На поле Фарли

Приказывать она привыкла, это было заметно. Мальчик повиновался, хотя никогда прежде не прикасался к лошади. Пони стоял с равнодушным видом. Фиби выпростала ноги из стремян, спрыгнула на землю и тут же направилась к конюшням. Алфи ничего не оставалось, как последовать за ней, ведя пони за собой. Едва они завернули за угол, как к ним, размахивая руками, подбежал раскрасневшийся от волнения грум.

– Вам не следовало ездить на Снежинке без меня, миледи! Ведь вы знаете, как распорядился его сиятельство.

– Вздор, Джексон. Вам же известно, что я отлично езжу, – вызывающе вскинула голову Фиби.

Пони повторил ее движение, едва не вырвав у Алфи поводья.

– Спору нет, миледи, наездница вы великолепная, – отвечал грум. – Но сдается мне, вашего батюшку больше беспокоит солдатня, которая тут нынче шастает. Небезопасно, говорит, даже в собственных владениях.

Фиби зарделась, но спорить не стала.

– Можете увести Снежинку, – сказала она. – Мне нужно сообщить отцу кое-что важное.

Грум забрал пони, а Алфи поспешил вслед за Фиби, которая, не сказав ему ни слова, направилась к дому. Пришлось даже припустить бегом, чтобы догнать ее на ступеньках крыльца. «Может, не ходить за ней?» – подумал было мальчишка. Пусть себе идет, а он улизнет домой и наконец-то позавтракает. Но в последнюю секунду, когда тяжелая дверь почти закрылась, девочка обернулась и придержала створку, бросив нетерпеливо:

– Алфи, ну что же ты копаешься, давай поживее.

И снова ошеломивший его в прошлый раз вестибюль. Звук их шагов по мраморному полу отдавался эхом под высокими расписными сводами потолка. По главной лестнице спускались офицеры.

– Давайте им скажем, – шепотом предложил Алфи.

– Я же говорила, это папина земля. Он должен узнать первым, – прошипела в ответ Фиби.

Она прошла мимо кивнувших ей военных и повернула налево. Длинная галерея, опоясывавшая здание изнутри, была перегорожена листами фанеры, в которые была вставлена новенькая дверь с табличкой «Семейные апартаменты. Посторонним вход воспрещен». Фиби распахнула дверь, и Алфи завертел головой, разглядывая непривычное убранство. Лепной потолок украшали позолоченные тюдоровские розы, на обшитых дубовыми панелями стенах охотничьи трофеи, то есть головы убитых животных, чередовались с гобеленами, тоже на тему охоты. Мальчику это показалось жутковатым, но Фиби шагала вперед, не обращая на эти ужасы внимания.

Пройдя через коридор, они очутились в другом вестибюле с боковой лестницей поскромнее. Фиби оглянулась на спутника:

– Надеюсь, он уже встал. Наверняка встал.

На звук ее голоса вышел дворецкий:

– Катались верхом, миледи? Прекрасная погода, не прав…

– Вы не видели моего отца, Сомс? – перебила Фиби. – Он мне нужен немедленно. Это очень важно.

– Я заметил, что его сиятельство сошел вниз несколько минут назад, миледи, но не уверен, куда именно он направился. Вы желаете, чтобы я пустился на поиски?

– Оставьте, мы сами его найдем. Пошли, Алфи. Па? Па, ты где?

И Фиби заспешила по новому коридору, стены которого были увешаны фамильными портретами.

Лорд Вестерхэм сидел за завтраком, собираясь приняться за кеджери, горкой высившееся на тарелке. Слава богу, на свете еще есть копчушки, думал он. В наши дни это одна из немногих вещей, у которых остался хоть какой-то вкус. Да и те нынче нечасто появлялись у местного торговца рыбой – с началом войны лишь немногие храбрецы осмеливались выходить на лодках в Северное море. Но когда копчушки все-таки поступали в лавку, продавец всегда откладывал парочку для Фарли и сообщал в поместье, а его жена поясняла: «Я ведь помню, как его сиятельство любит копчушки». В старые добрые времена каждому досталось бы по паре рыбешек на завтрак, но теперь миссис Мортлок приходилось выкручиваться как сумеет, и она начала добавлять немногочисленные копчушки в кеджери вместо привычной пикши.

Не успел Вестерхэм отправить в рот первую порцию ароматного рассыпчатого риса, как за дверью послышался шум. «Кажется, это голос Фиби», – подумал лорд, и в комнату влетела младшая его дочь собственной персоной.

