зубы. – И довольно острые.
– Эй, девочка! – рявкнул мужчина, заставив меня вздрогнуть. – Где ты потеряла мою пресную жену? С высокомерием самой королевы? Никуда не уходи. Я не желаю её возвращения, слышишь? – прошептал он в ухо, резко наклонившись и чуть не распластавшись на мне, вызвав армию мурашек. Я была бы не против ощутить эти стальные мышцы на себе. Думаю, что эта тяжесть была бы мне приятна.
«Что за бред ты несёшь, самоуверенный неандерталец?» – разозлилась я про себя.
Мужчина отпрянул от меня и вышел. Чему я была безмерно рада.
Под тяжёлым одеялом было трудно дышать. Тело вновь покрылось потом. Я дрожала изнутри. Озноб от самых костей. Скелетик, обтянутый кожей. Как же согреться, если нет жировой прослойки? Может, я слишком придирчивая? Ведь всегда была упитанной, и поэтому просто тонкое стройное тело для меня кажется худым.
Голова была, как будто на весу. Я даже прижала её посильнее к подушке, чтобы отделаться от этого странного ощущения. Однако мне это не удавалось. Только шея заныла. Сменить позу не решилась.
Так и лежала брёвнышком, пытаясь собраться с мыслями и втемяшить в свою раскалывающуюся от боли голову, что не сплю, и мне это не грезится.
Каменные стены, гобелены на них с чуть поблекшими, но всё ещё сохранившими свою яркость картинами, небольшой столик на низких ножках, низкие же кресла, огромный сундук из резного дерева, железные пластины которого гармонично вписывались в общий рисунок. Надо будет покопаться в нём. Интересно же посмотреть на средневековую одежду.
Хотя, нет никакого желания цеплять на себя эти хламиды, что я помню по изображениям на исторических картинах. Я не шмоточница. Да и не мечтательница. Но всё же интересно, какой год на дворе?
За окном темнело. Теперь только призрачный свет от горящего в камине полена тускло освещал комнату, придавая таинственность обстановке. В комнате заметно похолодало.
Что не зима на улице, я поняла. Было бы холоднее. Поздняя осень или ранняя весна.
Думаю, что мне повезло с осенью. Шестое чувство, которое меня ни разу не подводило. Очень надеюсь, что мой муж, как мне сказали, является хорошим хозяином, и замок будет хорошо отапливаться. Очень сомневаюсь, что дров хватит, чтобы согреть этот каменный мешок. Я как-то читала роман, где описывалась эта романтика в продуваемом всеми ветрами величественном замке. Брр!
Тихо приоткрылась дверь. Заглянула служанка и быстро ретировалась. Затем зашла няня. Но она не смотрела в сторону кровати, поставила поднос с бокалом травяного отвара на столик, от которого по комнате разлился приятный запах. Подбросила в камин дров и вышла. Я попыталась выбраться из-под одеяла, чтобы попить воды.
С трудом, но мне это удалось. Медленно, с усилием держась за доступные поверхности, добралась до едва заметной двери сбоку от кровати. Благо, не прогадала. Этот закуток можно было смело назвать уборной. Деревянный пьедестал с отверстием. И самое замечательное, что всё это закрывалось круглой крышкой. Только дуло оттуда, как будто сидишь на краю утёса. Один плюс – не было неприятного запаха. На стенах висели засушенные травы, а рядом на полочке лежала стопка тканевых полосок. Вполне прилично.
Это нехитрое путешествие далось мне непросто. Вернувшись в комнату, выпила отвар, ещё горячий. Нутро согрелось. И в голове прояснилось. Боль потихоньку отпускала. На кровать опустилась с большим облегчением.
На этот раз я заснула крепко, без сновидений. И проспала до следующего утра. Няня с трудом добудилась меня, когда пришёл лекарь. Очень интересно будет с ним поговорить. У меня туева куча вопросов к этому индивиду.
Но скользкий, как угорь, вредный тип мастерски избегал неудобных вопросов. Да и няня решила прикинуться банным листом, намертво приклеившись к мужчине. Чую, неспроста. В бездну такую романтику! Сволочи!
Ещё раз муж посетил меня через несколько дней. Я уже сносно передвигалась по комнате. Аппетит у меня тоже был отличным. Заметно прибавилось сил и настроения. Однако, этого времени оказалось мало для метаний разума, осмысления, куда я попала, восстановления душевного равновесия и физической активности.
Катастрофически мало. И вот на тебе. Не прошло и года. Что за семейные отношения? Что за жуткие манеры? Какой воспитанный человек, будь он даже мужем, будет врываться в спальню больной, едва выжившей жены спозаранку? Средневековый гамадрил. Вот кто.
Злой, как чёрт. Весь неопрятный, мятый. Перегаром несёт через всю комнату. Хоть бы умылся. Стало досадно. Непросыхающий пьяница, похоже, мой муж.
Я тоже обиделась. Конечно же, была груба. Растеряла всю свою осторожность и разум в придачу. Вот и поплатилась. Разве можно дразнить пьяного мужчину?
Что я ему там сказала?
«Не твоими молитвами осталась жива», – кажется.
Совсем мозги растеряла.
Больно зажав подбородок (что за отвратительная привычка?), он жадно впился в мой рот. От ужаса я застыла. А он всё целовал меня. Так, как будто соскучился, так, будто хотел этого давно, но был лишён этого удовольствия. Что за чёрт? Я стала задыхаться. Маленькие ладошки с силой котёнка не смогли справиться с крупным мужчиной, полным сил.
Глава 9. Обида
Елена
Оставалось только одно, что я и сделала. Сильно укусила Роберта за губу. Думала, что отпрянет. Куда там. Резким движением он разорвал на мне ночную рубашку и большими ладонями сжал грудную клетку. Кожу обожгло огнём. Позже придётся проверить, не осталось ли ожогов.
«Господи, я точно умру», – подумалось мне.
В груди агонизировали лёгкие, требуя простора для вдоха. Грудь загорелась огнём. Боже, он меня точно задушит.
Но, видимо, умереть сегодня, мне было не суждено. Отвалившись от меня, мужчина удалился.
С трудом уняв несчастное сердце, постаралась успокоиться и попытаться уснуть. Почти задремала, когда он завалился снова.
Прямёхонько направился ко мне, но трогать не стал. Только приложил пальцы к моим губам, запрещая говорить.
Он был завёрнут в плед. Одно плечо и рука были обнажены, и на ней бугрились мышцы, на которых я залипла.
Сдёрнув подобие одежды, он присел на кровать, стянул сапоги и откинулся всей тушей рядом. И вскоре захрапел. А я в тупом онемении рассматривала мощное тело обнажённого мужчины – воина, получая эстетическое удовольствие от созерцания оного. Бледный свет пасмурного дня, который сочился через непрозрачную плёнку, с трудом освещал комнату. Но и при нём я отлично видела рельефное, великолепное тело.
«Холодновато. Замёрзнет ещё, не сам, так хозяйство застудит», – подумала я. Сочувствовать и заботиться о других, к счастью, не разучилась.
Аккуратно накрыла невольного соседа по кровати и неожиданного мужа своим же пледом. Брошь в виде большого трилистника с огромным камнем посередине, отскочившую, когда лэрд дёрнул плед, положила под подушку.
Мне удалось поспать, хоть и просыпалась несколько раз. Раза два от скрипнувшей двери. Всё неймётся любопытным служанкам. Один раз проснулась от громкого ржания лошади. Всё-таки день на дворе. Замок жил своей жизнью.