Страница 4 из 11
Лифт обнаружился чуть дальше по коридору, и вместе с ним, похоже, я нашёл место, в которое нападавшие, кем бы они ни были, сбрасывали трупы. Иначе как объяснить миазмы застарелого разложения и кровавые разводы у заклиненных в открытом положении створок шахты?
Прикрыв лицо рукавом и стараясь поменьше вдыхать, я заглянул в темноту провала, но разглядеть ничего не сумел – там не было аварийного освещения, и царила непроглядная тьма.
Прежде чем лезть в зев шахты, рискуя сорваться вниз в попытках подняться выше и выбраться из здания, я решил найти комнату персонала. Не могут же здесь быть одни только палаты! Меня крайне интересовали медикаменты, да и обувь с одеждой.
Тошнота уступила место зарождающемуся чувству голода и сонливости. Глаза ещё не слипались, но тело даже после такой небольшой прогулки начинало требовать отдыха.
Пока пробирался дальше по коридору, заметил, что в лицо мне слегка дует поток сухого воздуха в направлении от шахты лифта. Естественная вентиляция? Значит, где-то впереди есть место, откуда этот самый воздух врывается на этаж – какая-нибудь трещина в стенах либо ещё одна лестница, уходящая вниз. Этот же поток принёс неприятный мускусный запах зверя, как будто среди погибших были не только люди. Не придав этому особого значения, я неожиданно споткнулся о кучку тряпья под ногами. Внутри которой что-то приглушённо звякнуло.
Свет от прикреплённых по периметру коридора аварийных ламп еле-еле достигал пола, так что мне пришлось присесть на корточки, чтобы рассмотреть заинтересовавший меня предмет.
Потрогав его и потянув за одну из тряпок, я с удивлением обнаружил у себя в руке наполовину оторванную лямку военного рюкзака. Да это же РДМ-101! Одна из модификаций современного рюкзака десантника! Я видел такой всего один раз на полке магазина, и шанс пощупать выпал только сейчас. Правда, конкретно от этого рюкзака мало что осталось.
Разгрузочная система порвана. Осмотревшись вокруг, я понял, что некоторые её детали валяются вперемешку с мусором. Задний клапан вообще отсутствует, оторванный точно по шву. Правая боковина рюкзака напоминала тряпку, попавшую в мясорубку. Лядь! А я уже рисовал себе картинку счастливого обладателя вместительной сумки в своём лице. Но удача всё-таки мне улыбнулась, да так, что аж руки затряслись.
С левой стороны сумки матово поблёскивал своим гладким металлическим боком «автомат Сёмушкина укороченный», или по-простому – АС-У. Сам я стрелял во время прохождения срочной службы в рядах Российской Империи из его собрата АС-24М, но принцип работы обоих автоматов был одинаковый, за тем исключением, что АС-У обладал меньшей кучностью стрельбы и пониженной точностью. Но даже этому я был рад как ребёнок, который получил в свои загребущие ручки подарок, который давно выпрашивал.
Открепив его от рюкзака, я первым делом заглянул в магазин. Фу-ух, есть патроны! Выщелкнув первые пять штук к себе на ладонь, я внимательно всмотрелся в их маркировку.
Хм, огнестрел. Странно… Армия давно перешла на энергетический боеприпас, а тут вдруг такой патрон с синенькой каёмочкой. Лишь каждый третий. Остальные пороховые, используются только на охоте, так как не в состоянии пробить современные броники. Неужели наверху всё так плохо, что распечатали склады с этим старьём и выдали людям устаревший боеприпас, подходящий по калибру?
В голове потихоньку начала складываться картинка.
АС-У не вооружали русских десантников. Это оружие национальной гвардии и полиции, и то выдаваемое им во время серьёзных передряг взамен нелетальных спецсредств типа парализаторов и шокеров. Рюкзак РДМ не входил в экипировку этих подразделений, а значит, что-то в этой схеме не сходится. Плюс старые патроны, которые пользовались популярностью лишь у охотников. Подобных пулек на складах страны было великое множество. Их уже не производили и постепенно утилизировали продажей.
