Страница 72 из 94
И там, на дальнем краю этой пропасти, полной кошмарных монстров, сиял серебристый свет. Всего лишь тоненький лучик… но я его видел… он исходил от двери, которую моя маленькая ведьма оставила приоткрытой, когда спасала свою подругу. Эту дверь мог закрыть лишь кто-то, имеющий частичку её души, балансируя на самом дальнем, самом опасном краю Бездны.
Грань, которую я не мог позволить ей пресечь.
— Гвендолин… — Шагнул к ней, но она отшатнулась, избегая моего прикосновения. Однако я проявил настойчивость. — Гвендолин… — повторил я, опустив руки ей на плечи.
— Отпусти меня! — Она воспротивилась, но я продолжал крепко удерживать её… мне нужно кое-что сказать ей и при этом смотреть в лицо.
— Что? — огрызнулась ведьма, её зеленые глаза наполнились яростью и болью. — Чего ты от меня хочешь?
— Я лишь хочу, чтобы ты знала… ты мне не безразлична. Гораздо сильнее, чем могу выразить.
— Знаю. Просто… просто не понимаю, зачем ты это сделал. — Она моргнула, стараясь сдержать слезы.
Видеть её боль невыносимо… но я должен продолжать, ибо другого выхода не было.
— Гвендолин, — пробормотал я. — Ты действительно думаешь, что я стал бы удерживать тебя против воли? Есть так много других способов сделать это, стоит мне только захотеть. Сама еда адского царства имеет силу проклясть тебя на вечность в преисподней, но разве чтобы не допустить подобного, я не кормил тебя пищей, созданной из моей сущности?
— Ну… да, — нехотя призналась она. Я видел, что она смилостивилась, и нажал чуть сильнее.
— Разве я не защищал тебя, не приносил жертву и не оберегал тебя от зла, как только мог?
— Да, — прошептала она.
— Гвендолин, — прошептал я, поглаживая её по щеке. — Разве Отражающее Око не показало, что ты в моем сердце? Ты же знаешь, я не могу лгать тебе, говоря о своих чувствах.
— Знаю. — Она кивнула и прижалась нежной щекой к моей ладони. — Знаю, Лаиш.
Я удерживал её именно там, где хотел, и от этого мое сердце болело. Но теперь другого пути нет… она отказалась приносить жертвоприношение, так что это мой единственный вариант. Я должен её оберегать, даже если в последствии она меня возненавидит.
Я посмотрел в её глаза:
— Mon ange, я люблю тебя.
— Я… знаю. Прости, но не понимаю, что чувствую к тебе. Я так запуталась.
— Это не имеет значения, — тихо ответил я. — Важно лишь одно… ты знаешь, насколько сильно я люблю тебя, чтобы заманить в ловушку, привязав к себе против воли.
Я врал со всей искренностью, на которую способен, несмотря на стоявший во рту привкус пепла. Я действительно заботился о ней… это правда. Любил её настолько сильно, насколько позволяло мое темное демоническое сердце. И привязал бы к себе… если бы это был единственный способ её спасти.
Единственный способ обеспечить ей безопасность.
* * * * *
Гвендолин
Хотелось бы мне сказать Лаишу, что тоже его люблю, но я просто не знала, что чувствую. От того, как хладнокровно Лаиш убил Рэя серебряным атаме, все внутри меня скрутилось в болезненный узел.
«Он же демон, — говорила я себе. — Уверена, он не впервые убивает человека… черт возьми, даже не в сотый и не в тысячный раз».
Но почему-то эта мысль не утешала. Всё, о чем я могла думать… Лаиш убил Рэя ради меня. Я виновата в его смерти, даже если не сжимала в руке атаме. От осознания этого меня едва не стошнило.
Мои внутренние метания усугублялись тем фактом, что я отчаянно радовалась смерти этого ублюдка. Свободна, Кейша наконец свободна! Я не могла не думать об этом. Сукин сын Рэй получил по заслугам.
Да, получил… но какой ценой?
От странной смеси эмоций и пережитого от убийства Рэя шока я ощутила головокружение. Прижала руку ко лбу, когда мир закружился вокруг меня.
— Гвендолин, с тобой всеё в порядке? — Лаиш с беспокойством уставился на меня, приобняв за плечи, поддерживая.
