Criminal

— Барыги? — Сара морщит нос. — Что ещё за жаргон?

— Я просто часто бываю у отца в участке. Но факт остаётся фактом. Майкл связался с плохой компанией.

Имя Аарона и слово банда в одном предложении звучат как приговор для Сары. Но ведь это ещё не доказано! И сколько таких Ааронов может быть в Сентфоре?

Нет, сколько Ааронов, что носят кожаные куртки, ездят на байках и проводят вечер пятницы в каком-то сомнительном баре на окраине города?

Может, он и не байкер вовсе?

Сердце пропускает удар. Сара выдёргивает из рук Бобби записку, сминает её и бросает обратно под кровать.

— Знаете что, давайте забудем об этом. Это не наше дело. Я просто хочу найти пиво и повеселиться. Вы со мной?

И пусть голос Сары звучит решительно, напуганный взгляд её доверия точно не внушает. Желание во всем разобраться перевешивает желание напиться, но затем появляются остатки рассудка и вторят: зачем тебе это, чёрт возьми, надо? Этого Сара не знает.

Единственное, что ей известно — стоит держаться от этого Аарона подальше.

***

На столе, в окружении шикарных экзотических фруктов, стоит торт. Шоколадный, украшенный сверху орехами, манящий своей кондитерской изысканностью. Все фрукты меркнут на его фоне, и твой взгляд непременно приковывается к этому лакомству. А затем кто-то говорит, что у тебя аллергия на орехи. Инстинкт самосохранения и здравый смысл срабатывают мгновенно, желание попробовать этот торт отпадает. Но чем дольше он стоит здесь, такой манящий и таинственный, тем яростнее желание полакомиться им, вкусить запретный плод или хотя бы просто заглянуть, что там внутри.

Так, страх за свою безопасность вступает в окровавленную борьбу с искушением.

И речь сейчас вовсе не о торте.

— Привет, Майкл.

Во-первых, Сара не боялась. Вот ещё, проблема, — первой заговорить со старшеклассником. Во-вторых, она была настроена решительно и непоколебимо. А в-третьих, ей просто нужно было убедиться, что речь в записке шла далеко не о том Аароне, что по какой-то неизвестной причине поселился в её мыслях.

Наконец, Тёрнер обращает на неё свое внимание. Оторвавшись от бестолковой болтовни со своим амбалом-одноклассником, Майкл оборачивается, чтобы заметить перед собой девчонку с напуганными глазами и твёрдым решением добыть правду.

— Мы знакомы?

Девушка нервно сглатывает, повторяя в голове отрепетированный текст. Где-то на другом конце школьного кафетерия за разворачивающейся картиной наблюдает Кэнди — упущенная деталь в идеально выверенном сценарии Сары. Бобби и Дерек не знают, что О’Нил вынюхивает детали записки, дожидаясь одноклассницу на заднем дворе, а вездесущий Люк ждёт её извинений в библиотеке, но что наплести Кэнди? Девушка отводит от удивленной подруги взгляд и возвращает его к заинтересованным зелёным глазам Майкла Тёрнера.

— Нет, — тихо отвечает она, почесав затылок. — То есть… я увидела у тебя татуировку дракона на шее. Она такая же, как у моего… брата. У вас один мастер или это что-то означает?

Майкл в удивлении поднимает брови, обводя фигуру девушки недоверчивым взглядом. Она кажется невозмутимой, пока молится всем богам на свете о том, чтобы Тёрнер купился. Но старшеклассник вдруг резко встаёт со своего места, забирает рюкзак и хватает Сару за запястье, выводя её из кафетерия.

— Что ты делаешь? Куда ты меня ведёшь? — сопровождаемая удивлёнными взглядами школьников, испуганно спрашивает О’Нил.

В надежде на спасение девушка оборачивается к столу, за которым сидит Кэнди. Нельсон даже предпринимает попытку встать и сорваться за подругой, но почему-то виновато поджимает губы и садится обратно, провожая лучшую подругу сочувственным взглядом.

— Вот черт, — шепчет Сара, пытаясь выдернуть руку из мёртвой хватки Майкла. — Да отпусти ты!

Он останавливается уже в холле перед главным входом в школу. В перерыв здесь даже охранника не бывает, так что у Тёрнера есть все шансы на то, чтобы выглядеть угрожающим, когда он резко толкает девушку к стене. Она испуганно взвизгивает и зажмуривается.

