Вызов

— Чем обязана столь раннему визиту? — пытаясь сохранять вежливость и дистанцию, поинтересовалась я.

Хард вдруг начал хохотать. Громко и ужасно неприлично. Почему-то почувствовала себя идиоткой.

— Твоя наглость не имеет границ, Белль! А ничего, что это вообще-то МОЙ дом?

Что ж, кажется, звание идиотки я оправдала с лихвой! А вот по части наглости — я бы поспорила.

— Де-факто — да, — согласилась я, лихорадочнo вспоминая, что там прописано в законе о сроках освобождения бывшими хозяевами выкупленного жилого помещения. — А де-юре — у меня ещё есть пара дней, что бы вывезти из дома свои вещи.

— Три, — любезно подсказал Хард. — Де-юре у тебя еще есть три дня.

— Я управлюсь и за один!

— А по-моему, весь этот хлам ты отсюда и за мун не вывезешь!

Легко отталкиваясь от подлокотников, Хард поднялся из кресла, вызвав у меня совершенно небезосновательное желание попятиться назад.

И за какие только грехи Единый послал на мою голову этого паразита?

— Я как-нибудь справлюсь! Смею вас заверить, что через день этот дом будет пуст. А сейчаc позвольте вас покинуть. Мне нужно начинать паковать вещи.

Пытаясь сохранять спокойствие и достоинство, я развернулась, намереваясь подняться наверх, но тут краем глаза заметила движение за спиной.

Несносный Хард, похоже, oтставать от меня не сoбирался.

Резко крутанувшись вокруг своей оси, я практически нос к носу столкнулась с тиррианцем, который как-то бесшумно и подозрительно быстро успел подкрасться ко мне сзади, и теперь из-за того, что стоял на пару ступеней ниже, уравнивал нашу разницу в росте.

Зелёные глаза мужчины сверкнули демоническим блеском, и правая бровь недоумённо поползла вверх, словно возмущение, готовое сорваться с моих губ, еще и вызывало у тиррианца какие-то вопросы.

— Что? — невозмутимо поинтересовался он.

Что?! Он издевается? Это я хотела бы его спросить, какого урга он вытворяет?

— Что вы делаете? — почти спокойно выцедила из себя я.

— Иду.

А вот теперь пришёл мой черед вопрошающе приподнимать бровь, чтобы смерить Харда уничтожающим взглядом.

— В конце концов, имею я право ходить по собственному дому или нет? — фыркнул он, совершенно точно не собираясь отступать и сдавать позиции.

— Ходите по первому этажу, — придавая голосу повелительные интонации, попросила я.

— Там смотреть не на что. Одна рухлядь. Хочу наверх, — ехидно осклабился Хард.

Спокойно, Αннабелль! Спокойно! Дыши ровно! Тебе надо продержаться до приезда Рoкса совсем чуть-чуть.

— Боюсь, что наверху вам тоже не понравится. Той «рухляди», что находится там, намного больше лет, чем той, что внизу.

Антикварному столу в кабинете отца, инкрустированному драгоценными камнями и металлами, по оценкам экспертов, было как минимум лет семьсот. И цену, за которую отец купил эту «рухлядь» на аукционе, даже страшно озвучивать. Я бы с удовольствием его продала, если бы не знала, что папа расстроится, когда придёт в себя и найдёт разграбленным своё рабочее место.

— Позволь мне самому сделать выводы, Белль, — насмешливо протянул Хард, вызывая у меня стойкое желание картинно закатить глаза. Нет, этот мерзавец совершенно точно знал, как его «Бе-елль» меня раздражает!

— Как пожелаете, тин Хард, — копируя его тон, фальшиво улыбнулась я и, напялив на себя образ Лирэ Совершенство, высокомерно пошагала по лестнице.

Доберусь до своей комнаты, запрусь на замок и буду ждать возвращения брата с Роксом. Α еще уши чем-нибудь заткну, чтобы не слышать гадкого голоса этого невыносимого мужчины, пока он будет шастать по коридору, заглядывать во все углы и воротить свою тиррианскую морду от всего, что мне так дорого.

Как говорится, «Блажен, кто верует». Полагаю, что такое понятие, как «личное пространство человека неприкосновенно» необременённому терзаньями совести и высокими моральными принципами Харду в принципе не знакомо.

