Страница 33 из 55
— Ты серьёзно? — спросил велк Нурс. — Подозреваешь, что нас могут подслушивать? Не только они, — он качнул головой в сторону двери, имея в виду оставшихся снаружи сталков, — но и кто-то ещё?
— Приходится допускать такую возможность. Если то, о чём мы с тобой сегодня говорили, — правда, то…
— Вы о чём? — тут же поинтересовался Плющ.
— Узнаешь. Пойдёмте, вы же не обедали, а разговор предстоит серьёзный…
Зелма направилась к двери, за ней потянулись Плющ и велк Нурс; Лас продолжал стоять около лавки, на которую положили Ксюню, и с каким-то тревожным и задумчивым выражением глядел на неподвижное тело подруги.
Разведчица обернулась, посмотрела на Ласа и сказала:
— Не волнуйся ты так: если она просто ударилась, то максимум, что будет, — это сотрясение, скоро очнётся, какое-то время ей будет не очень хорошо, но потом всё пройдёт… Не думай о плохом, Лас. Пойдём.
Юноша рассеянно кивнул и, тяжело вздохнув, пошёл к выходу. Подруга была для него важнее каких бы то ни было федеральных игр, разборок и непоняток. Он бы охотнее всего остался с ней… однако не хотел, чтобы все подумали, что он зациклился на Ксюне, оставляя их в стороне. Ему следует знать столько же, сколько и Плющу: друзья и соратники, как-никак.
* * *
— Ну что, куда теперь? По домам? — спросил Омель.
Они с Линой стояли на восточной окраине деревни, около дома Ласа, и наблюдали, как из строения выходят юноши, велк и Зелма; собравшаяся было толпа уже разошлась. Лина рвалась подойти, узнать, что там с Ксюней, но не решалась: хмуро-сосредоточенный вид сталкеров и разведчицы прозрачно намекал, что новостей нет и неизвестно, что им всем делать, — да и Омель на всякий случай держал её за руку, полагая, что после сегодняшнего это сделать он имеет право.
Лина проводила всех взглядом и кивнула, вздохнув:
— Придётся. После такого что-то веселиться не хочется — в смысле гулять и всё такое…
— И мне тоже. Хотя… если честно…
Омель принялся увлечённо изучать землю под ногами, когда Лина искоса посмотрела на него.
— Хочешь ещё? — спросила сталочка.
Если бы только Омель знал, какая борьба происходит внутри неё…
— А можно?
— Ладно, давай. Только недолго.
Две взявшиеся за руки фигуры побежали обратно к западной окраине.
* * *
— Ну и о чём вы с Зелмой сегодня говорили? — спросил Плющ, входя вместе с остальными в дом, где жила разведчица. — Небось о катастрофе «Би-202», да?
— И ничего-то от тебя не укроется… — пробормотала Зелма и села за стол, чтобы не говорить стоя.
Все последовали её примеру.
— Ну, выкладывайте, что там у вас случилось и как это всё связано, — сказала разведчица юношам.
Лас и Плющ переглянулись и вместе, дополняя и поправляя друг друга, рвссказали о неприятностях, настигших их на этой охоте. О том, как почему-то перестали работать их необычные умения и как Ксюня получила травму, пытаясь применить своё.
— …Только с чем это может быть связано? — закончил вопросом Плющ.
Какое-то время все молчали. Зелма и Нурс напряжённо думали, Лас и Плющ, глядя на них, ждали. Все понимали, что от ответа на этот вопрос будет зависеть очень многое.
— Скажите, а сверхспособности же у вас возникли после падения «Би-202», верно? — вдруг спросила Зелма.
Вопрос был риторическим: об этом ей рассказали в первые же дни после её прихода в деревню.
— Да, — сказал Лас. — А что?
— Кажется, я догадываюсь, в чём дело, — сказал велк Нурс и переглянулся с Зелмой: мол, мы думаем об одном и том же? — Обломки корабля (в частности, Труба) заразили всё здесь радиацией, которая, судя по всему, и вызвала всплеск паранормальных умений. А сейчас экологи дезактивируют лес, а вы туда ходили — вот и попали в зону с пониженным фоном. Вот и получилось…
— Но дальше-то нам как быть? — сказал Плющ. — Если экологи продолжат всё вокруг своей гадостью опрыскивать, то мы скоро превратимся в самых обычных людей! И как нам тогда жить? Мы же привыкли полагаться на свои способности! А как мы без них?..
