Третий сын

Примененный Сиром Лэйтоном метод для меня стал открытием. Покойный учитель такое никогда не практиковал.

Я стер с доски нарисованную карту и вернулся к своему месту. Мартышка уже почувствовал конец урока и притащил из закутков чердака палку. Забрал ее, размахнулся…

– Теперь займемся математикой. В коморке Казифа я нашел отличный учебник с задачками, – отложив в сторону листок, произнес рыцарь.

– А как же перемена между уроками? – спрашиваю, а сам кидаю палку в дальний конец чердака. Мартышка со всех лап за ней погнался.

– Какая еще перемена? Мы только начали. Я понимаю, нужен отдых, когда махал мечом три часа подряд. А вы ничего не делали. Прошли два шага от парты до доски и обратно. От этого не перетруждаются. Княгиня просила не давать вам спуску.

Да что б тебя!.. Ненавижу математику! Ненавижу задачки!

Решаю прибегнуть к уловке.

– Сир, может быть лучше просто примеры зададите?

– Нет, Мари Гилберт велела решать задачи. Они лучше развивают знание. Сколько там у вас по математике?.. – Сир вновь заглянул в листок с моей успеваемостью. – Так всего ничего осталось – девяносто восемь из ста. Мы сейчас мигом поднимем!

Ага, сейчас прям, мигом.

Заранее берусь за голову и локтями упираюсь в парту. Уже знаю, сейчас она начнет пухнуть.

– Итак, предположим, один человек устроился к вашему отцу на работу с условием, что ему в конце года будет выдан конь и две тысячи шестьсот золотых монет. Но по истечении восьми месяцев ему пришлось уволиться. При расчете он получил упомянутого коня и тысячу монет. А теперь вопрос: сколько стоил конь?

«И коня и две тысячи шестьсот золотых монет… Что-то много обещано за годовую работу. Столько даже рыцарям не платят», – невольно подумалось мне, но вслух произнес другое:

– Хороший конь стоит тысячу. Я это точно знаю. Слышал, когда отец говорил с управляющим Тидом Грашем.

– Ну вот, я же говорил, вы быстро справитесь.

Сир Лэйтон полез в конец книжки, где имелись правильные ответы, и нахмурился.

– Нет, тут другая цифра написана. Ответ неверный.

Я взглянул на Мартышку. Пес держал в зубах палку и терпеливо ждал нового броска. Погладил, забрал палку и положил ее на пол. Он уже знает, я так делаю, когда занят. Глаза Мартышки погрустнели. Он лег рядом с палкой в ожидании следующей перемены.

Рыцаря, похоже, самого заинтересовала задачка. Почесывая плешивую макушку, он поднялся и стал расхаживать, погрузившись в задумчивость. Ну и мне пришлось включать мозги. Проговорив про себя слова старого учителя – «математика меня любит», я принялся за дело.

До обеда я успел благополучно решить в общей сложности три задачки, после чего было взято повышение. Судя по выражению лица моего нового учителя, он не смог решить ни одной из них, хотя все это время упорно старался.

После взятия повышения Сир Лэйтон вспомнил наказ мамы обязательно провести занятие по логике.

Ох… Даже не знаю что больше ненавижу, злосчастную математику или задачки по логике. В них ничего не нужно решать. Они и без того заковыристые дальше некуда.

Сир Лэйтон зачитал вслух задание, и я сразу ответил. Усмехнувшись легкостью, он полностью со мной согласился. Хотел было начать зачитывать следующую задачу, но вспомнил, что надо сравнить с правильным ответом из книжки. Заглянув туда, он рассмеялся и сказал, что неверно и велел думать дальше. Час я промучился и не решил. Все это время рыцарь вычитывал другие задания, потом смотрел ответы и смеялся до слез. По-моему, его веселило, что он сам их не мог решить. Там же все задания не абы какие, с подвохом.

Мои мучения закончила прибежавшая служанка Милли. Она сообщила, что пора ехать в храм.

– Никогда бы не подумал, что занятия окажутся такими утомительными. За полдня я умаялся больше, чем когда муштрую гвардейцев, – честно признался напоследок Сир Лэйтон.

– Я бы тоже с радостью помахал мечом. Ненавижу задачки.

Сир подбодрил, пообещав, что я скоро справлюсь и с математикой, и с логикой, но что толку, даже если со всем справлюсь, благодаря Казифу Барси, без конца повторявшему, что математика меня любит, глупые циферки будут преследовать меня всю жизнь, пусть даже если я стану сильным воином и магом.

Вот среднему брату Алану повезло в жизни куда больше моего. Он у родителей, что называется, на подхвате. Ну и вроде как должен ежедневно заниматься воинскими тренировками и развитием магических способностей. Вот только, по-моему, он совершенно не занимается ни тем, ни другим. И с него за вечное безделье никто особо не спрашивает. Он если и пытается что-то изобразить, лишь, когда дома отец. Стоит ему уехать и Алан тут же уходит в загулы. Хоть и знает, что потом отхватит, он все равно ничего поделать с собой не может.

– Рей, подождите, не спешите, – остановил мой порыв уходить Сир Лэйтон. – К завтрашнему дню попытайтесь разгадать загадку по логике и подумайте над тем вопросом, что я задал. Попробуйте задуматься о достоинствах и недостатках тех людей, что вас окружают.

Я усмехнулся. Он серьезно думает, что я так глуп и буду с ним откровенничать по поводу родителей и братьев?

– О ваших достоинствах и недостатках тоже надо подумать?

– Конечно.

Странно, но почему-то только сейчас я догадался, почему рыцарь никогда не горел желанием со мной заниматься.

– Пожалуйста. Могу прямо сейчас ответить. Капитан приказал вам заниматься со мной по распоряжению мамы. Вы не хотите этого делать, но вынуждены подчиниться приказу. Вы верны данным клятвам. Это ваше достоинство. Ваш недостаток – это старые воспоминания. Вы не можете их забыть. Я подозреваю, когда-то у вас была семья, и был сын. Что-то произошло и они погибли. Из-за этого вы не хотите со мной заниматься, – произнеся сказанное, мне лишь после этого пришло на ум, что не стоило высказывать старику все, о чем подумалось. Поспешил исправиться: – Я искренне сочувствую вашей утрате. Когда-нибудь вы встретитесь с семьей в Мире избранных. А пока это не произошло, надо жить дальше. Если хотите, я могу попросить маму, чтобы она вас заменила.

Сир Лэйтон тяжело сглотнул. Мои слова его попросту сразили. Но старый воин быстро взял себя в руки.

– Я терял семью дважды. Не нужно ни о чем просить княгиню. Мы продолжим занятия завтра.

Глава 4

Милли помогла выбрать одежду для храма и предложила помочь ее надеть, пошутив, что я могу перепутать штаны с рубахой. Конечно, отказался. Еще чего не хватало. Она же симпатичная девчонка. Это перед старухой Карлиной можно переодеваться сколько влезет.

Эх, жалко у нас из-за Алана больше нет в замке молодых девушек. Мама от всех отделалась. Милли пока держат, потому что она слишком молодая. Ей только исполнилось шестнадцать. Еще немного и мама ее тоже спровадит. Мне Мили очень нравится. Она веселая. Будь моя воля, я бы ее никогда от нас не выгнал.

До храма идти минут пятнадцать, не больше, но мы с мамой всегда едем в закрытой карете в сопровождении десятка гвардейцев и сержанта. Мы только сели, мама тут же обняла меня и принялась гладить по голове. Не отбрыкиваюсь. Все равно никто не видит. К тому же, в маленькой карете я со всех сторон зажат. В такие минуты самое время чего-нибудь выпросить. Вот только мне особо ничего не надо.

Хотя…

– Мам, ну сколько раз говорить, не приказывать прислуге меня укрывать теплым одеялом.

– А сколько раз тебе говорить на ночь закрывать балкон? Зашла, хотела разбудить тебя проводить отца, а у тебя холодина такая. Лежишь и весь трясешься. Пришлось укрыть.

– Трясся?.. Хм… Ну не знаю. Помню когда ложился, мне было жарко. Ладно, обещаю закрывать балкон, но и ты больше не укрывай меня. Договорились?

Мама кивает.

Она у меня конечно красавица. Высокая, стройная, грациозная. По ней никогда не скажешь что у нее трое детей. У мамы только немного седых волос, которые служанки постоянно подкрашивают и поэтому их невидно. И немного морщинок. Они заметны, если только сильно присматриваться.