Муж мой - враг мой

Поэтому я не говорила, я просто целовала его жадно, напористо, неистово.

Я обдирала с него одежду, как дикая кошка, как одержимая. Чтобы целовать-целовать-целовать — везде. Каждый сантиметр гладкой горячей кожи, сильных мышц под нею.

Целовать, прикусывать, зализывать.

Я, наверное, и урчала, как кошка. Лис бы, наверняка, посмеялся, если бы не был так занят — на мне одежды было больше и от нее тоже следовало избавиться.

И когда мы оба оказались полностью обнаженными, время вдруг замедлилось.

Лис слегка отстранился, изучая мое лицо в тусклом свете. Глазами и пальцами. Они гладили виски, щеки, губы. Спустились ниже, властно сжали полушария груди, и я с тихим стоном прогнулась навстречу этому движению.

Да-а… я так скучала. Мне так этого не хватало.

А тебе?..

Моя ладонь легла на каменно твердый горячий ствол, и я невесомо погладила нежную бархатистую кожу, пьянея от собственной смелости и вседозволенности. И Лис с хрипом выдохнул, сжимая мою грудь еще сильнее и впиваясь поцелуем в шею.

Совершенно безумная мысль мелькнула в голове — Лис ведь целовал меня там, внизу, а что если?..

Но привести ее в исполнение я не успела, муж не позволил мне стечь по нему вниз, на колени. Вернее позволил, но опустился на сброшенную грудой одежду вместе со мной.

— Не сейчас, моя маленькая ведьмочка, — хрипло, но тихо рассмеялся он. — В следующий раз. Сейчас я слишком хочу тебя всю.

И я приняла его всего.

Откинулась на спину и откровенно любовалась тем, как он входит в мое тело. Выражением красивого лица. Тем, как дрогнули ресницы, как напряглись мышцы.

Мой враг. Мой муж.

Мой.

Мой.

Мой!

Задохнувшись от чистейшего, неразбавленного восторга, я закричала, не в силах сдержаться. И снова вцепилась в широкие плечи как тогда, в самую первую нашу ночь. Зная, что на них опять останутся мои следы, глядя на которые я буду испытывать животное собственническое удовлетворение, за которое мне теперь тоже не было стыдно.

Мы лежали на смятой одежде, на каменном полу, в подвалах замка Страж. И камни почему-то были теплыми. Я прижалась к мужу, но украдкой все же погладила шероховатый гранит.

Алиссандр не торопился нас одевать, приводить в относительно приличный вид и возвращать в покои, которые куда больше подходят пока еще герцогу и герцогине Вейлеронским. Он лежал, закинув одну руку за голову, а другой рассеянно поглаживал меня от шейных позвонков до попы.

Это было щекотно и очень приятно.

А еще неправильно.

Нет, поглаживание было правильным, очень даже! Но вот все остальное — нет.

Очевидно, что это не было для Лиса спонтанным решением. Очевидно, что поискам этого решения, я и была обязана неделе собственных мучений. Очевидно, что мой супруг все же далеко не самый глупый человек, и раз он предлагает именно это, значит, наверняка это единственный возможный вариант.

Но он такой несправедливый! Как я смогу жить с ним, зная, чего он лишился ради меня?

Я задумчиво почесала нос.

— Лис, ты знаешь, я передумала.

Карий глаз открылся и настороженно меня изучил, а я развила мысль:

— Не хочу я девочку. И мальчика не хочу. И вообще от этих детей одни проблемы. Мой папа тебе это подтвердит, а он-то уж точно эксперт в подобном вопросе!

— С этим аргументом ты, пожалуй, как раз промахнулась, — пробормотал Алиссандр. — Он как раз наоборот, судя по всему, в таком восторге от детей, что еле смог остановиться. К чему ты клонишь, радость моя?

— Ну… если у нас не будет детей, тебе же вовсе не обязательно отрекаться, правильно? Твой брат и его дети могут наследовать и после твоей смерти, и роду это никак не навредит…

Еще договаривая эту идею, я уловила мелькнувшую в глазах мужа тень, и досадливо прикусила язык.

Он хочет детей. И, в этом я абсолютно уверена, он станет прекрасным отцом.

Неужели я не могу быть с ним, ничего не отбирая?

Он же не виноват, что ему бракованную жену подсунули. На его месте я бы выставила его величеству серьезный счет!

