Страница 3 из 17
Никому не было этого заметно, но Дэйн говорил серьезно. Приходи, мол, если будет нужна помощь. Я кивнула. Помощь не нужна, но друг – это здорово!
– Вам спасибо, что с техникой помогли. И за телевизор.
– Я завтра уже объясню тебе про холодильник, ладно? – Дина натянула шапку вместе со всеми, сняла с вешалки куртку. – Лекция у меня через пятнадцать минут, уже не успеваю.
– Конечно.
Без проблем. Мой дом – самый уютный дом в мире – всегда открыт для гостей.
– Бывай!
– Пока!
– Увидимся!
Они вышли один за другим. А я осталась стоять в коридоре в смешанных чувствах – будто только что сходила в цирк. Будто только что участвовала в цирке. Весело, смешно, забавно и почему-то чуть-чуть стыдно.
Качая головой, я развернулась и пошла прочь от двери, размышляя – то ли заглянуть в старый холодильник, то ли попробовать разобраться с новым, узнать, в чем его уникальность? Нет, лучше завтра с Диной. А пока – обещанный себе полдник.
Бернарда.
Я видела этих ребят всякими – встревоженными, сконцентрированными, расслабленными, веселыми и хмурыми. Но никогда еще Дэйн на моей памяти не выглядел как ребенок, которому добрый волшебник осуществил заветную мечту. Эльконто улыбался и пузырился. Эльконто – мечтательно млел. И все в машине над ним подтрунивали.
– Слушай, ему бы еще времени, так он бы догола разделся и прыгал бы перед зеркалом, чтобы увидеть, как титьки прыгают, – не унимался Стивен. – Мял бы себя за соски и раздвигал ягодицы…
«Плохого вы обо мне мнения…» – загадочно зыркали в ответ с заднего сиденья.
– И еще дилдо прикупил бы в ближайшем секс-шопе, – качал головой Мак, – чтобы уж наверняка… прочувствовать.
– Чего «дилдо»? – взвился снайпер. – Тебя бы попросил!
– Ну, нет! Я не гей.
– А у меня бы «бирюлька» спереди и не болталась. Я был бы красивой девицей!
«Все равно Мамай бы на тебя лез», – смеялся Аллертон в ответ глазами.
Мы ехали на джипе Стива, потому что привезли на нем телевизор, и машину следовало отогнать обратно. Раскидай я всех по домам как телепортер, и лишилась бы одного из самых вкусных моментов своей жизни – «послевкусия» дружеской беседы.
– То есть, не стал бы пробовать с «дилдо»?
Мне тоже было это интересно. И рвался наружу неуместный смех.
– Все вам расскажи… Может, я бы книжки дамские почитал, посмотрел бы, как работает женская «чувственность». Тестировал бы свою новую эмоциональность!
– Ага, мочился бы стоя в качестве эксперимента!
– И пытался бы попасть в слив!
Ну все! Это тема для обсуждения на весь следующий месяц.
– Да ну вас!
Подначки – подначками, а Дэйн сиял надетой на макушку елки звездой. Глядишь, попросит однажды «повторить». Или придет к Эре с просьбой «махнуть» их с Ани телами, чтобы уже наверняка прочувствовать все нюансы бытия противоположным полом. Кто знает? А вообще, мы все только что стали свидетелями настоящего чуда – до сих пор я даже не предполагала, что подобное возможно. Нужно будет рассказать перед лекцией Дрейку.
– Дэйн, а с мужиком бы поцеловался?
– Белье бы носил белое или красное?
– Научился бы танцевать стриптиз?
Дэйн молчал, как гордое божество средиземноморского острова, мол, болтайте что угодно, меня это не касается.
Всю дорогу до Реактора я улыбалась.
Эра.
(Céline Dion – Lying Down)
Уборка в новом доме, забавы со сменой тел, приготовление пищи… во все это я ныряла с одной единственной целью – отвлечься. От смысла того смс послания, которое пришло еще в одиннадцать утра.
От него.
«Я зайду в семь вечера. С извинениями. Надеюсь, обойдемся без „пламени“. К.»
К – Кайд.
Дела закончились. Я убралась, приготовила ужин, выпила чай и теперь сидела перед потухшим камином. Время – шесть.
