Страница 5 из 22
— Очень интересно, — тихо и медленно говорит он, вводя Сару в привычное состояние транса. — Шериф сказал правду?
Нет, этот голос по праву может считаться магическим. Словно цепкие звериные лапы, он хватает тебя и лишает возможности двигаться, а затем убирает когти и начинает ласкать все твоё тело, проникая в душу, в сердце и в мозг. И, с трудом вырвавшись из этих принудительных объятий, Сара в своей привычной манере задирает голову и усмехается.
— Тебя это не касается. Кто этот мужчина? Ты что, вступил в банду? Ты идиот?
Майкл делает ещё один крохотный шаг вперёд, ведь ближе уже некуда, но Сара не отступает, она знает — отступить равно показать свою слабость перед ним. И когда он проводит ладонью по её волосам, она не отступает. И когда прикрывает глаза, не отступает. И когда боль отражается на его красивом лице, О’Нил не отступает. И даже когда он открывает глаза и начинает говорить:
— Знаешь, Сара, когда я вернулся и увидел тебя… я был уверен, что смогу вернуть все на свои места. Несмотря на всю причиненную боль и на все дерьмо. Рядом с тобой крышу сносило, сносит, и, я уверен, будет продолжать сносить. Но в моих расчётах оказалась небольшая погрешность. Я совсем забыл о том, что тебе ничего не стоит превратить мою жизнь в ад. Конечно, после всего, что произошло, я заслуживаю этого, но в камере у меня было время подумать.
Она поднимает на него испуганный взгляд, ожидая продолжения. Это первый и последний момент между ними, когда она так завороженно слушает его и не пытается прервать, заткнуть или уйти. И даже то, с каким трудом ему даются следующие слова, она нарочно игнорирует.
— Мне пора прекратить пытаться. Это была глупая затея. Куда я попаду в следующий раз, — сразу в тюрьму? Мне, знаешь, уже на все плевать. Но у нас просто не выходит. Ни черта не выходит, чтобы мы ни делали.
Сердце девушки сжимается, кажется, до микроскопических размеров. Сара улыбается, ведь, в конце концов, это то, чего она и добивалась! Но кончик носа предательски покраснел, а в уголках глаз уже скапливаются слезы. Сквозь самодовольную и вымученную улыбку, больше похожую на оскал, девушка говорит:
— Я правильно понимаю… ты собираешься уйти из моей жизни?
— Мы учимся в одной школе, Сара. Даже если я захочу, этого не выйдет. Я просто перестану тебя доставать.
— Хорошо, — сразу же отвечает она. — Я рада, что ты все осознал. Даже если для этого тебе пришлось несколько часов просидеть за решёткой. Но если понадобится, я сделаю это снова.
Майкл одаривает девушку печальной улыбкой и поджимает губы.
— Я в тебе не сомневаюсь.
Он уходит, задевая девушку плечом и оставляя её одну посреди полицейского участка. С ощущением, словно все чувства в ней вдруг притупились, Сара стоит здесь ещё несколько минут и смотрит в одну точку, пока не натыкается случайным взглядом на фигуру незнакомца в кожаной куртке, что уже прощается с шерифом. Мужчина стремительно удаляется в сторону выхода, пролетая мимо О’Нил, и она времени зря не тратит, тут же метнувшись за ним. Девушка догоняет его уже на улице, спускаясь по ступенькам и не переставая выкрикивать:
— Да стойте же!
Когда незнакомец вдруг останавливается, Сара резко впечатывается в его спину. Мужчина хмурится и оборачивается, чтобы увидеть перед собой недовольную девчонку, потирающую лоб.
— Куда так летишь? — он хмурится и берет её лицо за подбородок, поворачивая его к свету фонаря. — Ушиблась?
Сара убирает его руку от своего лица и нервно сглатывает. Кем бы он ни был и какими бы ужасающими не были её догадки, ей нужно держаться уверенно.
— Кто вы? — резко спрашивает девушка, заводя своим вопросом его в тупик.
— Слушай, если это попытка познакомиться, то я не заинтересован.
Она закатывает глаза.
— Кто вы и какое отношение вы имеете к Майклу?
— Я могу задать тебе тот же вопрос, девочка, — недовольно отвечает он и засовывает руки в карманы джинс. — Что тебе нужно?