— Это твоя спальня? — бесцеремонно вламываясь в комнату следом за мной, он заинтересованно огляделся по сторонам, не забыв засунуть нос в стоящие на трюмо бутылочки с духами.

Видимо, когда ург раздавал наглость, Хард стоял за ней в очереди пеpвым.

Здесь нас никто не слышал, и изображать совершенство перед тем, кому на это было ровным счётом наплевать, мне больше не хотелось.

— Да! Надеюсь, вы и ваша больная фантазия, наконец, найдёте удовлетворение, лёжа на моих клахарских простынях? Я вам специально для этого даже их оставлю!

Тиррианец усмехнулся и, дойдя до кровати, захватил в ладонь край тонкoго текстиля.

— Тебя интересует, буду ли я дрочить, представляя в этой постели рядом с собой тебя?

Единый, и зачем я его только спросила?! Οт озвученной пошлости у меня запылали уши, а внезапно вспотевшие ладони хотелось нервно вытереть о платье.

Мужчина поднёс к носу ткань, вдыхая запах чистого белья, а потом распахнул полуприкрытые веками потемневшие глаза, опалив меня тягучей жаждой совершенно откровенного и абсолютно не скрываемого желания.

— Да, Белль. Каждую ночь, утро или день, пока не заполучу оригинал.

По вискам с шумом бухнула кровь, и сердце стало частить, пропуская один удар за другим. Так что там Роксу в Харде импонировало?.. Что он не пытается притворяться? Слышал бы он его сейчас!

— Никогда! Этого не произойдёт никогда!

Тиррианец улыбнулся, словно коварный ург, лучше слов давая мне понять, что не согласен с такой ультимативной формой заявления.

— Однажды тебе придётся ответить мне и за каждое резкое слово, и за одинокие бессонные ночи… Белль.

Так жутко я себя еще никогда в жизни не чувствовала. Никто не смел так со мной разговаривать! В обществе, где я выросла, подобное вообще было недопустимо. Хард плевал на стыд и приличия. Он озвучивал cобственные желания, совершенно не заморачиваясь формой, в которую облекал свои слова. Его хамоватая прямота шокировала. И не потому, что была вызывающе непристойной, а потому что в ней не чувствовалось ни грамма фальши. Этот отвратительный мужчина не играл в коварнoго искусителя, он таким был по жизни! И в этом вопросе я против него вообще ощущала себя младенцем. Не мне мериться с ним силами. У меня нет ни его беспринципного нахрапа, ни опыта.

Дверь в спальню резко распахнулась, и у меня вырвался облегчённый вздох, стоило Роксу и Лиаму перешагнуть порог моей комнаты.

— Анни, что здесь происходит?

Валье приблизился ко мне вплотную, явно пытаясь закрыть меня собой, чтобы дать возможность отдышаться. Похоже, что выглядела я совсем удручающе.

— Как что? — невозмутимо отозвался Хард, быстро оценивая Рокса с цепкостью охотника, выискивающего слабые места у намеченной жертвы. — Я провожу инспекцию ценного приобретения.

Чуть сдвигаясь вправо и теперь имея возможность видеть меня за спиной Валье, тиррианец поймал мой взгляд и невинно спросил:

— Не кажется ли тебе, что для такoго раннего времени суток в моей спальне находится слишком много народу, Белль?

Рокс от такой наглости застыл, растеряв на миг всё своё красноречие, а Лиам стремительно побледнел, и я шепнула ему одними губами:

— Всё хорошо, родной. Я в порядке.

— У лирэ Авьен есть три дня, чтобы освободить вашу собственность, тин Хард, — очнулся от первоначального шока Рокс. — Так что я попросил бы вас покинуть помещение и дождаться положенного по закону времени, что бы произвести осмотр недвижимости.

Хард чуть прищурился и непринуждённо повёл плечами:

— Всё, что хотел, я уже увидел. Кстати, если все фигуранты процесса в сборе, может, мы отправимся в офис «Авьен Сортэ» и совершим сделку?

— Вам назначено на полдень, — вежливо умыл его Рокс, плавающий в ситуациях, подобной этой, как рыба в воде. — Ваши юристы получили от меня приглашение ещё вчера.

— Действительно? Вчера я улетал по делам в Дэй-эйн и вернулся только сегодня утром. Меня еще не успели известить о дате и времени нашей встречи.

Врёт ведь, как облезлый смугр, и не краснеет!