Страница 4 из 15
– Ты пришел! Я очень рада видеть тебя, – сказала Даша, стоя на пороге. Она прекрасна. Я не романтик, но готов был прям перед ней сочинить поэму или спеть серенаду. Все что угодно, главное, чтобы это свидание повторилось. Её волосы лежали так же аккуратно, как и в прошлый раз. А улыбка…
– Мы так и будем стоять на крыльце? – промурлыкала девушка, выводя меня, заблудившегося романтика, из мечтаний.
– Прости, я опоздал. Не знаю, как так получилось…
Первое свидание и тут же такой прокол.
– Ты не опоздал, – перебила меня Даша.
– Но…
– Посмотри на время, глупенький, ты не опоздал, – она улыбалась.
Я повернул руку и увидел, что большая стрелка остановилась на девятке, а минутная точно на двенадцати.
– Ничего не понимаю.
– Сереж, ты сегодня хорошо спал? Ты пришел, как мы и договаривались – ровно в девять.
Мне стало неловко, и к щекам прилилась кровь. Но я точно помнил, что, когда увидел дорогу, телефон показывал половину десятого. И вновь я для нее был «глупенький». Но как приятно у нее выходило произносить это слово.
– Пойдем, Сереж, ужин стынет.
***
Огромная гостиная пленила своими запахами. Пахло старой бумагой от книг, заполнивших стеллажи по всему периметру необъятной комнаты.
– У тебя в семье кто-то очень любит читать? – спросил я, усаживаясь за стол. Действительно, раньше такого количества книг я не видел. В наше время становится редкостью встретить читающего человек. И, конечно, информационный век внес свои коррективы, впитав в мониторы бумажные книги.
– В моей семье больше всех люблю читать я, – ответила Даша, положив мне на тарелку сочный кусок мяса. – Полить подливой?
Я кивнул, поняв, что проголодался и замерз.
– А что любишь читать больше всего?
Мясо отказывалось поддаваться вилке, пришлось взяться за нож.
– В основном, классику. В ней есть то, чего не встретишь у современных писателей. Например, тех переживаний и эмоций. Но иногда позволяю себе окунуться в мистические миры современных писателей. Я мистику люблю.
Своим мнением я поделиться не мог. Мне просто нечего было добавить. Все, что я прочитал на тот момент, относилось к школьным заданиям на лето, а в университете за мной уже никто не бегал с нотациями: «читай, а то вырастишь неграмотным…». Видимо, зря не прислушался.
– А что тебе нравится читать? – вот этим вопросом она выбила меня из колеи. И зачем я только заговорил с ней о книгах?
– Эм… сейчас мне, в основном, приходится читать научную литературу.
Глупое оправдание. Человек, который любит читать, всегда найдет время и место.
– Универ отнимает у меня все время.
Провались все! С той минуты я решил, что каждый день буду находить время для чтения.
– Когда тобой движет страсть, ты найдешь все, что пожелаешь, и даже рискнешь, вступив на неизведанный путь, – Даша загадочно подмигнула. Казалось, что ее шикарные ресницы способны одним взмахом заставить по-настоящему сильно рискнуть.
В тарелке почти ничего не осталось. Между мной и Дашей возникла тишина. Для влюбленных такая тишина – подобна мучению.
– Где твои бабушка с дедушкой? – я попытался разбавить молчание, но после этого вопроса Даша немного нахмурилась, медленно моргнула и улыбнулась.
– Кажется, уже поздно.
– Я тебя чем-то обидел? – Мое сердце вновь приготовилось к взлету и уже начало обратный отсчет.
– Нет, что ты. Просто действительно уже поздно. Тебе еще до дома добираться. Не заставляй меня волноваться.
– Что? – я не поверил в последнюю фразу.
– Увидимся через два дня в это же время.
Опять как во сне, посреди прихожей, в мокрых кроссовках, а домой еще так далеко.
Я рефлекторно облизал свои губы от прикосновения ее теплого поцелуя и вышел на улицу. Ветер стих, а воздух стал практически сухой, но очень свежий.
