Сын Люцифера-3

- Не так, - по-своему расценили замешательство Сельтейры гулящие девки. Они положили ладони Сельтейры на свои бедра. - Вот так красавчик, - одна из них задвинула ладонь драконицы дальше под юбку.

Веселье продолжалось, но я заметил, как Иллиал вышел из едва заметного транса.

- Нашел?

Маг запустил руку в вырез девичьей блузки:

- Нашел, - ответил он нарочно весело. Сельтейра отвернулась, сжав зубы. - Тут не далеко.

Веселой компанией мы поднялись в одну из комнат, угодливо открытую одной из подавальщиц, которую загреб для кучи Тарн.

- Все тихо? - спросил я, девицы тихо спали вповалку, а вокруг стоял смех сопение, пьяные выкрики.

- Это несложно, - ответил Маг. - Но иллюзию быстро почувствуют.

- Нам хватит.

Сельтейра задвинула засов на двери, и отряхнулась, как волчица переплывшая реку.

- Чудно, а мне понравилось, - улыбался гном, глядя на Сельтейру. Общение с Иллиалом выработало в нем странный юмор, словно для себя одного. - Маг, а она полностью, ну энтим... на мужика похожа?

Гнома не удостоили ответом. Через окно мы оказались на заднем дворе трактира. Времени было в обрез.

- Где? - спросил я.

Маг показал на одну из башен:

- На самом верху.

Шаг за шагом, тщательно изображая простую компанию новичков-наемников, мы приближались к башне. Тарн нервно обхватил рукоять секиры, которая блестела иллюзорной сталью, а не камнем.

- Дык Акеретани нас не предавала? - с затаенной надежной спросил гном, приветствуя издали очередной патруль.

- А зачем ей? Я могу дать ей смерть, а что еще желанней для демона? Правда она действительно работала на Валиала, и сбежала с плато Вьюг. Но дальше уже мы согласовывали свои планы.

- Смерть? - не поняла Сельтейра, но потом вспомнила Лага. - Дать ей КРОВЬ, сделать Смертной?

- Да, могу...

- Но почему молчал? - продолжал гном.

- Даже себя я заставил верить в ее предательство, - ответил я. - Иначе все бы пошло прахом. Слишком уж тщательно за нами следили.

Возле башни стояли двое стражников, хватило двух метательных ножей. Иллиал размазал их магией по стенам, но они уже были мертвы. Четверо ворвались в башню, пустую, прохладную. Перепрыгивая через ступеньки, мы мчались наверх.

- Осторожней! - свистнули несколько стрел.

Рычащим берсерком Тарн рванулся вверх, сминая троих лучников, к приходу Сельтейры от них остались лишь кровавые обрубки. Но отовсюду начали сбегаться новые противники.

- Вверх! - крикнул я, разваливая очередного наемника от плеча до пояса. На его место встали еще двое, один из которых быстро расстался с головой.

- И кто там? - спросил Маг. Иллиал уже убрал иллюзии, и в сверкающей мантии был совершенно неуместен в царстве железа.

- Враг, - коротко ответил я, глухо зазвенел щит, отразивший мой удар. Я ударил чуть ниже, и мой противник рухнул, из культей хлестала кровь, а две отсеченные ступни остались стоять на полу.

Маг простер посох, выкрикивая заклинание призывающее Силу Земли. На город в целом, а на башню тем более, было достаточно наложено защитных чар. Да, мы не могли идти, окруженные армадой элементалей, но ломать, не строить. Затрещала лестница, целыми пролетами падая вниз, глыбы падали с потолка, под ними слабо дергались придавленные наемники.

Из одной комнаты вышел чернокнижник готовый бросить боевое заклинание, Иллиал опередил его на мгновение, смертельное для неудачника. Колдун закричал, захлебываясь собственным криком. Кипящая, в буквальном смысле, кровь прорвалась, и шипящим фонтаном хлынула обжигающим гейзером.

- Эт да-а-а! - уважительно протянул Тарн, вытирая пену со рта.

- Зато вымотался, словно ученик, - сухим голосом проскрипел Иллиал. Сельтейра торопливо подала ему фляжку с водой.

Мы пошли выше, пока не уперлись в дверь из черного дуба. Добротная, с рунами защиты. Мы ударили вместе, гном и драконица сталью, я и Маг заклятьями.

Дверь разлетелась тысячами щепок, выставив сталь, мы ворвались внутрь. Свет, и наковальня ярко сверкающая посреди комнаты. На полу валялись слитки адаманта и мифрила, а в углу расплывалась Тьма, от черного молота.

- Ты все же больший дурак, чем я думал, - спокойно сказал некто позади нас.

Я устало опустил меч. На плечи словно взгромоздили все горы этого мира. Я ждал кого угодно, даже отца, но не него.

XX.

Он стоял в проеме двери, держа перед собой живым щитом Акеретани, хотя она вряд ли была ему нужна. Даже Тарн и Сельтейра, далекие от магии почувствовали мощь его заклятий защиты. А Иллиал мог оценить прочность двойных доспехов из адаманта.

- Гавриил, - едва слышно сказал я. Мечи гулко звякнули, выскользнув из моих рук.

Архангел стоял и улыбался, только в самой глубине глаз я читал Страх, который он тщетно пытался прикрыть. Страх передо мной. И глядя в его глаза я вспомнил...

Цепи тяжкой ношей на руках каждого смертного. Цепи Света и Тьмы, что водят Смертных кругами, вместо того, что-бы возвести на вершину. Я смог разорвать их, но поплатился. Я вступил на путь Творца...

- Я вижу, ты догадался! - в голосе Гавриила ненависть способная отравить сотни миров. - Тогда чего ты ждешь?

- Почему? - просто спросил я.

Архангел и владыка Света поглядел на нас четверых, четверых Смертных. Когда он заговорил в его голосе я с удивлением распознал нечто отличное от ненависти, которая пронзала всю сущность небожителя:

- Когда были сотворены первые из Миров, Творец создал нас. Да мы лицезрели его лик, и нам подчинялись все твари живые. Мы дети второго дня Творения. Но потом он создал вас! Способных подняться к нему из животной грязи, сесть рядом с ним! Вы всего лишь животные, от плоти и крови тварей!

- Но как же Свет и Тьма? Рай и Ад?

- А ты прошедший все девять кругов не догадался? Люцифер оказался умнее многих, он понял, что будет создано из навозных жуков, во всех мирах. И тогда была война, в которой гибли только те, кто поддержал бы Творца. Но даже разделив миры, мы не остановили его Замысел.

- Значит это все ложь, - прошептал я, вспомнив подреальность. - Вы нашли способ остановить Замысел. Остановить путь Смертных.

- Отнюдь, - теперь ненависть в Гаврииле сменилась довольством, как от созерцания поверженного врага. - Мы убедили Творца, что пути Света и Тьмы приведут Смертных к нему. Но для этого нужно лишь пройти весь Ад и весь Рай. Да, были и до тебя, дошедшие до седьмых небес, и до девятого круга. Но вы животные! Твари от плоти Мира! Сытая свинья засыпает прямо в кормушке! - в голосе Гавриила был пафос театрального злодея.