Страница 15 из 50
Вот он ведёт девочку по лестнице, на второй этаж, и на вопросы о матери, отвечает, что она уже отдыхает и нужно вести себя тихо, чтобы её не разбудить. Люба молчит, опасаясь напугать дочку. Малышка наигралась, нагулялась, накормлена и отправляется спать. Так лучше. Можно быть спокойной за неё. Люба с нетерпением ждёт Костю. Она горит желанием высказать всё, что думает о его жутком поведении. Гнев просто клокочет в душе. Неприятный запах из открытого ведра в углу подвала дико раздражает. Страшно хочется вымыться, особенно, после Костиной выходки на кухне.
Когда в потолке появляется лестница, страха совсем нет. Только гнев! Скорее, Любаша даже чувствует облегчение. Она думает, что, наконец-то, закончился этот, не укладывающийся в голове, кошмар.
Но он только начинался.
Любаша бросилась к Косте с кулачками и упрёками, стараясь, всё же, говорить тише, чтобы не разбудить дочь. Мужчина грубо толкнул жену в сторону матраса, одним движением с треском раздирая тонкое летнее платье. Ничего нормального или человеческого Люба не увидела сейчас в глазах мужа. Обычно голубые, они показались ей чёрными…
Костя насиловал её на матрасе, лежащем на цементном полу, всю ночь. С короткими перерывами на собственное восстановление. Словно восполнял весь не полученный супружеский долг.
В эту, самую первую ночь в подвале, Костя брал жену традиционным способом. Зато, начиная со следующей, начал воплощать в жизнь свои извращённые фантазии и наказавать её за все неудачи в своей жизни: за потерянную любовь, безденежье, отсутствие нормальной семьи.
Прошла неделя.
Любаша лежала на матрасе, прикрытая одеялом и слушала, как Костя довольно смеётся и болтает с их дочерью на кухне.
На женщине не было живого места. Костя каждую ночь, а иногда и днём, бил её, и рукой, и ремнём. Сегодня особенно страшно болели интимные места. Вчера ночью мужу пришло в голову связать жену, засунуть ей в рот кляп и зажимать соски, половые губы и клитор бельевыми прищепками. Боль была адская и Люба утробно страшно мычала, корчась и давясь слезами, соплями и слюной.
Она не мылась и не ела ничего уже неделю и, казалось, сойдёт с ума от собственного мерзкого запаха и запаха засохшей спермы. Костя только давал ей воду и то ограниченно, за хорошее поведение. Она уже не ждала опускающуюся лестницу с нетерпением. Сейчас остался только животный страх перед мужем и впервые родившееся в её душе чувство ненависти.
- Мама? – до Любы донёсся удивлённый детский голосок.
- Где папа? – быстро прохрипела вопрос Люба.
- Он отвел меня к девочке, Наташке, через три дома от нашего, а сам куда-то уехал. Я за куклой прибежала, – ответила Настёна. – А что ты там делаешь?
- Доченька, брось маме сумку. Скорее! – истошно попросила Люба.
Дочь убежала и её долго не было. Люба начала впадать в отчаяние. Дикая надежда выбраться из подвала пыток стремительно таяла.
Настёна появилась снова неожиданно и Люба испугалась, что она упадёт в яму.
Девочка бросила вниз сумку. Женщина чудом смогла поймать её ослабевшими руками. Не с первого раза достала телефон. Зарядки совсем немного. Набрала мать – занято, отца – не берёт! Дедушка с бабушкой? Нет! Как такое старикам объяснить? Среди последних вызовов Саша…
Послышался хлопок входной двери.
- Папа! Мама там, внизу! – звонкий голосок дочери разнёсся по дому.
Времени на принятие решения не осталось. Люба быстро нажала вызов и, едва услышала мужской голос, быстро проговорила:
- Это Люба. Массив новостроек возле областной больницы. Самая первая улица. Седьмой дом налево от колонки с водой. Непокрашенные железные ворота с солнцами. Меня держат в подвале. Спаси!
Люба быстро повторила тоже самое и сбросила, сразу удалив последний вызов. На этом зарядка закончилась и экран телефона погас.
Вверху появилась лестница.
Костя быстро спустился вниз и пристально посмотрел на телефон в её руке.
- Он совсем разряжен, - жалобно просипела Люба, протягивая ему гаджет. Внутри у женщины всё сжалось от ужаса. Руки так дрожали, что телефон почти прыгал в ладонях. Костя вначале убедился в правдивости её слов, и лишь потом с размаху дал пощёчину.