Страница 17 из 49
***
Стояла солнечная погода, хоть и ноябрь уже был на пороге. Очередной урок изучения заклинаний, очередной сгоревший манекен и еще один нагоняй. Декан не выдержал и сказал, что, мол, все, Хвостов, «капец тебе» и «бла-бла-бла». Самоуверенный Гриша не сильно в это верил, ибо Феофан Ибрагимович пошел за кем-то из учеников, а так как Яшка и Эдуард занимались рядом, то Гриша не боялся от слова «совершенно». Тренировки проходили на одной из пяти арен местного Колизея, на арене первого класса, размером с хороший стадион, где сейчас вместе занимались светлые и темные, но на достаточном расстоянии, чтобы не трогать друг-друга.
Так вот в начале каждого урока Сергей Петрович обновлял манекены, а тройке лучших, то есть Грише, Яшке и Эдуарду, ставили отдельно, чтобы они своими заклинаниями не задели других. Как сейчас понимал Гриша, он был чересчур самоуверен в тот день.
Спустя минуту пришел декан с обворожительной красоткой. Гриша даже подумал, что его пытаются уговорить вести себя хорошо в обмен на ее душу, но это звучало дико и слишком смешно. Потом было не до смеха.
— Ну, объявляю дуэль на звание лучшего чернокнижника этой арены, — усилив свой голос магией, пророкотал Феофан Ибрагимович так, что собрал в виде зрителей не только темных, но и светлых, что порадовало декана, судя по его растущей ухмылке.
По правилам дуэли, которые соперникам уже поведали, Гриша пожал руку беловолосой девушке и представился. Та, откину прядь волос со лба, тоже представилась:
— Анастасия Воробьева, — и противники отошли друг от друга на пять метров.
Гриша все время безмятежно улыбался. У него в арсенале было до десятка различных заклинаний, способных быстро поразить такую легкую цель, как эта Настя. Выбрав банальную «Стрелу Тьмы», он хотел быстро закончить этот бой и продолжить насиловать манекен и мозги декана, и как только Феофан Ибрагимович дал команду о начале дуэли, метнул сразу две фиолетовые стрелы.
Два темных росчерка сорвалось с рук чернокнижника, целясь в хрупкое тело противницы, но были остановлены прозрачным щитом, поставленным чернокнижницей. Правда, сила, которую Гриша вложил в такое простое заклинание, как «Стрела Тьмы», просто снесла щит, который осыпался на землю осколками стекла, но ощутимого вреда Насте не принесла.
Гриша зло цокнул, и, сделав пару пасов руками, запустил «Сгусток Тьмы» в девушку. Еще щит, принявший на себя темное пламя этого заклинания, и тут Воробьева решила действовать. Ухмыльнувшись, она пассами рук призвала за собой портал, из которого вылетел рой знакомых Грише по урокам Дениса Валерьевича смертожалов. Адские пчелы, проще говоря. Их яд вызывает лишь сильные болевые ощущения, до смерти не доведет, тем более, тут на страже Елена Ипполитовна, которая откачает парня. Но противопоставить сотне адских насекомых Гриша ничего не мог. У него не было массовых заклинаний, чтобы убрать рой в один выстрел, и сейчас чернокнижник жалел, что отложил изучение «Дыхания Инферно» на потом.
Настя что-то сказала, но из-за гудения роя Гриша ничего не услышал, а потом эта жужжащая туча налетела на парня. Он пытался что-то предпринять, но сбил от силы десяток смертожалов …
Когда Гришу с опухшим лицом вели в больницу, к нему подошла Настя. Гриша уже хотел злобно крикнуть, что «не нужны мне твои извинения», но девушка достала телефон и сделала селфи с парнем, пояснив свои действия Феофану Ибрагимовичу тем, что «это трофей». Его победила какая-то самоуверенная девчонка…
***
С тех пор Гриша знает заклинание «Дыхание Инферно» как «отче наш», а так же ненавидит Настю. Да и она особой любви к нему не испытывает. После дуэли Воробьева пыталась вывести Гришу, напоминая о том, что он «тучка, тучка, тучка и вовсе не медведь», но парня этим нельзя было пронять. Зато как он ей потом стал мстить.
