Страница 9 из 94
У меня появилось плохое предчувствие.
— К чему ты клонишь?
— Я предлагаю даже больше, — ответил он. — Проведу тебя через все семь кругов Ада до самого края Бездны. Обеспечу защиту, чтобы тебе никто не досаждал.
Я положила руки на бедра.
— В обмен на что? Не играй со мной в свои игры, Лаиш, не строй из себя святую невинность. Мы оба с тобой знаем, что демоны никогда ничего не делают бесплатно.
— Ты ранила меня в самое сердце, mon ange. Ты действительно думаешь, что я такой подлый торгаш?
— Ну, ты постараешься забрать всё, что сможешь, — ответила я мрачно. — Вопрос в другом: соглашусь ли я заплатить твою цену.
— Нет, Гвендолин, — тихо ответил Лаиш, мерцая рубиновым взглядом в тусклом свете лампы. — Вопрос в том, какую цену ты согласишься заплатить, чтобы защитить своих близких от зла, которое ты же и навлекла на них? Во сколько ты оценишь свою любовь к ним? Кто-то может сказать, что любовь бесценна. — Он пожал плечами. — Конечно, подобные глупости свойственны только людям с их человеческими эмоциями, к счастью, я этим не обременен.
У меня во рту пересохло.
— Чего ты хочешь? — с трудом удалось спросить мне. — Право на мою бессмертную душу? И сейчас мы заключим нечто вроде сделки Фауста?
Лаиш засмеялся низким хриплым смехом, и при других обстоятельствах я сочла бы его очаровательным. Но сейчас он казался мне невероятно раздражающим.
— Вовсе нет, mon ange. Вопреки распространенному мнению, не все обитатели Ада склонны коллекционировать души. Меня не интересует твоя бессмертная душа.
— Тогда что? — В глубине души догадывалась, что он скажет.
В его глазах полыхнул огонь.
— Я жажду твою невинность, а не душу — хочу заполучить столь редкий незапятнанный цветок, который ты до сих пор хранишь.
— Это лишь извращенный способ показать, что желаешь переспать со мной, — огрызнулась я. — Я уже говорила тебе, Лаиш, что не откажусь от этого ради тебя.
— Тебе не придется… не сразу, — пробормотал он, всё ещё обжигая меня взглядом, от которого я ощущала себя обнаженной. — Разве я не говорил, что предпочитаю медленное соблазнение, Гвендолин?
— Ты… ты уже говорил нечто подобное.
Хотела отвернуться от его полыхающего взгляда и почему-то не смогла. Под махровым халатом мои соски внезапно затвердели до боли, а между бедрами нарастал жар, который становилось всё труднее игнорировать. Я крепче сжала ноги, радуясь, что сижу на противоположной от него стороне дивана.
— Поэтому мы будем продвигаться медленно, шаг за шагом. Постепенно ты будешь отдаваться мне. Ты откроешься для меня, медленно, но откроешься.
— Но ты возьмешь меня… в конце концов… я должна буду переспать с тобой? — прохрипела я с трудом.
Лаиш лениво ухмыльнулся мне.
— Хотелось бы мне на это надеяться, mon ange. Одно я обещаю точно: мы займемся любовью, когда ты будешь сгорать от страсти, мучиться от неутоленного желания. И вот тогда ты с радостью отдашься мне.
— Ты бредишь, — насмехалась я, ну или пыталась это сделать. Мой голос больше напоминал писк котенка. — Думаешь, победил? Заставляя женщину насильно заниматься с тобой сексом?
— Во-первых, я не сказал, что мы будем заниматься сексом, как ты выразилась. А во-вторых, только если ты захочешь. А сейчас ты этого не желаешь.
Внезапно он оказался рядом со мной — уселся настолько близко, что жар, исходящий от его большого тела, обжигал мой бок.
— Ma cher, — пробормотал он, нежно лаская мою щеку пальцами. — Такая прекрасная, такая невинная. Я не могу дождаться попробовать твое наслаждение. Услышать нежные стоны, когда ты кончишь для меня.
— Я… ты… — с трудом проговорила она. — Я не… не хочу…
— Да, так и есть, — нежным и хриплым голосом продолжил он. Я хотела отшатнуться от его нежного прикосновения, но замерла на месте. — Я ощущаю аромат твоей страсти, моя дорогая, — проурчал он, поглаживая мою щеку. — Он витает в воздухе вокруг тебя, как бы ты ни старалась сжимать свои ножки. — Не отрывая от меня взгляда, он глубоко вздохнул. — И с нетерпением жду, когда смогу надышаться тобой, дегустируя сладость прямо из источника.
