Дурная кровь

– Что ты делаешь? – возмутилась я.

– Считай это похищением, - Дан привычно потерся щекой о мои волосы, - ты в руках злобного страшного Пса, тебе некуда бежать.

– А если я не хочу никуда бежать? – наигранно удивилась я.

– Я рад, - просто ответил Клауд.

Он стремительно вбежал в Храм и коротким рыком прогнал оттуда дежуривших подчиненных. Преодолев несколько ступеней, поставил меня на ноги возле алтарного камня.

– Рад, потому что никогда не позволю тебе уйти. Ты мое сердце, моя жизнь, мое дыхание. Знаю, что не заслуживаю такого чуда, как ты, но сделаю все, чтобы ты во мне не разочаровалась. Ты станешь моей, здесь, сейчас, перед святыней наших предков?

Я заглянула в его глаза, где пряталась любовь, нежность, забота и где-то там, глубоко, неуверенность и тревога. Он боялся, что я откажу, или буду не готова принять его здесь и сейчас. Но… я была готова. Я любила Клауда, и хотела провести нашу жизнь вместе, до самого последнего вздоха.

– Да, - прямо в его сжатые губы шепнула я, и эти губы тут же расплылись в счастливой улыбке.

– Спасибо! – он прижал меня к себе и поцеловал.

***

Манфред Крафт наблюдал за тем, как молодая красивая женщина за окном укачивает ребенка. Она пела ему песню своим нежным голоском, от которого по телу мужчины пробегали мурашки. Высокий забор и охранная система давно не являлись для него препятствием, как и дом бывшего верховного леора, в котором временно поселилась леора Элиф. Гордон сент Адэль предложил дочери вернуться домой, и она после нескольких дней сомнений решилась на этот шаг. Нет, отца она не простила, просто ей хотелось снова оказаться в стенах, где прошло ее детство, и где она когда-то была счастлива. Крафт не возражал, лишь усилил охрану резиденции Адэль и приставил к ней своих людей. После суда, состоявшегося над супругом леоры, Клависсио сент Рейном и полученного им приговора к пожизненной каторге на планете Урания, Манфред все еще был озабочен безопасностью Элиф, и ее детей. Старших, как и младших незримо сопровождали Псы. К счастью, скандал, который мог бы разрушить репутацию женщины, попросту затерялся в событиях последних дней и прошел для взбудораженного общества почти незаметно.

– Леоры скрепя сердце приняли наши требования. Примите мои поздравления, Каган Манфред, - к нему неслышно присоединился Клауд, так же легко преодолев стену.

– Думаю, что основная заслуга принадлежит дружелюбным соседям, все еще с вожделением посматривающим на нашу территорию. Люди поняли, что леоры их не защитят. Скорее, договорятся с врагом. Но даже это не спасло бы их от поглощения, если бы власть досталась Пожирателю. Каганат вынужденная мера, и, надеюсь, временная. После падения Ордена нужна альтернатива, чтобы одаренные дети больше не влачили жалкое существование, чтобы к власти не пришел очередной Пожиратель.

– Почему ты не с ней? – внезапно спросил Клауд, и Манфред, казалось, ушедший глубоко в свои мысли, вздрогнул.

– Думаешь, это так просто? – он повернулся к ученику, глаза которого вот уже несколько дней сияли от счастья, - как отец Джети, я готов тебе всыпать – это же надо, похитить дочь прямо на моих глазах и силой приволочь в Храм. Но как мужчина… Я завидую твоей наглости.

– Ты не завидуй, а действуй.

– Она меня не простит. Прошло столько лет, она многое пережила, из-за меня и моей несдержанности в том числе.

– Оставь прошлое в прошлом, вы все еще молоды, и у вас все впереди. Не потеряй шанс быть счастливым.

Клауд ушел, оставив Манфреда одного. А тот все еще смотрел в окно, за которым любимая женщина пела песню ребенку.

Эпилог

Элиф медленно, стараясь не поскользнуться на влажной после дождя траве, подошла к сидящему на скамье мужчине и присела рядом. Каждую ночь он приходил в парк, который окружал дом ее отца. Он не пытался с ней заговорить, не был навязчив или груб. Он просто присутствовал в ее жизни, хоть и делал все, чтобы держаться от нее как можно дальше.

