Майкл знает

— Будем решать твою проблему, — говорит Тёрнер. — Я понимаю, ты хранишь свой первый поцелуй для того единственного сморчка, но, девочка, ты же не хочешь загубить всё? И всю вечеринку просидеть в чулане зареванной?

Нервно сглатываю слюну и отвожу взгляд. Вдруг становится интересным все: и этот стол, и баночки эти с горчицей и кетчупом, и официантка, что курит на улице. Надо перевести тему.

— С чего ты взял, что я там поцелуюсь с Люком? Он меня в упор не видит.

— Он идиот, и это факт, — быстро отвечает Тёрнер. — На вечеринках все целуются, это правило. Если тебя не поцеловали на вечеринке, то тут два варианта: или ты Мэгги Бир, или ты мой брат Бобби.

— Но Мэгги Бир — наша библиотекарша и ей восемьдесят.

— Вот именно, О’Нил.

С губ моих слетает обреченный вздох. Майкл серьёзно смотрит на меня, и лицо его находится лишь в нескольких дюймах от него. Не понимаю: когда он успел так приблизиться? Или это я больше не отстраняюсь?

— Хорошо, и что теперь делать? Я никогда не цело…

Договорить мне не позволяют его губы, каким-то вдруг образом обрушившиеся на мои. Я широко открываю глаза и приоткрываю рот, но он не позволяет мне даже на долю секунды погрузиться в шок. Ощущения, которые я испытываю, когда одна его рука притягивает меня ближе к себе за талию, другая лежит на моей шее, а губы его накрывают мои, описать и повторить, вероятно, никогда не представится возможным. Чувствуя сотни разрядов тока, я поддаюсь и закрываю глаза, обвивая его шею руками. Майкл не углубляет поцелуй, его губы двигаются плавно и медленно, он слегка оттягивает мою нижнюю губу, проводит ладонью по щеке, и я стараюсь двигать губами в такт его губ. Мысли мои заняты этим нелёгким процессом, и некогда сосредоточиться на своих бешеных ощущениях, что бьются в голове, в душе, в животе. А когда воздуха становится не хватать, и Майкл отстраняется, я благодарю всех богов на свете о том, что мы сидим на этом милом диванчике.

Иначе, клянусь, упала бы.

— М-Майкл… — шепчу я, открывая глаза.

Руки его по-прежнему на мне, и он улыбается, запрявляя выбившуюся прядь моих волос за ухо. Улыбка его настоящая, и у меня нет сил поверить в произошедшее. Губы горят, щеки пылают, и, кажется, все вокруг сейчас превратится в пепел.

— Не могу поверить, что ты украл мой первый поцелуй, — касаясь дрожащими пальцами горящих губ, шепчу я.

Тёрнер берет мою руку в свою и снова наклоняется к моему лицу. Одна секунда — и он снова обрушивается на меня с поцелуем. В этот раз никакой нежности, он позволяет себе укусить мою нижнюю губу, и я чувствую настоящий фейерверк неизведанных чувств в груди, когда в удивлении приоткрываю рот, и он запускает туда свой язык. Это страстно настолько, что я не могу контролировать себя, не могу сосредоточиться ни на чем, позволяя его языку сплестись с моим, позволяя его ладони лечь на моё бедро, несильно сжимая его, позволяя себе выпустить лёгкий, слышный лишь ему, стон в его губы. Мы отстраняемся друг от друга с горящими глазами и пылающими губами.

Нисколько не стыдно, в конце концов, это закусочная, и здесь все целуются. Нисколько не стыдно. Но странно. И Майкл смотрит странно, и чувствую я себя странно. А затем он говорит:

— Теперь украл второй. Третий за Люком.

Комментарий к Урок 6. Учись.

Так вдохновилась вашими отзывами, вашей поддержкой, что на ночь глядя написала ещё 2 главы! Сил нет проверять опечатки, обязательно исправлю их завтра, простите! Вся любовь ❤️❤️❤️

========== Урок 7. Будь ведьмой. ==========

— Как насчёт привидения? Может быть, костюм кошки? Пол Стенли! Или панк.

— Привидения? Мне что, простыню надеть и отверстия для глаз проделать? Тогда Люк точно меня заметит!

Кэнди разочарованно стонет. Бросаю в неё подушку и снова возвращаюсь к обдумыванию. Шёл второй час нашего бессмысленного времяпрепровождения в моей комнате после уроков, и единственная разумная идея, которая пришла нам в голову — не идти на Хэллоуин совсем. Осталось два дня, а у меня всё ещё нет костюма. Это катастрофа.