«Через час».
Для чего приходить? Зачем извиняться, если уже извинялся? С другой стороны, хочет сказать – пусть скажет, кто ему запретит? Кайду на запреты плевать. Я выслушаю, кивну, сообщу, что извинения приняты и отпущу с миром. Жаль только, что трепыхнется в груди сердце, заворочается и заноет. Оно уже отдано человеку с синими глазами, а ум вынес иной вердикт – «нет». И позицию не сменит. Доверять мужчине, готовому в порыве негативных чувств тебя убить, я никогда не смогу. Круг. Ловушка. Я выберусь из нее, когда возьмусь за «стирание» Кайда из своей реальности. А я возьмусь. Чуть-чуть бы набраться сил.
Снаружи темно, снежно. В доме тихо; на душе грустно.
«Надеюсь, обойдемся без пламени…»
Обойдемся. Когда стремительно наслаиваются один на другой стрессы, любой человек может «пыхнуть», я – не исключение. Нет, я себе не враг, чтобы жечь себя еще раз, я найду способ разобраться со всем этим иначе, нужно только пережить визит.
– Привет.
К тому моменту, когда он вышел из портала в мою новую гостиную на втором этаже, я успела взять себя в руки. Стать уравновешенной, спокойной. Стабильной – так мне казалось.
– Здравствуй.
И оказывается, забыла, какой он… Но моментально вспомнила, стоило гостю заполнить собой все помещение – вдохнуть через себя мой новый интерьер, предметы в нем, поочередно стать коврами, паркетными досками, окнами, балконом. Кайд. Человек, подчиняющий пространство, овладевающий каждым сантиметром помещения дьявол. Рядом с ним все вдруг снова показалось зыбким – как той ночью, когда в квартире Айрини исчезла крыша и расползлась по лоскутам реальность.
О-о-о-ох. Его стоило увидеть, чтобы осознать очевидное – другой попросту не смог бы меня покорить. Только этот.
Но у меня родное тело и четкий набор убеждений относительно того, как пройдет наша встреча – по существу и коротко. Дышать им хотелось до бесконечности, но это как кокаиновый шок – не пройдет само, пока силой воли не «слезешь с дури».
– Говори.
Желанных гостей встречают кофе и чаем, нежеланных торопят перейти к сути.
А Кайд не торопился. Это вообще было его коронной фишкой – никуда не торопиться. Слишком он любил все ощущать, чувствовать, пропускать через себя. Он этим жил.
– Хороший дом.
Согласна. Хороший. И кажется, очень скоро он пропитается этой сладкой электризованной энергией, а мне ни к чему.
С нашей последней встречи прошла неделя. Как вечность. И будто все случилось вчера. Время рассыпалось, стоило нашим глазам встретиться. Нутро крутило канатами – этот мужчина, как и прежде, безотказно на него действовал.
– Обживаешься?
– Стараюсь.
«Это он меня выбросил в родной мир. А потом разодрал, чтобы найти ответы на вопросы».
Я полагала – буду об этом помнить, буду мысленно негодовать. Но стоило Дварту оказаться в шаговой доступности, как вдруг накатила анестезия. Захотелось все забыть, протереть память через сито, чтобы ушли темные детали, начать заново. Вот это поворот. Присутствие Кайда рядом наполнило гостиную новым ощущением – желанием доверять. Слепо и безраздельно, мягко и навсегда.
«Гипнотизер изменил правила игры. Молодец!»
Айрини бы уже спеклась. Я держалась.
Синие глаза улыбались сквозь толщу серьезности.
«Пора бы тебе уже начать».
И он начал.
– Я пришел, чтобы извиниться за свое поведение. Тогда… Я был непозволительно груб. Прости.
– Извинения приняты.
Ответила сразу, как намеревалась.
А меня все рассматривали. Изучали, мной дышали – медленно и осторожно. Я же все отчетливее вспоминала, почему так быстро провалилась в него – в этого человека – как в омут. Зря думала, что он для меня уже не опасен – он навсегда таковым останется. Беда любой женщине, на которую он решит воздействовать.
– Надеюсь, мы закончили?
Следовало прервать наш зрительный контакт. И вообще «контакт».
Ответ нарисовался прямо в воздухе ощущением, а не словами.