– Сегодня свежо, - заметил он, резко поднявшись, и набросив ей на плечи свой китель. Она с благодарностью взглянула на него.

– Ты не должен охранять меня лично, думаю, теперь у тебя много других дел, каган Крафт.

– Я там, где хочу быть, – упрямо ответил новоизбранный каган, и пристально посмотрел в глаза женщине.

– Спроси меня, Манфред, - внезапно попросила она.

– Спросить о чем? – Крафт напрягся. Он мог бы поклясться, что его сердце замерло, а затем забилось снова с удвоенной силой.

– О чем хочешь. И я тебе отвечу.

Манфред прикрыл глаза, затем шумно выдохнув, встал со скамьи и опустился перед Элиф на одно колено.

– Ты станешь моей женой? – он чувствовал себя по-дурацки, спрашивая ее о том, о чем мог лишь грезить в тайте. Много лет.

– Да, - тихо ответила Элиф.

– Спасибо, - Манфред взял ее за руку и поднес тонкие пальчики к своим губам.

***

Это странно – перестать тревожиться, отпустить свой страх и смотреть в будущее с надеждой. Теперь оно у меня есть, это будущее. У нас. Я легонько сжала руку Клауда и мысленно улыбнулась, глядя на то, как мои мать и отец в Храме Всевидящих приносят друг другу клятвы. Да, это произошло, и они поженились, спустя четверть века и долгую жизнь в разлуке, после стольких лет неприязни, страха и взаимной вины.

– Слишком многолюдно, - заметил Клауд, и я полностью разделяла его недовольство, хотя и по иному поводу. Мой муж обеспечивал безопасность своего учителя и его супруги. Я же понимала, как тяжело маме и отцу присутствовать среди большого количества незнакомых и не всегда лояльно настроенных людей. Теперь, когда Манфред стал единоличным главой Содружества, а по-сути, Каганата, его власть признали высшие кланы, не желающая терять богатство и влияние в междоусобной войне, а Совет был упразднен, приходилось идти на многие жертвы, в том числе, связанные с вмешательством в личную жизнь. Хотя, тут мой отец остался непреклонным, и первые несколько репортеров, кто пытался проникнуть в нее слишком глубоко, получили телесные повреждения различной степени тяжести. Степень зависела от навязчивости и наглости жертвы. Единственное, чего не смог избежать каган Крафт, это публичной свадьбы, на которую был вынужден пригласить уцелевших и новых глав родов, присягнувших ему в верности.

Одним из его первых законов, наравне с упразднением неравенства было создание Академии для юношей, обладавших зачатками силы для их дальнейшего обучения. Школа принимала в свои стены детей всех сословий и в ее стенах упоминание о титулах были строго запрещены.

– Не могу поверить, что это происходит с нами, - Клауд прижал меня покрепче к себе и поцеловал в волосы. Мое внимание привлек бывший верховный леор, занявший место сбоку от нас. Он казался взволнованным и выглядел сильно постаревшим. Последние события плохо сказались на его здоровье. Я знала, что Элиф поддерживала с ним отношения, но сама держалась от деда подальше. Наверное, со временем я бы могла смотреть на него не испытывая глухого раздражения. Но сейчас было слишком рано для этого.

После состоялся прием в бывшем здании Совета. Дворец, в котором жил Владыка был закрыт. Там все еще шло расследование, доверенные Псы Манфреда изучали документы, оставленные Терионом, искали тайники, вскрывали сейфы и ужасались действиям Пожирателя, которого никто не пытался остановить долгие годы.

Я любовалась Элиф, ее царственной осанкой, платьем, достойной королевы, свету в ее глазах и невольно вспоминала, как Манфред прошлым вечеров играл с Паулем, моим младшим братом, которого он захотел усыновить. Они выглядели настоящий семьей, и мне было жаль тех лет, которые отняли у нас троих. Недавно он познакомился со всеми моими братьями. Элиф сделала все, чтобы это знакомство вышло менее напряженным. Старшим сыновьям Рейн, лишенным поддержки рода их отца было за что недолюбливать Псов и Манфреда в частности. Мы понимали, что к полному семейному согласию нам придется идти извилистым путем.