— По-моему, это загадочно, — подруга усмехается. — И вообще, почему ты даже во внимание не приняла остальные идеи?

— Майкл сказал, что я не должна заморачиваться. Мне нужно быть узнаваемой. Как думаешь, узнает ли меня Люк, если я выряжусь, как Пол Стенли?

— Для меня до сих пор остаётся загадкой присутствие Люка на вечеринке. Может быть, он будет с Адель?

Мгновенно принимаю сидячее положение, с любопытством уставившись на подругу. Чувство, отдалённо напоминающее ревность, скребётся о душу. Я хмурюсь, краснею, нервно перебираю пальцы. Адель… его девушка? Подружка? Спутница?

— Кто такая Адель?

— Сара, ты дружишь с головой? Как ты можешь её не знать?

— Это какая-то знаменитость, почему я должна её знать? — дрожащим голосом спрашиваю я.

Нет, нет, нет, пожалуйста, только не это! Я не переживу, если узнаю, что у Люка есть девушка.

— Ну, вижу по твоим глазам, тебя не её статус в школе волнует. Адель Моринг — родная сестра Люка.

Волна облегчения омывает меня своим теплом. Вздыхаю, чувствуя, как целая гора падает с плеч.

— И да, она знаменитость, — добавляет Кэнди. — Два месяца учишься с нами, Сара, пора перестать витать в облаках.

— Я стараюсь обходить такие вещи стороной, — с чувством абсолютной лёгкости ложусь на спину, раскидывая руки в стороны и улыбаясь.

Даже не замечаю, каким взглядом прожигает меня подруга. Словно я наиглупейшее существо на этой планете, словно самая наивная из всех. Пусть будет так. Люк-то свободен. А какая-то знаменитая Адель — всего лишь его сестра.

— Странно, что ты её не замечала, это достаточно трудно, — бормочет она, и, усмехнувшись, укладывается рядом. — Тем более, она учится с твоим Майклом. А вы ошиваетесь друг с другом двадцать часов в сутки. Я удивлена, что она ещё не выколола тебе глаза.

Покою моему нет места. Снова сажусь и в недоумении смотрю на Кэнди. Да что это за Адель такая, которую знают все, кроме меня? Почему мимо меня всегда проходят важные вещи? И насколько она важна?

— Почему она должна выколоть мне глаза?

С губ Кэнди слетает очередной разочарованный вздох. Кажется, ещё секунда — и она начнёт отчитывать меня за недалёкость.

— Адель — бывшая девушка Майкла. Ну, как бывшая. У них там всё очень запутанно. То сходятся, то расходятся.

Брови мои стремительно ползут вверх от такой новости. Закашлявшись, я вдруг понимаю, что воздуха мне становится мало, а информации накопилось слишком много. Встаю с кровати и подхожу к окну, открывая его и вдыхая продрогший осенний воздух. Сначала новость о Дереке, Хэллоуин, Адель, Майкл… так много всего!

Кажется, пора действительно начинать видеть что-то кроме бездонно-голубых глаз Люка Моринга. Выходить иногда из того удивительного мира, который я создала, и смотреть на реальные вещи. Но почему Майкл никогда не рассказывал мне об этой Адель?

Возможно потому, что он просто делал своё дело.

— И… насколько у них всё серьёзно? — в пол оборота обращаюсь к Кэнди, хмурясь и не понимая, почему настроение вдруг улетучилось.

Думаю, это из-за окна. Сквозняком унесло.

— Не знаю. Но если ты перейдешь ей дорогу — тебе не поздоровится.

— С чего бы это мне переходить ей дорогу?

Кэнди загадочно улыбается. Кажется, я понимаю, к чему она клонит.

— Ну… вы же с Майклом целовались, и всё такое.

Щеки мои мгновенно заливаются краской. Я накрываю лицо руками и возвращаюсь в кровать, смеясь и бросаясь в подругу подушками.

— Я же тебе сотни раз сказала! Он просто учил меня целоваться!

Кэнди заливисто хохочет и перехватывает мою руку, заставляя меня прекратить эту бойню. В голубых глазах её плещется детское любопытство, она садится в турецкую позу и подпирает голову руками. Обречённо вздыхаю. Конечно, я знаю, что значит эта поза и этот взгляд.

— Расскажи, как это было.

— Я уже рассказывала, — закатываю глаза и ложусь на спину.

— Ты просто сказала, что он поцеловал тебя! — она наклоняется над моим лицом, её пшеничные кудряшки щекочут мой лоб. — Что ты при этом чувствовала? Тебе понравилось?