Гриша, жуя ручку, аж причмокнул от воспоминаний. Каждый урок заклинаний, когда она подходит, пытаясь его подколоть, она потом в ярости на шутки Гриши пытается его убить. Ну, безуспешно. Гриша до сих пор смакует тот раз, когда она пыталась его разозлить, Гриша что-то ей ответил, что вывело ее, и она призвала свой любимый рой смертожалов. И это ее лицо, когда она видела, как все призванные ею насекомые сгорают в пламени Инферно. Она тогда полезла с кулаками, видя, что магией не победит, но в ответ на ее выпад Гриша просто отошел, ставя девушке подножку, из-за чего та поела немного песка.
С тех пор они злейшие враги, а перед турниром стали еще агрессивнее. Гриша жил мечтой о том, как победит ее на отборочном туре, стерев в порошок. А Настя все время подсовывала ему подлянки. То смертожалов во время уроков к нему направит, то подножку поставит, то еще что. Гриша же, игнорируя все это, всегда холодно подкалывал ее, вызывая хохот Яшки и злобное скрежетание зубов Воробьевой.
Так и идет война: она его заклинанием, а он ее словом. Конечно, он и сам иногда поддавался на ее провокации. Вспомнить бы хотя бы тот раз, когда на уроке физкультуры, когда они тренировали баланс, она призвала прямо на Гришу беса, который его сбил, за что физрук, не разбираясь и не желая ничего слушать, заставил чернокнижника бегать десять кругов.
О, чего он тогда ей только не говорил. Мимо ребята проходили, так они даже присвистнули от одобрения. А Настя просто улыбалась, качаясь с пятки на носок, мол, она тут вообще не причем. В конце концов, Гриша хлопнул себя ладонью по лицу, и, рыча проклятья, удалился под радостные шуточки Воробьевой.
От воспоминаний Гришу отвлекло оповещение на телефоне. Встав с подоконника, Гриша взял вышеупомянутый гаджет, из-за чего на него недобро покосился Яшка.
— Сейчас Лина придет, — прочитав сообщение от княжны, сказал чернокнижник.
И в подтверждении его слов, зазвенел дверной звонок.
Глава 10
— Фух, льет — как из ведра, — сказала Лина, снимая с себя непромокаемый плащ и вешая его на крючок.
— У себя дома надо сидеть, а не по чужим шастать, — наставительно произнес Яшка, стоящий у стены со сложенными на груди руками.
— Брысь, Шарик, я не к тебе, я к Грише — шикнула княжна, глядя в зеркало и поправляя прическу.
— Не больно-то и хотелось, — произнес оборотень и поплелся на кухню.
— Что-то он злой какой-то, — заметила Алина.
— В компьютер играл, — пояснил Гриша, на что девушка лишь понимающе кивнула.
— Так, рассказывай, — попросил Гриша, когда друзья расселись за столом и планомерно уничтожали запасы чипсов и остальной химии.
— А что рассказывать, — отправив в рот очередную порцию сухариков, произнесла Алина. — Всего у нас будут, по моим данным, участвовать в отборочном туре пять человек.
— Кто? — Яшкина обычная легкомысленность улетучилась, и он стал внимательно слушать.
— Ну, я, потом Степанов, Терешков, Ленка, не помню фамилии, ну и Бельгинский, — перечисляла княжна. На последнем участнике Гриша презрительно скривился, так как хорошо помнил ту драку на корабле.
— Кто есть кто? — решил уточнить Яшка.
— Степанов Ромка и Бельгинский — маги света, паладины. Терешков — маг воздуха, Ленка — друид, — загибая пальцы, вспоминала Алина.
— М-да, хорошо будет, если паладины вылетят, — рассуждал Гриша. — Эти их «Святые щиты» какая-то ересь, как бы парадоксально это не звучало. Темной магией их не всегда пробьешь, а другого у меня в арсенале нет.
— Так говоришь, будто уже отборочный прошел, — щуря левый глаз, сказал Фенриров.
— Просто рассуждения вслух, — пожал плечами чернокнижник и отпил из своей бутылки.
— Не, по-моему, паладины — лучшие враги. Бельгинского я уже разок сделал, Ромку видел на арене, он больше на магию опирается, такого вымотать, как вон я тогда Лину, — со стороны девушки донеслось шипение, которое оборотень проигнорировал, — и дело в шляпе.
— Так, парни, что это вы меня в грош не ставите? — нахмурила брови княжна.
— Да мы так, предполагаем самое худшее, — задумчиво ответил Гриша, опередив Яшку. Мало ли он каких гадостей бы Алине наговорил, вытирай потом со стены то, что от него останется.