Страница 16 из 18
– О, мое имя широко известно в узких кругах, – отшутился Рон, пытаясь определить по голосу, где именно позади него стоял бандит. – Меня зовут Отва Ли.
Бандиты даже не улыбнулись. Глаза Сэндис распахнулись, как у щенка, выпрашивающего подачку. Ее пробрала дрожь. Она перепугалась до смерти.
Второй ублюдок навел пистолет на Сэндис.
– Если ты меня продырявишь, – зашипела она, – Кайзен тебя по головке не погладит.
«Святой Целестиал, а это еще кто?»
Закрутив амаринт вокруг своей оси и убедившись, что тот полон волшебной силы, Рон облегченно вздохнул и зашвырнул оберег в канаву.
Пригнулся, с силой отвел локоть за спину, заехав первому громиле под ребро. Тот нажал на курок, и пуля, царапнув больное плечо Рона, едва не задела Сэндис. Второй налетчик взял его на мушку. Рон бросился на него и, схватившись за дуло пистолета, оттолкнул. Дуло ткнулось ему в шею. Раздался выстрел.
Боли он не почувствовал – лишь легкое першение в горле, словно он проглотил слишком большой кусок мяса, и тот застрял в гортани.
Пуля, прошив его шею насквозь, влепилась в лицо первого бандита, стоявшего как раз позади.
Сэндис завизжала.
Отпихнув пистолет, Рон обрушил кулак на голову второго налетчика.
Сэндис завертелась на месте под проливным дождем.
– Они идут, – просипела она.
Вогнав колено в пах противника, Рон уложил его на землю.
– Кто?
Сэндис заколебалась, не зная, стоит ли ему говорить. Их взгляды скрестились. Она моргнула, уронив с ресниц дождевые капли.
– Оккультники.
– Кто?! – Рону померещилось, что на его плечи обрушилась гора.
«Оккультники? Эти подонки, оккультники?»
Он скверно выругался.
Сэндис подобрала крутящийся амаринт и сжала в ладони. Рон схватил ее за руку. Да будь оно все проклято!
Это точно не его день!
Он потащил ее через улицу, но Сэндис дотронулась свободной рукой до его запястья и махнула в противоположную сторону.
– Туда!
Некогда болтать. Словно буксир, он потянул ее за собой, хотя она и так старательно приноравливалась к его шагу, пытаясь не отставать. Вырвать бы амаринт из ее рук да бросить ее на произвол судьбы. Но этот ужас в ее глазах…
И эти треклятые оккультники. Хоть режь его, а не может он никого, даже вора, оставить на растерзание этим жутким тварям, этим мракопоклонникам.
Он поискал глазами канализационный люк. Люка не было, но впереди, между домами, ветвились и извивались переулки. Изменив направление так же внезапно, как до того сделала Сэндис, он нырнул в лабиринт узких проулков. Еще немного, и они доберутся до его дома.
Они перебежали дорогу, свернули к фабрике…
Сэндис потянула его за рукав, призывая остановиться, и вдруг согнулась пополам, как от удара в живот.
– Они… ушли, – прохрипела она.
– Да тебе-то откуда знать, черт тебя задери?
Взъерошенная и встрепанная, она сурово посмотрела ему в глаза. Страх покинул ее. Теперь ее переполнял гнев.
Она ничего ему не ответила.
Твердыня Господня, да она похожа на жалкую промокшую собачонку. Он мельком взглянул на ее руку, доселе сжимавшую амаринт. На открытой ладони амаринта не было. Где он? Спрятан под курткой или обронен в бегстве?
Сердце его сжалось.
– Он… у меня… – задыхаясь, произнесла Сэндис.
Рон скрипнул зубами. Глухо проворчал:
– Идем.
И потащил ее за собой по дороге. Шел он уверенно и не особо торопясь, но Сэндис, ежесекундно спотыкаясь, поспевала за ним с трудом.
«Ничего не попишешь, – размышлял Рон, – придется вести ее к себе домой». Впервые в жизни возможность провести ночь вместе с девчонкой ничуть его не радовала.
