Страница 2 из 20
Раздражение… Злость… Страх… Солнце встало над горизонтом и, гася россыпи огней ночных городов, снова погнало полосу тени на восток.
Раздражение… Злость… Страх…
Никакой реакции. Сознание молчало, словно не понимая, что от него требуется. Все Восточное полушарие уже было залито светом. На севере, над Евразией, закручиваясь в гигантские клубящиеся облачностью водовороты неправильной вытянутой формы, медленно двигались темно-серые рукава циклонов. Южнее – чистое небо над спокойной лазурью Индийского океана и выцветшей от жары Австралией.
На западе появилась полоса тени. Постепенно накрывая Атлантику, она неотвратимо надвигалась на Европу. Поглотив затянутый рваной облачностью континент, темная волна ночи подошла к Черному морю. Солнце неумолимо двигалось к восточному горизонту, но Адамс ничего не чувствовал. Неужели ему не удастся перенестись сознанием на два дня назад, в ту секунду, когда он испытал раздражение, злость и страх.
Страх… Он появился из пустоты и захлестнул Адамса мутной, зябкой волной, вызвавшей неконтролируемую внутреннюю дрожь, заставив волосы на голове шевелиться. Это сильное ощущение длилось всего долю секунды, но он отчетливо его уловил. Теперь с большой долей вероятности можно было определить время атаки. Теперь он знал, что искать в своем подсознании.
Земной шар пропал, и Адамс вызвал реальные воспоминания того дня, того момента, когда произошла атака. Что он делал в это время? Было около семи утра. Несмотря на рождественские каникулы, он собирался заехать на работу. Он увидел себя дома сидящим на кухне с кружкой горячего кофе и парой ржаных тостов на тарелке. Он взял нож, потянулся к масленке, и тут вся картина подернулась тонкой рябью. Ничего особенного не произошло, он просто нахмурился и на секунду замер с ножом в протянутой руке. Он прислушивался к своим ощущениям, смутно улавливая раздражение, злость и неясный, но набирающий силу страх.
Словно редактируя киноленту, Адамс заставил свое сознание вернуться на минуту назад и попытался разобраться, что все-таки случилось в этот момент. Горячий кофе, тосты, нож, масло. Эта странная рябь, на мгновение исказившая пространство… Усилием воли он снова вернулся на несколько секунд назад, пытаясь уловить причину своих странных, очень похожих на предчувствие большой беды ощущений.
И тут его накрыло.
Сознание вытащило из своих глубин тысячи и тысячи вполне отчетливых и ясных образов, из которых состояла окружившая его необычная рябь. И все они были об одном. Оторванная голова Статуи Свободы, лежащая на дне Верхнего залива среди затонувших военных кораблей. Горящий Белый дом. Валящиеся друг на друга высотки Нью-Йорка. Дымы от пожарищ над Лос-Анджелесом, разрушенным мощным землетрясением. Стремящиеся вниз графики обвала индексов основных американских бирж. Ожесточенные уличные бои, в которых американцы остервенело убивают друг друга. Толпы полуразложившихся зомби, бесцельно блуждающих по улицам американских городов. И еще, и еще, и еще… Все пространство было забито ужасными образами гибели Америки. Они были повсюду: сыпались с потолка, вываливались из стен, поднимались из пола, заполняя собой кухню, выдавливая воздух, мешая дышать. Адамс почувствовал, что задыхается, и в его сознание, вытеснив волю и здравый смысл, разъяренным чудовищем ворвался примитивный животный ужас.
Он пришел в себя от резкого, бьющего по ушам металлического дребезжания старинного будильника, который он по сложившейся традиции ставил на нужное время во время одиночной психостимуляции. Не в силах побороть остатки страха, захлестнувшего его во время сеанса, Адамс долго лежал, прислушиваясь к своим ощущениям. Ему казалось, что в комнате до сих пор висят обрывки образов гибнущей Америки. Он опасливо огляделся и, убедившись, что в реальности все осталось по-прежнему, медленным движением снял шлем нейрографа.
Вашингтон. Региональный офис ЦРУ
Внимательно выслушав рассказ руководителя группы «Сигма», директор ЦРУ Келли в сомнении посмотрел на телефон, решая, позвонить Президенту еще раз или нет. Он помнил, с каким скепсисом тот воспринял его прошлое упоминание об этом не совсем обычном подразделении, уже давно и довольно успешно работавшем под крышей одного из оперативных отделов.
