Страница 22 из 51
Выстрелы. И я снова услышала выстрелы! Много, громкие… А затем, когда ощутила болезненный укол в плечо, заорала:
— НЕ-Е-ЕТ!
И наконец проснулась, разлепляя опухшие глаза после объема выпитого накануне. Разбитая, одетая всё в то же платье, с полными глазами осыпавшейся туши и теней побрела в ванную приводить себя в порядок, то есть мыться, умываться, усиленно чистить зубы и тому подобное.
После, намотав на мокрую голову полотенце тюрбаном и накинув висящий на крючке халатик запахом, только и успела завязать поясок, прежде чем, ступив в комнату, увидеть в зеркале отражение спины шефа, сидящего на пуфике в изножье кровати.
— Ты кричала… — произнес он, оборачиваясь лишь для того, чтобы тут же отвести взгляд.
В его руках покоилась моя сумочка и бумажный запечатанный пакет. И когда я подошла, то он протянул и то, и то со словами: — Сумочку я подобрал, а это новый телефон с симкартой. До твоих вещей добраться не удалось, да и смысла уже нет. Открой.
Боль наверняка отразилась в моих глазах, потому как он потупил взгляд, словно в чем-то провинился.
Я же отложила в сторону по сути клатч с карт-ключом на расправленную кровать и принялась за пакет. Выудила оттуда, как Ник и сказал, телефон, а-ля смарт-часы, и несколько фотографий. А на них увидела: захолустный трейлер и мою мать на пороге с сигаретой во рту.
С тех пор, как я видела её последний раз, она еще сильнее постарела. По телефону же мы почти не общались. Отчим начинал жутко злиться, когда узнавал о моем звонке, и нередко бил её за это. Правда, заявлять копам на него она отказалась, меня слушать — тоже. Мне же ничего не оставалось, кроме как смириться и уйти в работу с головой.
— Не знала, что они съехали, — произнесла и трясущимися руками перелистнула довольно детальные фото, хоть и сделанные издалека. На следующем снимке на переднем плане возле распахнутого входа в трейлер стоял полисмен.
И вот вместо того, чтобы что-то объяснить, Хартвин лишь задал очередной вопрос:
— Скажи… — его голос звучал ровно, а взгляд был безучастен: — Что ты помнишь про свое похищение?
После его слов воздух покинул мои легкие. И я, не ведая, что творю, залезла под тоненькое одеяло, подтягивая к себе ноги, все же ответила, вороша осиное гнездо в голове, от которого была бы не прочь избавиться и забыть, нежели вспоминать.
— Я-я… руки, их руки повсюду, — сбивчиво рассказывала, уткнувшись носом в колени: — они искали ценности, кажется, нашли твою визитку, а потом я отключилась.
— А дальше? — вкрадчиво уточнил Хартвин, все еще восседая на пуфике, не двигаясь, разве что сомкнутые в замок руки, упирающиеся локтями об колени, слегка сжимались и разжимались. С лица же его не сходила каменная маска.
— Выстрелы. Много. Было очень страшно, я перепугалась так, что в очередной раз упала в обморок.
— То есть ты не видела, что случилось с бандитами? — уточнил Хартвин все так же безэмоционально.
После чего я совсем растерялась. Не понимаю, хорошо это, или плохо?.. Однако решила не врать и ответила, как есть.
— Я не видела... — а, сжав пальцами переносицу, добавила из всплывающих в голове образов: — Там, сквозь лобовое стекло увидела кусок стены, и в плоской бетонной крыше стеклянные окна, как и по бокам, а… а еще кран с будкой такой, который на рельсах ездит, прикрепленных у стен.
— Портальный кран, — кивнул Николас, разжимая успевшие побелеть пальцы.
Затем последовал другой вопрос, еще более странный:
— А меня?
Видела ли я его?.. Это он спрашивает?
— Мне тяжело говорить... Ник, помню лишь твой голос, кажется. Правда, не уверена.
Кивнув моим словам, Хартвин снова улыбнулся, будто включил внутри себя кассету с жизнерадостной мелодией из восьмидесятых. Вот на хипстерские сороковые его натянутая улыбка явно не тянула. Искренности не хватало.
Затем Николас все же решил поделиться подробностями, которые уже даже не ожидала услышать:
— Я действительно сглупил и попросил вписать те тринадцать поцелуев в неделю. Пока ты варила кофе, я звонил из гардеробной Лойсу и Джефу. А ранее заказал тебе одежду и еду.
И, перекинув ногу на ногу, продолжил, отведя взгляд:
— А потом, после отказа, когда я тебя высадил в Хеллз-Китчен, то поехал обратно в офис править договор и закрывать оставшиеся дела, по которым и приехал-то в Нью-Йорк. Однако каково было мое удивление, когда мне через несколько часов звонят отморозки Большого Брата и говорят, что похитили девушку по имени Эшли Чамбвел.
— Ты их знал? — вырвалось у меня в ответ.
— Лично их — нет. Главаря же этих отморозков так или иначе знает половина Нью-Йорка.
После его слов я и вовсе сникла, повезло еще, что не заплакала, но была явно близка к тому.
— Прости… — выдавила из себя, пользуясь наступившим молчанием.
— За что?! — уточнил Хартвин, чем несказанно меня удивил.
— За проблемы.
Как будто расслабившись, Ник взялся за поднятие моего настроения, правда, выходило не очень.