— Ты не можешь, — всхлипнула я. — Я никогда…
— Но захочешь, — заверил он меня низким нежным голосом. — Мы будем продвигаться вместе, по шажку за раз. А когда наконец займемся любовью, обещаю, ты насладишься этим в полной мере.
Я уже открыла рот, собираясь ответить Лаишу, но тут в гостиную вошла бабушка, одетая в точно такой же, как у меня, только зеленый, пушистый халат. Нахмурившись, она скрестила руки на внушительной груди. И я не знала, слышала она Лаиша или нет.
— Бабушка! — вскрикнула я, подскочив и оправив халат.
— Гвендолин, — сказала она, глядя на меня. — Что здесь происходит, юная леди? Кто этот мужчина, что он здесь делает посреди ночи?
Глава 6
Гвендолин
Бабушка не обрадовалась, услышав, куда я отправляюсь и с кем. И говоря «не обрадовалась» имею в виду — она пришла в ярость.
— Ты не пойдешь, — сказала она, сверля меня взглядом. — Ты не пойдешь, и это не подлежит обсуждению, юная леди.
— Бабушка, — терпеливо поясняла я. — Ты не понимаешь, я должна.
— Я понимаю. Понимаю, что ты собралась отправиться в Ад — в Ад, Гвендолин — и сопровождать тебя будет демон, которого ты вызвала из Бездны.
— На самом деле мой дом находится в другой части Ада, той, что древние греки называли Аидом, — тихо сказал Лаиш. — Это довольно живописное место, у меня за домом даже растет гранатовое дерево.
— О, ты думаешь, что самый умный, молодой человек, — огрызнулась бабушка. — Я вот точно знаю, что ты пытаешься сказать.
— Что? — спросила я. — Что он хочет сказать?
— О еде в Аду, — ответила бабушка. — Ты ничего там не сможешь есть. Тебе так же ничего нельзя там пить.
— Что? Почему нет? Какое это имеет отношение к тому, где он живет?
Лаиш фыркнул:
— Разве ты не знаешь вашу человеческую мифологию, Гвендолин? Легенду о Персефоне и Деметре? О том, как бог подземного царства Аид украл прекрасную Персефону, и она, съев там шесть зерен граната, вынуждена была жить вместе с ним в Аиде шесть месяцев в году?
— Это всего лишь миф, — возразила я. — Именно так греки объясняли происхождение лета и зимы. Ничто не может расти зимой, потому что Деметра, богиня плодородия, грустит по своей дочери Персефоне, вынужденной оставаться в Аду. А летом, когда она возвращается, весь мир радуется и расцветает.
— В каждом мифе есть зерна истины — прости мне этот каламбур, mon ange, — ответил Лаиш. — Твоя бабушка абсолютно права — находясь в аду, ты не должна ничего есть и пить, иначе ты вынуждена будешь остаться там надолго, а я знаю, ты этого не хочешь.
— Отлично, и что мне делать? — с отчаянием спросила я. — Предполагаю, это не займет больше часа или двух.
— Путешествие через все семь кругов ада займет где-то около недели, возможно, чуть больше, — заметил Лаиш.
— Я читала роман Данте и думала, что кругов ада девять, — возразила я. — И вообще, как я смогу ничего не есть и не пить неделю? Когда мы доберемся до Бездны, слишком ослабну и не смогу закрыть дверь.
— Данте оказался всего лишь туристом, и в его романах, к сожалению, есть неточности. И поверь мне, оказавшись там, ты поймешь, что даже семь кругов ада для тебя как для смертной достаточно. — Он покачал головой. — Что же касается еды, не беспокойся, mon ange. Я обеспечу тебя и пищей, и водой, которые не привяжут тебя к моему царству, — заверил он меня.
Бабушка покачала головой:
— Ты этого не сделаешь, потому что Гвендолин никуда не пойдет.
— Бабушка, — сказала я, беря её за руку. — Позволь мне показать тебе кое-что.
Отвела её в спальню и включила свет. Бабушка, увидев посредине комнаты огромную воронку, изумленно распахнула глаза.