Страница 65 из 70
Другая рука завладела моим клитором, поглаживая его синхронно с толчками. Мои пальцы вцепились в край комода, но ладони так вспотели, что всё время соскальзывали. Мы двигались в унисон. Комод трясся, скрипел на деревянном полу, ударялся о стену. Зеркало дрожало, и мы дрожали вместе с ним.
Тряслось всё.
Меня накрыл сильный и быстрый оргазм. Джонни закрыл глаза, опустил голову на мою спину. Руки судорожно сжимали мои волосы, что я не могла пошевелиться. В его лице читался восторг, но мне хотелось отвести взгляд от своего собственного искажённого лица. Затем я глянула в зеркало через плечо Джонни и увидела его.
Эд. Он наблюдал за нами. Это ещё хуже расстройства Сэнди, которой я даже во сне пыталась доказать, что Джонни для неё навсегда потерян, и теперь он только мой. Но в вуайеризме Эда не чувствовалось секса (прим. пер.: — получение человеком полового удовлетворения путём наблюдения за сексуальными отношениями других людей).
Потом был второй оргазм, я тяжело задышала, Джонни издал тихий крик. Я быстро позвала его по имени, и он открыл глаза, заморгал. Его взгляд был мутным, толчки замедлились.
Он повернулся в пол оборота, отпустил мои волосы, но из меня не выходил.
— Чего надо, чёрт возьми?
Эд покачал головой, как бы защищаясь, поднял руки и исчез в коридоре. Джонни вышел из меня. По моим ногам потекла горячая жидкость. Внезапный уход Эда заставил меня с облегчением вздохнуть. Я обернулась в его сторону, но он уже закрыл дверь.
— Эй! Эд!
— Джонни, нет! — подол моей ночной рубашки сполз на бёдра, накрыл их. Я снова подтянула лямки. — Не надо. Я не думаю, что он желал нам чего-то плохого.
— К чёрту! — сконфуженно выругался Джонни. — Пьяный сукин сын!
Вероятно, Эд не был настолько пьян или под кайфом, что не осознавал своих действий. Кроме того, я не могла объяснить, почему солгала, чтобы его защитить, хотя точно знала, всё происходящее всего лишь сон. В конце концов, меня уже посвятили в подробности его трагической судьбы.
— Забудь. Он видел только твою прекрасную задницу, не более того. С кем ни бывает?
Но Джонни не засмеялся. Всё ещё голый, он закрыл дверь на замок и повернулся ко мне. Его член, наполовину опущенный, влажно блестел. Джонни скрестил руки на груди.
— Уже несколько недель он ведёт себя, как придурок.
Не знаю, в чём разница, на мой взгляд, Эд всегда себя вёл, как придурок. Но, может, мне что-то не известно?
— Не нервничай.
— Я не нервничаю, знаешь, где у меня всё это уже сидит? — Джонни провёл большим пальцем по горлу. — Я даю этому малому крышу над головой, и он так благодарит меня?
— Может… может, тебе лучше выставить его за дверь, — не известно, откуда появилась такая мысль. Я знала, что после самоубийства Эда их компания распалась, но пока этого не произошло.
Значит… это уже было. Но не здесь. И не сейчас. Не в настоящий момент.
В моей голове всё перевернулось.
Я оглядела себя с ног до головы. Мои руки не оставили следов на комоде, хотя от сильного нажима до сих пор чесались ладони. Джонни что-то мне говорил, но я не могла понять ни слова.
Мне приснилось. Или же я погрузилась в темноту? Это был приступ? Не известно. Я разглядывала его лицо, тело, шевелящиеся губы. Всё ещё чувствовала его член во влагалище. Ощущала отзвуки оргазма. И упала, как подкошенная. Джонни подскочил ко мне.
— Эмм, всё в порядке?
Я сумела лишь выдавить:
— Да, всё в порядке. Немного кружится голова. Здесь очень жарко.
— Я принесу тебе попить.
Я позволила довести себя до кровати, села на край и свесила голову между ног, вдыхая запах нашего секса. Джонни принёс влажную тряпку, которую положил мне на затылок, и стакан воды. Я смогла сделать лишь пару глотков, как мой желудок перевернулся. Качая головой, я оттолкнула стакан и сосредоточилась на глубоких, медленных вдохах, которым научилась на сеансах медитации. Двумя пальцами нажала на точку на запястье, про которую узнала во время иглоукалывания.