7
Нумен. Она ощутила присутствие нумена, хотя и не поняла, какого именно. Может быть, Курасиена, Духа шестого уровня, которому был посвящен Рист, брат Хита. А может быть, Изепии, в которую перевоплощались Элис и Кайли. Изепия больше других Духов походила на человека. Вряд ли Кайзен призвал именно ее: ему подавай нечто из ряда вон выходящее. То, что Кайзен явился за ней сам да еще и средь бела дня, показывало, насколько он взбешен. И хотя Сэндис рвалась увидеть друзей-вассалов, она прекрасно понимала, чем обернется их встреча. Пыткой для них и му́кой для нее. Нет, это невыносимо.
«Рист знает, что его брат погиб? Скорбит ли он? Дозволил ли Кайзен ему скорбеть?»
Сэндис тряхнула головой, гоня от себя эти мысли. Не важно. Главное, она почувствовала, как к ним приближался нумен; главное, Ирет с ней и полыхает в ее душе яростным огнем. Как ни странно, обжигающее дыхание огненного коня успокаивало и подбадривало Сэндис. Эх, если бы только он мог вырваться из недосягаемой для нее эфирной вселенной…
Но Рону об этом ни слова.
Пока Рон усаживался на пол напротив, она оглядела квартирку – небольшую, скромную, заставленную прочными, крепкими стульями и столами. Из распахнутой двери виднелась вторая комната и крошечный коридор, ведший, по всей видимости, в туалетную комнату. Это его коридор и его туалетная комната. Его квартира.
Она свалилась на него, как снег на голову. Она его обворовала! А он… он протянул ей руку помощи, вырвал из горнила опасности и предоставил крышу над головой. Временное, а спасение.
– Ты хоть разденься, – застонал Рон. – Ты же насквозь промокла.
Сэндис лишь поплотнее закуталась во влажную куртку и вздрогнула: стигма на ее спине прожгла ее кожу насквозь.
Уступив ей свою внушительных размеров кровать, Рон устроился на полу, небрежно скрестил ноги и облокотился на руки.
– Поверить не могу, что сказал «Отва Ли» самому оккультнику.
Он провел ладонью по лицу и от души выругался.
– Прости. – Сэндис втянула голову в плечи. Шею закололи иголки засохшей дождевой грязи, но она не осмелилась почесаться.
Внезапно ее осенило: Кайзен лично отправился на ее поиски… А в тот самый день, когда она убежала, он взял у нее кровь… Сколько времени ее кровь продержится в его организме? Она лихорадочно принялась загибать пальцы. Три дня. С тех пор прошло три дня… Обычно Кайзен забирал у нее кровь раз в одну-две недели – в зависимости от того, как часто он вызывал дух Ирета. Но неужели ее кровь так быстро выводилась из его организма? Или он просто подстраховывался, боясь, что Ирет вырвется из-под его власти? Если Кайзен отыщет ее прежде, чем последняя капля этой крови покинет его вены…
– Эй, о чем задумалась?
Сэндис вскинула голову. Должно быть, выражение ее лица озадачило Рона, так как он в притворном ужасе замахал руками, словно прося пощады.
– Да я просто спросил! Ты вдруг запыхтела, как паровоз.
– Так… ни о чем, – проговорила Сэндис, стараясь дышать как можно ровнее.
– Ты ведь из оккультников, верно? – нахмурился Рон.
Скрытая курткой стигма опалила ее спину огнем. Уж лучше пусть он считает ее служкой в ведовских обрядах, чем их непосредственной участницей.
Склонив голову набок, Рон уставился в потолок, довольно долго смотрел на него, а затем прикрыл глаза. Грудь его то вздымалась, то опадала. Лоб прорезали морщины, плечи поникли. Нет, он не злился, он… Он досадовал и не находил себе места. А может, просто смертельно устал. С его губ сорвалось слово «Годобия» – название страны, расположенной на юге от Колинграда.
– Ну и в какую же заваруху ты попала? – наконец спросил он, прервав затянувшееся молчание.
«Да оккультника эти заварухи подстерегают на каждом шагу, – подумала Сэндис. – Он может задолжать кому-нибудь. Или убить ценного сослуживца. Или разболтать ведовские секреты. Да мало ли что!»
Но соврать Рону у нее не повернулся язык, и она промолчала.
Рон застонал, вскочил на ноги, схватился за волосы, и его пальцы мгновенно покрылись мерзкой слипшейся от дождя дрянью. Болезненно скривившись, Рон протопал к двери.
– Подожди!
Он оглянулся. Внимательно посмотрел на нее. Сэндис замялась.
– Не выходи. Теперь ты у них под прицелом.