Горло стиснуло спазмом, а глаза защипало.

Нечестно, нечестно, нечестно!

Я села рывком, подтянула ноги к груди, прикрываясь, и припечатала:

— Я хочу развод.

И уткнулась лбом в колени, прячась от мира за пологом рассыпавшихся волос.

Совершенно неэффективное место для пряток.

— Ниса… — теплая ладонь скользнула по плечу, отодвигая мой полог, и я распрямилась и вскинулась, готова я отражать нападение.

— И не надо меня уговаривать! Ты сказал “выбирай” и я выбрала! Извини, но я слишком люблю тебя, чтобы… чтобы…

У меня затряслись губы, а Лис сгреб меня в охапку, игнорируя вялое сопротивление, и рассмеялся.

— Узнаю свою женушку! Видят боги, Ниса, только ты способна совместить в одной фразе признание в любви и требование развода. Ну уж нет, теперь у тебя уже нет этого выбора. Пока не разлюбишь. Потому что пока ты меня любишь, я тебя никуда не отпущу.

Я засопела, не зная, как вообще реагировать на подобное. Противоречивые чувства сжигали изнутри, не находя выхода. Что-то внутри подсказывало, что к декоративным росянкам, вымахавшим в оранжерее до неприличных размеров ранее, теперь лучше не подходить, если не хочется остаться без руки или головы. Надо будет не забыть потом предупредить Лиса, чтобы выделил отряд. На борьбу с росянками. Ну он же просил ставить его в известность о появлении в замке всяких несанкционированных существ…

Правда, он просил заранее.

Но я же не виновата!

Вот выучусь — и точно смогу заранее предупреждать!..

Хотя вернее будет просто не держать поблизости росянок, пожалуй…

Карие глаза смеялись, будто он уже все знал. И про росянок, и про мои глупые мысли, и про то, что никуда я от него не денусь, пока он меня любит.

Потому что да, я тоже его люблю.

—  Это означает "Да!"? —  уточнил супруг, не прекращая меня поглаживать. —  Ты останешься со мной?

—  Ладно! —  фыркнула я, довольная, как кошка. —  В конце концов, я же не такая глупая, как некоторые, чтобы добровольно выпустить из рук то, что мне принадлежит!

Лис с тихим смешком сгреб меня в охапку и поцеловал.

А я, стиснутая в объятиях, вдруг начала тихонько хихикать.

- Что такое? - недоуменно уточнил муж.

- Приданое! - я уже хохотала, как зверь гиена с далекого сказочного континента. - Моё приданное, Лис! Это тоже "твое имущество, которое не принадлежит роду"! Лужки-и-и-и!

Муж ругнулся, а я уже просто рыдала от хохота на его груди:

- Вейлероны второй раз подряд упустили Лужки!

Глава 20

Единственный пока что имеющийся у меня ребенок спал плохо: вздрагивал, просыпался, таращил на меня сонные зеленые глазищи. Пытался что-то говорить —  в этой голове явно варились мысли, как вывернуться из ситуации с наименьшими потерями, и не давали спать своей хозяйке.

Успокаивалась Ниса не сразу, а после уговоров, что всё в порядке, наглаживаний, объятий… Но успокаивалась. Засыпала. Чтобы через полчаса-час снова вскинуться, разбудив меня своей тревогой.

И всё начиналось заново: наглаживания, объятия, уговоры…

Кажется, как ни странно, Нисайем  мой предстоящий отказ от титула беспокоил больше, чем меня.

Я-то твердо знал, что и для чего делаю, чего мне ждать на этом пути и уже примерно набросал варианты, как буду справляться —  без этого я и не стал бы затевать разговор с Нисой. Выдергивать жену из рода в никуда, без внятного понимания, как обеспечу ей кусок хлеба? Увольте, лучше уж вернуть её отцу.

У меня было время подумать, выбрать будущее и принять его.

Но не у Нисы. И она не желала принимать это будущее, отчаянно пытаясь придумать решение, которое удовлетворит интересы всех сторон.

Сжимая в объятиях свою беспокойную жену, я испытывал что-то, подозрительно похожее на угрызения совести: в самом деле, Вейлерон, почему твоя жена, желторотый птенец, пытается барахтаться, а ты, опытный воин и боец, так легко сложил руки?