– Это ты тут устраиваешь тарарам? – недовольно воззрился на нее отец, потрясая вилкой. – Разве гувернантка не научила тебя хотя бы основам приличного поведения?

– Вообще-то она вечно твердит, что леди никогда не повышают голос, но это срочно, Па. Мне было просто необходимо немедленно тебя разыскать. Мы нашли труп. Вернее, нашел Алфи и предупредил меня, а то я бы точно наткнулась.

– Что-о? Что такое? – Лорд Вестерхэм положил вилку и раздраженно уставился на Алфи, пытаясь припомнить, кто это такой и что этот странный ребенок делает у них в столовой.

– Труп, папа. На дальнем поле. Он упал с неба. Зрелище ужасное, но тебе придется туда сходить.

– У него парашют не раскрылся, – пояснил Алфи и тут же пожалел об этом, так как лорд Вестерхэм впился в него взглядом из-под кустистых бровей. Алфи нервно сглотнул, покосился на дверь и прикинул, успеет ли до нее добежать.

– А что ты делал на моей земле? Браконьерствовал, не иначе!

– Нет, сэр. Я ведь живу у вашего егеря, помните? – ответил Алфи.

– Ах да, действительно, – успокоился лорд Вестерхэм.

– Ну вот, и по утрам он посылает меня проверить силки, – продолжал мальчик. – Иду я, и вдруг глядь – оно там лежит. Я не сразу понял, что это, подошел, вижу – солдат, расшибся в лепешку. А потом ваша дочка чуть на него не налетела, я ее остановил, а она говорит, надо вам про все рассказать.

– Совершенно верно, совершенно верно. – Лорд Вестерхэм снял с колен салфетку и поднялся на ноги. – Ну что ж, пойдем покажешь мне, в чем там дело.

Он раздраженно посмотрел на двух английских сеттеров, которые кинулись к двери, решив, что хозяин идет гулять.

– Надо бы запереть этих чертовых собак, только их около трупа не хватало, – добавил он, глядя на приплясывавших от нетерпения псов, которые восторженно махали пушистыми хвостами и заглядывали ему в глаза. – Прости, Сент-Джон. Прости, Мисси, старушка, – проговорил лорд Вестерхэм таким ласковым голосом, какого его детям отродясь не доводилось слышать. – На этот раз не получится. Но потом уж нагуляемся, обещаю!

Лорд Вестерхэм бегло погладил собак по голове, скомандовал: «Сидеть!» – и направился к двери. Собаки сели и встревоженно уставились на хозяина.

Подойдя к концу длинной галереи, Фиби обернулась и увидела, что собаки застыли, как два изваяния, в лучах утреннего солнца.

Глава третья

Кухня Фарли-Плейс

Май 1941 г.

– Что там стряслось, мистер Сомс? – спросила миссис Мортлок, едва дворецкий отворил дверь кухни, обитую зеленым сукном. Руки у кухарки были по локоть в муке. – Элси говорит, что слышала шум, когда несла горячую воду для мисс Ливви.

– Леди Фиби выглядела чрезвычайно взволнованной, – спокойно ответил дворецкий. – Мне не удалось услышать весь ее рассказ, но, насколько я понял, речь шла о трупе.

– О трупе? Скажите пожалуйста! Это уж ни в какие ворота не лезет! – Миссис Мортлок отряхнула руки, взметнув облачко муки. – Бедная леди Фиби! Неужели это она наткнулась на труп? Такое потрясение может пагубно отразиться на рассудке столь впечатлительной девочки.

– Подозреваю, что леди Фиби покрепче нас с вами, миссис Мортлок, – улыбнулся Сомс. – Но вы правы, мысль о том, что у нас в Фарли нашли труп, внушает беспокойство.

– А где же его нашли, мистер Сомс? И кто покойник – может быть, мы его знаем? – допытывалась миссис Мортлок.

Рассказ Сомса настолько заинтересовал ее, что она оставила миску с тестом и подошла поближе к дворецкому.

– Насколько мне известно, нет, но я ведь и слышал, собственно, только то, что она нашла труп. А поскольку она была в костюме для верховой езды, можно предположить, что труп лежал в черте поместья.

– Солдаты это, как пить дать, – подала голос стоявшая у раковины судомойка Руби. – У них у всех один секс на уме.