Мой белокурый ангел

— Тоже прости меня. Я не должен был вот так пугать тебя. — смотря на раскрасневшиеся от слёз глаза, Драгнил посчитал, что именно её всхлипы слышал. От чего-то стало не по себе. Похоже девушка долго плакала, ещё даже до того, как оказалась на озере. Об этом свидетельствовало и дрожащие тело.

— Можешь одеться. — Драгнил отвернулся позволяя Вермилион надеть сарафан и немного выдохнуть. Всё-таки он не собирался насиловать юную красавицу, поэтому необходимости сидеть обнажённой не было.

Мавис немного удивились тому, что незнакомец так просто отвернулся и позволил ей скрыть наготу, но всё же долго дивиться не стала и поднявшись на ноги, принялась надевать серебристую ткань.

— Ты не уходишь? — уже более ровным тоном вымолвила белокурая, поправляя непослушные лямки сарафана.

Для неё все еще было странностью, что мужчина просто отвернулся, а не накинулся на обнажённое тело, но одновременно настораживало и то, что он не двигался и вроде не собирался уходить.

— Я пришёл сюда побыть наедине с собой, а вместо этого встретил тебя. Поэтому подожду пока ты оденешься и уйдёшь.

— С чего ты взял, что я уйду? Это моё любимое место и я тоже пришла побыть в одиночестве! — не выдержала Первая. Она слишком много времени провела около столь излюбленного озера и не собиралась так просто уступать его.

— Серьёзно? Будем спорить кто уйдёт, а кто останется? — Тёмный Маг повернулся лицом к белокурой и улыбнулся ещё откровеннее, чем прежде. Ситуация становилась куда более интереснее и все недавние мысли отошли на второй план.

«Кто эта девушка и как тут оказалась? Почему вся в слезах и совершенно не боится меня? Быть может не понимает с кем разговаривает. Тем не менее, мне так даже больше нравится. Рядом с ней я не ощущаю притворства и коварства, как с другими. От неё исходит тепло и искренность, а ещё я чувствую боль, отчаянье и печаль. Кажется она волшебница, возможно даже из Магнолии, а потому и плакала. Но что гадать, если можно поговорить»

— Я не намерена с тобой спорить! Просто хочу уединения! Не хочешь уходить — оставайся, пожалуйста, а я ухожу! — препираться с незнакомцем не особо хотелось, как и окончательно портить и без того паршивое настроение, поэтому гневно посмотрев на мужскую спину, Мавис развернулась на пятках, желая покинуть поляну.

Только вот темноволосый не дал этого сделать и ухватив девичий локоть, дёрнул его на себя. Движения были настолько резки, что не удержавшись, белокурая в печаталась в мужскую грудь.

— Брось, зачем уходить, если мы можем составить друг другу компанию. Уверен наша встреча была не случайна, возможно даже предначертана. — Зереф слегка ослабил хватку, позволяя Вермилион чуть отодвинуться и заглянуть в омут его чёрных глаз.

Девушка выглядела слегка растерянной, явно не ожидая такого поворота. На её лице считалось смятие: с одной стороны хотелось остаться и поговорить с незнакомцем, к которому тянули невидимые ниточки, а с другой — била тревога, ведь кто знает, что мужчина мог сотворить с потерявшей бдительность девушкой.

— Не переживай, я не трону тебя. Просто считаю, что нам обоим стало бы легче, поговори мы друг с другом. — Драгнил едва улыбнулся и убрав руку с женского локтя, присел на слегка влажную траву.

«Он кажется таким необычным, словно сам не знает чего хочет. В его взгляде промелькнула искра злобы, но после он будто испугался, что напугал меня. Сейчас я вижу в нём лишь такую же тоску, как и в самой себе. Ему также одиноко и горестно, а его печали уходят куда глубже моих. Возможно стоит действительно остаться и поговорить. Иной раз легче станет от душевного разговора с незнакомцем, чем с близким» — Мавис улыбнулась, и последовала примеру мужчины, присаживаясь на траву и поджимая под себя ноги.

— Почему ты плакала? — Тёмный Маг задал первый пришедший на ум вопрос, ожидая услышать такую же искренность, как прежде. И не ошибся, потому что девушка не собиралась лгать, а лишь просто скрыть некоторые факты своей жизни, впрочем, как и мужчина, который не собирался раскрывать своё истинное «я».