— Тебе плохо? — Джонни гладил меня по спине.
— Только голова немного кружится, а так, ничего, — я вдыхала через нос, а выдыхала через рот. Тошнота, на мой взгляд, проходила слишком медленно. Между ног я видела кусок пола. И он двигался!
Джонни рисовал пальцем круги на моей спине и крепко держал прохладную тряпку на затылке. Я дышала, вдох — выдох. Вдох — выдох.
— Мне надо идти, — сказала я.
— Куда ты пойдёшь в таком состоянии, оставайся здесь, — возразил Джонни.
— Нет. Мне надо идти, — я поднялась. Зафиксировала ноги на полу. И не упала.
Джонни вздохнул.
— Ладно. Иди. Успокойся.
Я не хотела, чтобы он злился на меня, но, на самом деле, важно ли это? В моей голове всё перевернулось, всё такое запутанное, и очень много информации. Слишком много, чтобы её переварить.
— Куда я иду? — я стянула с затылка тряпку, прижала к лицу и зарылась в ней.
— Если б я знал. Ты мне не говоришь, — голос недовольный и немного разочарованный. — Ни телефона, ни адреса. Пришла и ушла.
— Но ведь я всегда возвращаюсь?
— До сих пор возвращалась, — Джонни произнёс эти слова таким тоном, будто сомневался, что так будет всегда.
Я отняла тряпку от лица.
— Ты никогда не видишь, как я прихожу и ухожу?
— Я часто видел, как ты приходила, — ухмыльнулся он. Я бы ответила на эту ухмылку, но мой желудок до сих пор бунтовал.
В этом пазле не хватало каких-то ключевых деталей. Я видела картину целиком. И даже знала, какие части надо вложить. Но их не находила. Или, возможно, просто не хотела искать. В этот момент я почувствовала, как на меня навалилась страшная усталость.
«Если это сон, я в любой момент могу проснуться. Незамедлительно. Или приступ? Мне нельзя останавливаться… Уйти из комнаты, от Джонни. Я могу исчезнуть, как джин. Я должна это сделать».
Я шагнула к двери, не выпуская Джонни из поля зрения. Не хочу исчезать, не хочу превращаться перед ним в бесплотный дух.
— Я вернусь, Джонни. Обещаю.
Парень наклонился, поднял шорты и оделся. Не глядя на меня, отвернулся, плечи поникли. Он не ответил.
— Я вернусь, — сказала я.
Он кивнул.
Я ушла.
Глава 30
Я проснулась в ужасе. Желудок всё ещё крутило. Я лежала в своей кровати, но, в некотором смысле, потеряла ориентацию, и мне понадобились добрые полминуты, чтобы разобраться, где я. Рядом со мной тихо похрапывал Джонни. Прикрыв лицо рукой.
Содержимое желудка поднялось почти до горла. Я сбросила одеяло, спотыкаясь, побрела в ванную комнату. Упала перед унитазом на колени и меня вывернуло наизнанку. Казалось, в моём желудке скопилась еда за полтора года. Задыхаясь и потея, ощущая холод плитки под коленями, я закрыла глаза.
Я знала.
Просто не задумывалась. То, что джинсы жали немного больше, легко объяснялось количеством съеденных в кофейне пирожных. Болезненные ощущения в груди — предменструальным синдромом. Задержка менструаций и кровянистые выделения между ними я списывала на нервы.
Всё так, да не так. Я прополоскала рот, вытерла полотенцем лицо. Меня опять вырвало. С закрытыми глазами я вцепилась руками в фаянсовый унитаз, как в комод во сне, но это был не сон.
— Эмм? Всё в порядке?
Как похоже на те слова, которые он говорил мне прошлой ночью. Я боялась открыть глаза, боялась увидеть в Джонни сегодняшнем Джонни тогдашнего, из семидесятых. Ещё раз, прополоскав рот, я выплюнула воду. Намочила лицо. Различала шаги его босых ног по полу ванной.
— Тебе что-нибудь принести?
— Нет, — откашлялась я. — Со мной всё в порядке.
Действительно, мне уже лучше. Несмотря на ещё не успокоившийся желудок, появился голод. Я посмотрела на себя в зеркало. Бледное лицо. Тёмные круги под глазами. Обычно я выглядела лучше.
Я откинула волосы с лица.
— Наверное, съела что-то не то.
— Скорее всего, — согласился Джонни. — Ты собираешься в таком состоянии идти на работу?