Когда я вернулся домой, настенные часы сообщили, что еще только десять вечера. Мама занималась на кухне приготовлением ужина. По своей новой поварской книге – подарок коллег по работе. Она очень любила готовить и старалась каждый вечер удивить меня новым блюдом. Без моего отца ей было очень тяжело, но мама старалась. Я в свою очередь старалась помогать ей делами по дому.
Но почему я не помню, как добрался домой?
– Мам, я возьму у тебя какую-нибудь книжку почитать?
– А? Да, конечно, – ответила она, и в ее словах я услышал искреннее удивление.
Я осилил лишь несколько страниц, как мои глаза закрылись до утра.
***
– Вставай, соня, проспишь занятия, – меня разбудила мама. На моей груди лежала раскрытая книга. Мама подняла её и аккуратно положила на стол в таком же открытом положении.
– Уже встаю, – я потянулся, но тело отказывалось верить в наступление утра, а на губах до сих пор оставалось ощущение теплого прикосновения. Пожалуй, вчерашний вечер я бы назвал лучшим в моей жизни.
Но что поделать, я обещал себе и особенно матери, что закончу университет, а как я сделаю это, если не буду появляться на парах.
На кухне меня ожидали горячие оладьи, а рядом на столе стояло душистое малиновое варение. Пока я направлялся к столу, слюней набралось целый рот.
–Ты вчера поздно пришел, вернее, позднее обычного. Поделишься, где пропадал? – мама улыбалась, словно показывала о своих догадках. Она присела за стол напротив меня, отодвигая от себя пустую тарелку и чашку.
– Немного задержался в универе, ничего особенного. Очень вкусные блинчики, мам…
– Наслаждайся. Ладно, я на работу. Если захочешь, то потом расскажешь. Не опоздай в универ, – на ее лице вылезло чуть больше морщинок, чем обычно, а у меня на душе что-то защемило.
– Мам, я люблю тебя!
– И я тебя…
***
Кроме меня у матери никого не осталось, по крайней мере, в этом Богом забытом городе. В Санкт-Петербурге жила моя бабушка, мать моего отца, Валентина Тимофеевна. Но ее сложно назвать человеком, который готов приехать к нам с матерью на помощь. Тем более если верить цифрам, то ей уже за восемьдесят, а кто в таком возрасте будет помогать деньгами молодой снохе…
Валентина Тимофеевна протестовала против переезда сына из северной столицы в город, где всегда туго с работой, а местами и с культурой. Кажется, в три года я стал свидетелем их застольной беседы, которая за полчаса переросла в скандал, темой, которого и стал переезд. Моя бабушка была настроенная против этого.
– Миша, подумай еще. Где ты собираешься там работать? – восклицала она и переглядывалась с моего отца, затем на дедушку и остановилась на мне. – И как вы собираетесь там растить сына? Ты знаешь, сколько стоит отправить ребенка в школу? А ему сейчас уже три года, время пролетит, и не заметишь! Андрей, скажи ему.
– Он мужчина. Пускай поступает, как считает нужным, – ответил дедушка, разводя руки в стороны.
– Но… – бабушка расширила глаза. Для своих лет эта пожилая женщина выглядела хорошо. Про таких людей говорят, что старость им к лицу. Её голубые глаза мне казались тогда такими добрыми и теплыми, что, когда я смотрел в них, мне не хотелось видеть злобы.
– Валя, это их дело. Я верю своему сыну, он справится.
– Спасибо, пап, – ответил Михаил.
Бабушка после того разговора перестала общаться с моей матерью, как раньше. Она стала для нее просто сноха. Простить то, что её сына забрали в другой город, она, видимо, не смогла.
Затем я помню скандалы. Несколько раз отец хотел уйти из дома. Мама плакала, и тогда он оставался. Но через два года после переезда его не стало. С тех самых пор год за годом я забывал все, что связывало меня с отцом и той жизнью, а мама мне потом рассказал, что мой дедушка не выдержал потери, и у него остановилось сердце.
Насколько мне известно, Валентина Тимофеевна так и живет в Санкт-Петербурге неподалеку от Эрмитажа. Возможно, я как-нибудь загляну к ней. Когда я был совсем маленьким, она любила играть со мной. Это я тоже уже узнал из рассказов своей мамы. Не исключено, что бабушка до сих пор любит своего внука.