В сердцах сталкер ударил кулаком по столу и вздохнул с досадой.
— На вашей стадии развития у нас, землян, не было даже сверхспособностей, — ответила Зелма. — Приходилось полагаться только на свои природные возможности. Как видишь, мы справились. Хотя это было непросто. Постоянные войны, болезни, преступность, катаклизмы, перенаселение… Всё решаемо. Даже для нас, остановившихся теперь в своём развитии и на всём протяжении истории часто отрицавших главную ценность человека — право на жизнь. А вы… вы лучше нас морально и умнее в плане решений и поисков истины. У нас же есть только техника — и почти ни капли здравого смысла и чувств в голове, где накапливается определённый объём знаний, а потом наступает застой. Есть, конечно, исключения, например, я, мой начальник или… — Она хотела назвать имя лидера группы экологов, но передумала. Ни к чему юнцам знать о её отношениях с Матвеем… — А вы не испорчены цивилизацией. Точнее, излечились от неё за века изоляции. У вас всё впереди. С нашей, будь она неладна, помощью вы справитесь с чем угодно. Даже с жизнью без сверхспособностей.
— А нужна ли нам такая жизнь? — спросил Лас. — Мы же без них почти что ничего и не умеем… По крайней мере, те, кто родился после Звездопада…
— Надо будет — научитесь, — отрезала Зелма; её это нытьё начало уже напрягать. — Радиация вообще-то неблагоприятно влияет на организм, и то, что вы тут относительно нормально живёте, — это… чудо, что ли… Так что экологи не улетят отсюда, пока лес не будет очищен. И точка.
— А о чём конкретно вы с Нурсом сегодня говорили? — спросил Плющ, решив сменить ставшую острой тему. — Ну, по поводу «двести второго»…
— Это вообще-то закрытая информация. — Голос разведчицы продолжал звенеть сталью. — Я не имею права сообщать её вам. Нурс — исключение. Без него я бы не смогла решить эту задачу…
— А без Ласа и Плюща ты бы обломки год собирала, — сказал велк. — И тогда бы не было ни экспертизы, ни картины событий — ничего… Всё ещё считаешь, что это закрытая информация? Мне ты её сообщила. Хотя по инструкции вообще-то не могла.
Зелма вздохнула.
— Мне всё это не очень нравится, но… хорошо.
Она вкратце изложила юношам свою версию насчёт технологии вредомера и возможности чьего-то присутствия на спутнике планеты. Умолчала, правда, кое о чём, но общую суть передала. Пусть знают. Ей-то что. Лишь бы не болтали.
Когда она умолкла, вновь воцарилась тишина. Только теперь разведчица и велк ждали, пока юноши переваривали услышанное.
— А я-то ещё восхищался своим отцом, думал, какой он умный и изобретательный человек… — пробормотал Лас немного погодя. — А оказывается…
— Это всё только предположения, догадки, не более, — перебил его Нурс. — Мы можем и ошибаться. Если твой отец сам додумался до вредомеров и смог сам их изготовить, то наша теория рассыпается в прах. Были и на Земле личности, опередившие свою эпоху… Таким человеком вполне мог оказаться и твой отец.
— Но электромагнитная «аномалия» на здешней луне никуда не делась, — сказала Зелма. — Её-то надо вписать в какие-нибудь рамки…
— Впишем, не беспокойся, — ответил велк Нурс и встал. — Ладно, я пойду. Держим друг друга в курсе событий. До скорого.
И, подняв руку ладонью вперёд, он вышел.
Вслед за ним строение покинули Лас и Плющ.
Зелма осталась сидеть на лавке и задумчиво глядеть в проём оставшейся приоткрытой двери. Подумала: «Эх, Миронов, что же ты замышляешь… Матвей, что же ты делаешь… Зачем только вы сюда прилетели…»
* * *
Этим же вечером.
Стремясь не привлекать к себе внимания, Лина пробиралась к одному из домов в западной части селения. Солнце садилось, но за облаками оранжевого заката почти не было видно, — как и сталочку, скользившую спиной по бревенчатым стенам, приближаясь к цели.