Множество вопросов, атаковавших её голову в участке, вдруг куда-то испаряются, как и вся её смелость. О’Нил выпрямляется и дрожащим голосом спрашивает первое, что приходит на ум:
— Вы… вы состоите в банде? Драконы? Поэтому у Майкла наколот дракон на шее?
Мужчина немногословен: он лишь коротко кивает и ожидает очередной пулеметной очереди из вопросов от этой любопытной особы. Ему, в любом случае, не привыкать.
Но кивок его вводит девушку в состояние предсмертной комы. Самые худшие её опасения подтвердились: Майкл вступил в банду. Вот, откуда эта кожаная куртка, эти татуировки, это поведение последнего мудака. Но как это произошло? Неужели он подружился с кем-то в реабилитационном центре — кем-то плохим и опасным? Ведь самое опасное, что мог сделать Тёрнер до событий той осени: уйти с урока или поглумиться над лузерами. И от этого Саре становится совсем худо. Ведь в таком случае в этом есть её вина…
— Я хочу знать, чем вы занимаетесь, — резко выпаливает она, вырывая себя из грызущих мыслей. — Это что-то незаконное?
Незнакомец щурится, обводя недоверчивым взглядом её маленькую фигуру.
— Какого черта тебе нужно, малышка? Ты что, из газеты? Хочешь написать про нас очередную байку?
Сара в очередной раз закатывает глаза. А правда, которая поселилась на кончике её языка, уже настойчиво рвётся наружу, удивляя собой и незнакомца в кожаной куртке, и саму девушку.
— Я просто хочу знать, что Майкл в безопасности.
Комментарий к 4. Mine
Вся любовь ❤️
========== 5. Yours ==========
Стол, за которым эти ребята любили проводить свои перемены, находился практически в самом сердце кафетерия. Отсюда открывался отличный обзор на остальных школьников и большие панорамные окна, а ученики, проходящие мимо стола этой шумной весёлой четвёрки, нередко бросали в их сторону завистливые взгляды. И как не завидовать? Ведь эти лузеры урвали лучшее местечко! Это потом Сара стала понемногу от них отделяться, после третьего урока, например, стабильно присоединяясь к компании Майкла. Но у неё было оправдание: они просто не могли расстаться ни на секунду, не могли насытиться друг другом. Обычно, О’Нил сидела на его коленях, обвив его шею руками и звонко смеясь, когда Логан рассказывал очередную историю об их тренировках, а Митч пытался сделать из картошки-фри усы. Тогда Тёрнер по-хозяйки устраивал ладони на её бёдрах и широко улыбался, одним лишь взглядом утверждая: «Эта девчонка — моя». Никто из её лучших друзей не обижался, ведь девушка действительно находила время для всех. Она обожала эти перемены, а он обожал её.
Сейчас за столом сидели двое. Со скучающим видом, некогда беззаботный и весёлый Бобби смотрел в окно, пока Кэнди накручивала кудрявую прядь пшеничных волос на палец и испепеляла пустым взглядом страницы книги. Дерека с ними не было, как не было и Сары, и весёлого хохота, и глупых выходок, приковывающих недоуменные взгляды вроде «эй, вы только взгляните на этих нелепых идиотов». Майкл прожигал взглядом их стол и не мог понять, почему Сара вдруг перестала общаться с Бобби и Кэнди, при этом сохранив отношения с Дереком. Заметив это впервые несколько дней назад, Тёрнер первым делом задал этот вопрос младшему брату, на что Бобби, отмахиваясь, бросил что-то вроде: «Я бы и сам хотел знать ответ». И, догадываясь о причине раскола, Майкл по-прежнему не мог понять — почему же, черт подери, она не разорвала связь с этим незрелым придурком?
Теперь Сара и Дерек сидели в самом дальнем углу кафетерия. Сегодня их стол пустовал, а Тёрнер, то и дело бросающий раздраженный взгляд в ту сторону, нервно сжимал кулаки. В тёплую погоду Сара любила проводить время на заднем дворе школы, за столиком под огромным раскидистым дубом.
— Давно они… так?
Майкл кивает в сторону стола, за которым скучают Бобби и Кэнди, чувствуя, как в груди жжёт от неприятных ощущений. Это вина разрастается в нём настоящим вирусом, болезнью, не позволяющей сделать и вдоха. Из-за него Сара порвала со своими друзьями, из-за него она страдала, из-за него стала такой холодной и отстраненной. Он все разрушил. Он действительно все уничтожил.