— Что ты знаешь? — спокойно спрашивает он, чуть наклоняясь — так, чтобы их глаза оказались на одном уровне.

Майкл проводит ладонью по подбородку, и Сара замечает глубокий порез на его предплечье, выглядывающий из школьного бомбера. Проследив за взглядом девушки, Тёрнер спешит убрать руку.

— Спрошу ещё раз: что ты знаешь? Нет, не так. Что ты вынюхиваешь?

— Ничего, клянусь, — голос Сары срывается.

— Не нужно меня обманывать, милая. Твой ротик слишком красив, чтобы выдавать ложь.

Выброс адреналина в крови настолько высок, что в такой ситуации О’Нил находится мгновенно. Она прикусывает губу и невинно пожимает плечиками, стараясь вывести свою актерскую игру на максимальный уровень.

— Я просто хотела с тобой познакомиться… — виновато протягивает она, наматывая на пальчик русый локон. — Прости, не ожидала, что ты так резко реагируешь на девушек.

В зелёных глазах проскальзывает тень непонимания. Майкл прикрывает их и выдыхает, отстраняясь от девушки.

— Чёрт, прости, малышка. Я подумал, это кто-то из… неважно. Последние мозги отбили вчера. В смысле, я не… вот чёрт.

Находясь под прицелом недоуменного взгляда Сары, прожигающего его насквозь, Майкл пинает ногой стенд с брошюрами, и, фыркнув, спешит направиться в сторону выхода из школы.

Недолго думая, девушка бросается за ним.

«Это твой час, Нэнси Дрю!» — кричит воображение, пока Сара осторожно выглядывает из-за двери, наблюдая за удаляющейся фигурой Майкла.

Он идёт достаточно быстро, пересекая дорогу. Сара молится лишь о том, чтобы парень не сел в машину, и молитвы её оказываются услышаны. Тёрнер выбирает путь пешком — прямиком через кленовую аллею. Дождавшись, пока он окажется на безопасном расстоянии, девушка выходит из школы и следует за ним, иногда сворачивая с дорожки и прячась в тени деревьев. Миновав аллею, Майкл направляется в сторону улицы Возрождения, дальше вниз по Хай-стрит, а затем его фигура скрывается в переулке рядом с супермаркетом. Сбавляя шаг, Сара окончально останавливается прежде, чем выглянуть из-за кирпичной стены магазина. Что, если там тупик? Может, Тёрнер заметил её и сейчас поджидает там?

Нет, слишком большой проделан путь. И вопросы вроде «зачем тебе это?» или «и стоило бежать за ним несколько кварталов?» беспокоят сейчас девушку в самую последнюю очередь. Отдышавшись, О’Нил собирает всю свою волю в кулак и уже собирается выглянуть из-за стены, когда прямо за её спиной раздаётся до мурашек знакомый голос:

— И что эта маленькая леди здесь забыла?

Сара резко вздрагивает, мгновенно оборачиваясь и поднимая ошеломленный взгляд на Аарона. Сердце уходит в пятки, дар речи пропадает, — только и может она ресничками хлопать да ротик свой то открывать, то закрывать. Хилл делает глоток содовой из жестяной банки в его руке, не отводя от побледневшей девушки сосредоточенного взгляда.

Внутри неё все сжимается от сумасшедшего коктейля чувств, но, в конце концов, всех их перевешивает откуда-то взявшаяся совершенно нелепая детская радость. Сара широко улыбается и выпускает вздох облегчения.

— Выглядит так, словно ты устроила за кем-то слежку.

Янтарь горит подозрением, переливаясь на солнце и гипнотизируя и без того остолбеневшую школьницу. Легкая щетина выглядит идеально, на нём снова его кожаная куртка, и только сейчас девушка понимает, что выбежала из школы в свитере, не накинув ничего сверху. В чёртов ноябрьский мороз, пробирающий насквозь.

Поёжившись от холода, Сара обхватывает себя руками и снова поднимает взгляд на Аарона.

— Да это я так… прогуливалась.

Разумеется, он не верит.

— И как прогулка? Нашла что-нибудь интересное?

«Если бы успела заглянуть за угол — нашла бы!», — ворчит бесноватое создание на левом плече Сары, пока ангел на правом молчит, с каким-то благоговением разглядывая таинственного Аарона Хилла — причину её расследования, бессонницы и этой глупой улыбки от уха до уха.