– Мистер Адамс… – он перевел взгляд на собеседника. – То, что вы рассказали, очень настораживает, хотя и звучит довольно необычно. Я не думаю, что в Администрации серьезно воспримут ваш э… источник информации, а объяснять им теорию информационного поля, не имеющую фактических подтверждений, у нас просто нет времени. С другой стороны… Если в ближайшее время не удастся выровнять ситуацию, страна может расколоться на несколько полностью автономных провинций. У нас есть сведения, что штаты Среднего запада – Аризона, Невада, Юта, Колорадо, где местные власти держат ситуацию под контролем, уже хотят закрыть границы с соседями. К ним готовы присоединиться Нью-Мексико, Техас, Канзас, Небраска и Вайоминг. Там тоже армии и нацгвардии быстро удалось навести порядок. Это очень настораживающая тенденция, поэтому времени у нас практически нет.
– Я выложил вам свое видение ситуации, – Адамс понимающе покивал головой. – Вам решать, что дальше со всем этим делать.
– Информация довольно необычная. Вы утверждаете, что США подверглись массированной атаке некоего неизвестного психотронного оружия. Кто ее произвел, вы не знаете, но вам известно время. То, что с мозгами людей произошло нечто необычное, говорят и медики, работавшие в указанное время с нейрографами. Мы собрали данные из десятка медучреждений, включая пару контролируемых нами психушек, и все они подтверждают, что в это время у пациентов, подключенных к аппаратуре, наблюдался короткий пиковый всплеск мозговой активности.
– Я этого не знал, – поднял брови руководитель «Сигмы».
– Да. Моя вина. Мне надо было сразу сообщить вам об этом. Знаете что, – Келли в раздумье постучал пальцами по столу, – судя по всему, вся эта психотронная история будет иметь продолжение. Слишком много фактов работает на ее подтверждение. Но пока у нас нет твердых доказательств, выносить такую информацию наверх я не хочу. Один раз уже пробовал – не получилось. Да и ваш разговор с Бэйтсом, судя по всему, закончился ничем. Поэтому я принял решение собрать оперативную группу. Раз уж это ваша тема, назначаю вас руководителем. Людей подберите сами, наших ребят из контрразведки вы знаете хорошо, часто работали вместе. Если нужно подкрепление из ФБР, дайте знать, я вам его обеспечу. Но тема щекотливая, на грани мистики, поэтому хотелось бы пока держать ее внутри Конторы. Я дам вам самые широкие полномочия, ресурсы и допуски. В рамках приличий, конечно. Если честно, мне самому трудно поверить в вашу теорию, но, если она подтвердится, это может спасти ситуацию. И главное… Ваша основная задача – поиск способов нейтрализации психотронного воздействия. Если попутно найдете источник атаки – хорошо. Но все равно мы с ним будем разбираться позже.
– Понимаю. Я сделаю все возможное, – без особой уверенности в голосе сказал Адамс.
– Тогда приступайте. Приказ я подпишу немедленно, – директор ободряюще кивнул и потянулся за телефоном, давая понять, что разговор окончен.
Информация о том, что нейрографы по всей стране зафиксировали синхронный всплеск мозговой активности у пациентов как раз в тот момент, на который вышел Адамс во время сеанса психостимуляции, подтверждала предположение о психотронной атаке. К вечеру из нескольких десятков клиник, разбросанных по всему миру, пришли данные, подтверждающие, что и там были зарегистрированы похожие синхронные пики активности, в точности совпадавшие по времени с американскими.
Сомнений не оставалось: два дня назад в 7.09 утра по времени Восточного побережья произошло событие, повлиявшее на мозги людей на всей Земле. Но здесь возникал вопрос. Если это событие накрыло всю планету, то почему повышенная агрессивность населения наблюдается только в Америке? И еще, пожалуй, в Европе, хотя там правительствам все же удалось взять ситуацию под контроль. И как найти источник психотронной атаки, если данные нейрографов из разных стран мира практически идентичны и различаются только с показаниями в Соединенных Штатах. На все эти вопросы Адамс пытался отыскать ответ, стоя перед широким монитором в ситуационном зале своей только что собранной оперативной группы. Наконец он обернулся к сидящему за рабочим терминалом оператору, который пока был единственным членом его команды, и коротко бросил: