Страница 2 из 12
Введение
23 августа Сталин пил за здоровье Гитлера. Хотя два диктатора ни разу не встретились лично, соглашению, которое они заключили в тот день, предстояло изменить мир. Этот договор, известный как «нацистско-советский пакт», «пакт Гитлера – Сталина» или «пакт Молотова – Риббентропа», оставался в силе менее двух лет (конец ему положило нападение Гитлера на Советский Союз 22 июня 1941 года), и все же он ознаменовал одно из самых заметных событий периода Второй мировой войны.
Когда я начал собирать материалы для этой книги, меня периодически спрашивали друзья и знакомые вне исторических кругов, над чем я работаю, и я отвечал: «Над нацистско-советским пактом». В ответ они лишь непонимающе смотрели и морщили лоб – и это уже показательно. Об этом пакте хорошо знают только в Польше и странах Балтии, а за их пределами он просто не вошел в нашу коллективную память о Второй мировой войне. Я же твердо убежден в том, что он должен занять там прочное место.
Наша неосведомленность об этом пакте поражает. Если любой другой любопытный факт, кампания или катастрофа, относящаяся ко Второй мировой войне, много раз подвергались толкованиям, оценкам и переоценкам, то этот пакт остается практически неизвестным: если о нем и упоминают, то лишь бегло и всего в одном абзаце, а чаще всего просто отворачиваются от него как от сомнительной аномалии. Он так и болтается мелкой сноской к большому историческому повествованию. Примечательно, например, что почти во всех недавно написанных популярных книгах по истории Второй мировой войны, выходивших в Британии, пакту уделено лишь самое скудное внимание. Ни разу ему не посвятили отдельной главы – обычно его удостаивают лишь одного-двух абзацев да нескольких упоминаний в указателе.
Учитывая очевидную значимость и огромную важность этого документа, такое отношение изумляет. Ведь речь идет о мирном соглашении между Гитлером и Сталиным – двумя гнуснейшими европейскими диктаторами XX века. Позже их яростная схватка окажется главным событием Второй мировой войны, но до этого два их режима мирно сосуществовали в течение двадцати двух месяцев – а это составляет не меньше трети всей продолжительности военного конфликта.
Возможно, мы забываем об этой связи, однако подписание пакта напрямую привело к началу войны. Польша попала в изоляцию, затертая между двумя злонравными соседями, а довольно беспорядочным попыткам западных держав воспрепятствовать Гитлеру был положен конец. Поэтому на войне, которая вскоре разразилась, лежало ненавистное клеймо пакта. Пока западные державы вели так называемую странную войну, Польша подверглась вторжению, и ее поделили между собой Москва и Берлин. С попустительства Гитлера Сталин оккупировал, а затем аннексировал Прибалтику, а также румынскую провинцию Бессарабию. Кроме того, Красная армия вторглась в Финляндию и захватила ее. Когда же Гитлер двинулся на запад и вторгся сначала в Скандинавию, а затем в Нидерланды и Францию, Сталин направил ему свои поздравления. Тем временем за кулисами между нацистской Германией и СССР шел обмен секретами, чертежами, технологиями и сырьем: так они помогали друг другу смазывать колеса военных машин. Некоторое время казалось, что две диктатуры – «Тевтославия», как окрестил их один британский политик, – решили сообща ополчиться против всего демократического мира. В 1940 году британцы и французы даже задумывались об упреждающем ударе по Советскому Союзу.
Эта сторона советской агрессивности – не просто диковинная подробность. Послевоенные сочинения, говорившие о нацистско-советском пакте, – сколь бы мало их ни было, – обычно бездумно вторили оправдательной линии Кремля, согласно которой Сталин, подписывая пакт, всего-навсего тянул время, а сам готовил советские рубежи к отражению ожидаемого нападения. Однако это объяснение, до сих пор звучащее из уст апологетов, не очень-то сходится с имеющимися свидетельствами. Как показано в этой книге, Сталин, подписывая пакт, занимал куда более упреждающие и антизападные позиции, чем обычно принято полагать. По меньшей мере на одном уровне он стремился использовать нацистскую агрессию в собственных целях – ускорить падение Запада и долгожданный крах капиталистического мира. О неохотном или пассивном «нейтралитете» Сталина не шло и речи.
Глядя на нацистско-советский пакт с этой точки зрения – с какой и глядели на него многие современники, – можно не удивляться тому, что он перевернул политический мир вверх тормашками и, как ярко выразился один комментатор, превратил «все наши – ism’ы в – wasm’ы». Между сторонами, подписавшими договор, вроде бы наблюдалось равновесие, но сильнее всего эта связь повредила именно СССР и мировому коммунизму. Если на счету нацистов в 1939 году уже не осталось никакого морального капитала, а вскоре им предстояло окончательно замарать свою репутацию ужасами Холокоста, то коммунисты, напротив, продолжали всячески гордиться своей нравственной чистотой. Потому-то акробатические трюки, которые необходимо было проделывать верным партийцам, чтобы примириться с мыслью о том, что теперь Гитлер и нацисты – их братья и союзники, были не только чрезвычайно сложны, но и крайне унизительны. В итоге партийные ряды начали редеть, а представление о хоть каком-то политическом единстве среди коммунистов, сохранявшееся за пределами их собственного круга, разом улетучилось, не выдержав напора искаженной диалектики. Пакт с Гитлером оставил несмываемое пятно на мировом коммунизме – вроде тех, какими его еще запачкают советское вторжение в Венгрию в 1956 году и подавление Пражской весны в 1968-м. Лишь с трудом одержанная победа Сталина над нацизмом в 1945 году ненадолго спасла его замаранную репутацию.
Итак, нацистско-советский пакт имел огромную историческую важность. Но если оставить в стороне высокую политику и идеологию, то его пагубные последствия острее всего ощущались в Центральной и Восточной Европе – там, по приблизительным оценкам, они затронули судьбы 75 миллионов людей. Пакт помог Гитлеру вести войну – он открыл ему путь к жестокой оккупации Западной Польши, которая сопровождалась вопиющими зверствами и несправедливостями. Хотя собственно Холокост в ту пору еще только готовился (в полную мощь он развернулся только осенью 1941 года), поляки и евреи в оккупированной нацистами Польше подвергались нещадной эксплуатации и чудовищным гонениям. Сотни тысяч людей были подвергнуты конфискации имущества, депортации и насильственной смерти.
А еще пакт коснулся жизней тех поляков, евреев, латышей, эстонцев, литовцев, белорусов, украинцев и румын, которые по его условиям сделались советскими гражданами, как только их родные земли аннексировал СССР. Конечно, были среди них и такие, кто приветствовал это событие. Но подавляющее большинство было ему не радо. Бесчисленное множество людей постигли преследования, пытки и гибель от советских рук. Один из самых известных примеров – истребление двадцати двух тысяч офицеров польской армии (и других польских граждан) в Катынском расстреле 1940-го года.
Многим другим суждена была депортация и ссылка в глубину советской территории. В 1940–1941 годах из одной только Польши было депортировано не менее 1,5 миллиона человек. Десятки тысяч были высланы из Прибалтики и Бессарабии. Всех их отправляли в дикие дальние края – Казахстан, Сибирь, Заполярье, где в многочисленных лагерях заключенных ждали суровые лишения, тяжкий труд и жалкое существование. Выживали лишь самые сильные. Если кто-то еще сомневается, так ли все мрачно обстояло в сталинском ГУЛАГе, то стоит вспомнить, что в советских трудовых лагерях уровень смертности был выше, чем в гитлеровских концлагерях. Многие уцелевшие узники и их потомки еще живы, их рассказы можно услышать.