— Всё хорошо, просто… думаю, мне нужно на минутку присесть. — Я начала опускаться на песчаную землю, но Лаиш остановил меня.
— Мы можем сделать кое-что получше. — По мановению его руки перед нами появилась небольшая, но очень красивая палатка типа павильона. Из какой-то желтой шелковистой ткани с круглым куполом и с золотистым освещением внутри.
— Вау… что это? — недоверчиво спросила я.
— Палатка для отдыха. — Поддерживая, Лаиш повел меня в палатку. Внутри оказалась широкая, удобная на вид кровать, заваленная плюшевыми подушками и застеленная бледно-желтым бельем под цвет палатки. На ночном столике светилась старинная масляная лампа. Лаиш показал мне занавеску на одной из стен, за которой крылась небольшая душевая, заполненная моими любимыми шампунями и гелями, и пушистыми полотенцами.
— Она прекрасна, — ответила я, осматривая маленькую, но роскошную палатку. — Но я думала, ты хотел сохранить свою силу.
— Раньше, да, — сказал Лаиш. — Скоро у меня будет достаточно сил, чтобы справиться с любыми проблемами.
Постепенно до меня дошел смысл его слов.
— Ох, ты имеешь в виду, после того как мы… — Я прокашлялась… с трудом, но произнесла эти слова вслух. — После того как мы займемся любовью, — выдавила я.
Он серьезно кивнул:
— Да, всё верно.
— Значит, от того, что лишишь меня невинности, ты получишь приток энергии? — Я старалась скрыть горечь в собственном голосе, но это оказалось трудно сделать… особенно учитывая, что вскоре моя собственная сила сократится вдвое.
Лаиш вздохнул:
— Да, но я ничего не могу с этим поделать, mon ange. Не смогу сдержать и не получить энергию от вожделения, так же как ты не сможешь не получить силы пищи, которую ешь, или от воздуха, которым дышишь.
— Верно, — неохотно согласилась я. — Понятно. Не твоя вина, что ты получишь заряд энергии, когда лишишь меня невинности.
— Надеюсь, мне не придется этого делать, — тихо ответил демон.
— Как? Ты про что? — спросила я, стараясь не выдавать собственного нетерпения и вспыхнувшей надежды. — Думаешь, есть шанс, что нам не придется заниматься сексом?
Лаиш нахмурился.
— Очень слабенький шанс… возможно, и вовсе никакой. Тем не менее, думаю, нам не стоит торопиться, а действовать медленно. Хотя предполагаю, только доведенный до конца половой акт позволит нам заплатить налог и преодолеть барьер, но всегда существует возможность, что может сработать и нечто меньшее.
— Нечто меньшее? Что например?
— Например, простое соприкосновение обнаженных тел, — предположил Лаиш. — Или возможно, просто сам акт проникновения разрушит барьер.
Я нахмурилась.
— Это неприемлемо. Проникновение равнозначно сексу и, следовательно, потере девственности.
— Но не по законам Адского царства, — возразил Лаиш. — Мы считаем, девственность не теряется до тех пор, пока не произойдет проникновение и оплодотворение.
— Серьезно? — Мне с трудом в это верилось. — Значит, ты думаешь, что можешь поместить себя… э-э… себя внутрь меня и до тех пор, пока ты не… не войдешь в меня… — Мои щеки становились все горячее и горячее, но я продолжала настаивать. — Пока ты этого не сделаешь, я формально останусь девственницей?
— Пока мой член не окажется внутри тебя по самые яйца, пока тебя как следует не оттрахают… — пробормотал Лаиш, полуприкрыв глаза. — Пока моя сперма не закапает из твоего лона, ты останешься девственницей… по крайней мере, по стандартам ада, единственно верным здесь законам.
Мое дыхание стало прерывистым, пульс участился, но я по-прежнему старалась говорить спокойно.
— Но это не совсем то, во что верю я.
— Не важно, во что ты веришь, mon ange, — сказал он. — Ты в Аду… а значит, должна соблюдать местные законы.
Его слова подарили мне крошечный лучик надежды.
— Не знаю, что и думать… просто все странно. Но если это действительно так… то мы сможем заплатить налог, и я не потеряю половины своей силы.