— Сейчас идёт война и каждый день гибнут волшебники. Каждый пытается что-то сделать, дабы предотвратить бессмысленные смерти и страдания, но этого не всегда можно добиться. Я не могу помочь своим друзьям, тогда как они меня защищают; думают, что однажды я всё же смогу их защитить, а потому сравнивают меня с куклой, которая не может чувствовать и делать, что захочет. Словно они мои друзья лишь потому что есть надежда, не более. Но стоило мне прочувствовать их сердца, увидеть истину — они стали будто чужими. Более нет той радостной атмосферы рядом со всеми, того смеха и счастья. Я понимаю, что в данное время нечем не могу помочь им и боюсь, что постоянно буду чувствовать подобное. — Мавис сильнее поджала под себя ноги и зарылась руками в шелковистые волосы.

Император всё это время не сводил взгляда с зелёных глаз собеседницы, улавливая каждую пролитую слезинку и дрожь в теле. Зереф видел, девушке было больно произносить эти слова; чувствовал как билось её сердце и как дрожал голос. Моментами белокурая напоминала его самого в самые страшные моменты жизни. Тогда мужчина был абсолютно один и никто не мог даже поговорить с ним, поэтому Драгнил, прекрасно понимал чувства незнакомки.

— Я понимаю тебя и твою боль. Война ужасна и творит разное с волшебниками. Испытывая страх многие не контролируют свои мысли и думают о том, о чём на самом не хотели. Уверен твои друзья не намеревались обидеть тебя и вовсе так не думают. Защищать товарищей это нормально, потому они и стоят впереди и ни в коем случае не сравнивают тебя с куклой. Всего лишь бояться потерять, и не потому что тогда лишаться надежды, а из-за того, что любят тебя. Думаю ты насмотрелась достаточно, чтобы твою голову заняли скверные мысли. Они же и повлияли на то, что твоё родное больше не кажется таковым. Тебе просто нужно поставить себя на место друзей и немного успокоить эмоции.

Белокурая заворожено смотрела на мужчину, который говорил слишком мудро и чувственно, словно видел насквозь произошедшее и все людские души. От его речей становилось спокойнее и теплее; злость, отчаянье и эмоции отступали, позволяя раскрыть шире глаза и понять всю истину.

— Что до войны то, она и правда отвратительна, но порой и полезна. Во многом сами люди виновные в её разжигании, просто сами не до конца понимают этого. Считают, что только они святые, а агрессоры — сущее зло. Но это далеко не так! Любая война начинается не без причины, которые рождаются самими же людьми. Каждый вносит свой вклад в её создание, а потом выставляет себя хорошим. — Зереф сжал влажную траву так сильно, что его пальцы углубились в сырую землю.

— Ты говоришь так будто знаешь, как начинались войны и кто их провоцировал.

— Хм, будем считать, что косвенно. — мужчина решил не раскрывать всей правды, а лишь затронуть отдельные фрагменты жизни. Даже за минутный разговор с души будто упал тяжёлый камень и стало легче, потому мужчина хотел подольше поговорить с незнакомкой.

— Мою семью убили в раннем детстве и я остался один. Эта потеря была настолько сокрушительной, что сама жизнь потеряла смысл, но я не сдался. Начал изучать магию, дабы стать сильнее, суметь защититься и если получится быть может воскресить своего младшего брата. Только вот люди стали сторониться меня; считали чудовищем и гнали ото всюду. На протяжении многих лет я оставался один; так и не смог понять, почему не сделав нечего плохого, меня сторонились и не смогли принять. Поэтому в некотором роде я не жалею тех, кто страдает от войны, ведь во многом они виновны не меньше! — на последних словах, голос мужчины стал куда грубее и жестче, словно в нём вновь загорелась искра злобы.

«В его словах есть правда. Будь я рождена с более твердым характером, то после сегодняшнего возненавидела бы «Хвост Феи» и покинула их; возможно мечтала бы отомстить. От сюда действительно начинаются войны»

— Но зачастую гибнут не в чём не повинные люди, которые нечего плохого не совершили! — более тихим голоском произнесла белокурая и ответа взгляд в сторону.