Кем же ты был, неизвестный боец? Десантником, заполучившим трофейное оружие и пристроившим его на рюкзаке? Или ополченцем, которого обеспечили непонятной мешаниной из экипировки разных родов войск и устаревшим боеприпасом?
Ещё немного поковырявшись в окружающем мусоре, я обнаружил три раздавленных и изодранных ИРП – индивидуальных рациона питания. В одном уцелел лишь тюбик сладкого желе и витамины, а в остальных всё было спрессовано и испорчено, да так, что даже непонятно, что за номер ИРП мне попался.
В единственном целом отделе рюкзака обнаружились патроны и приспособления для чистки оружия, что не удивительно при использовании «грязного» боеприпаса. Найденные патроны никакого отношения к АС-У не имели и подразделялись на два вида. Обычная дробь 12-го калибра для ружей, а также различных дробовиков, и пистолетные пули 7.62×25. Пистолетные – сплошь современные, энергетические и зажигательные, с плазменным сердечником. Вот только им всем я предпочёл бы ещё один магазин к автомату, пусть и с обычными охотничьими патронами.
Патроны к оружию, которого у меня не было, я оставил. Их попросту некуда было пихать в халате. Желе и витамины сунул в узкий карман, который тут же оттопырился неприятным бугром, постоянно бьющимся о ногу при движении.
Мысленно оставив зарубку на памяти обязательно вернуться за боезапасом, как только найду одежду и состряпаю из подручных средств какой-нибудь самопальный узелок для переноски вещей, я двинулся дальше. Выглядел я, наверное, как полный псих: худой босоногий тип в халате с коротким автоматом у плеча, передвигающийся в темноте на полусогнутых.
Владелец рюкзака нашёлся за углом, вместе с «другом» – охранником клиники, о чём говорила бросающаяся в глаза чёрная форма. Охранник лежал на животе. В его спине зияла огромная рана, из которой был буквально вырван кусок мяса в районе лопатки. Такое повреждение кого угодно отправит на тот свет. Рядом, привалившись спиной к стене, восседало не сгнившее, но высохшее тело владельца рюкзака. Он-то и убил охранника, судя по валяющемуся рядом дробовику неизвестной мне модели. Его форма с виду была обычным общевойсковым «комком», поменявшим цвет от долгого пребывания на трупе.
Несмотря на ужасающую вонь и омерзение, я присел рядом и сам не заметил, в какой момент меня кинуло в жар, да так сильно, что на лбу выступила испарина. Переждав приступ дурноты, я приступил к осмотру тел.
Первым делом я надыбал на поясе у военного нож – не войсковой штык, а какую-то германскую поделку с надписью «Groc» на лезвии. Довольно известная фирма в кругах любителей туризма. Им я срезал с рукава трупа заплесневелую нашивку с неизвестной мне аббревиатурой С.М.Г. и сунул её в свободный карман. На лицо трупа при этом я старательно не смотрел. Позже, когда выйду к людям, узнаю, что за «фрукт» умер в этих коридорах в схватке с охранником, если его живые товарищи не встретят меня раньше, конечно.
Потом я обнаружил магнитную кобуру, притороченную к ноге мертвеца. Пистолет в ней с виду был каким-то старьём доимперской эпохи, весь покрытый посеребрёнными рисунками и надписями, и лишь его тяжесть в руке намекала, что он вполне себе боевой. Когда я к нему присмотрелся повнимательней, то понял, что пистолет, который я держу в руке, вовсе не игрушка, а рисунки и надписи – это не что иное, как украшение, которое наносят на наградное оружие. Разглядеть, что именно там написано, в таком полумраке не представлялось возможным. Выщелкнув магазин, я порадовался полному набору энергетических патронов и продолжил осмотр.
Автомат свободно болтался на груди. Пистолет я держал в левой руке, а правой, кривясь от омерзения, ощупывал пояс мертвеца. Именно в этот момент за углом раздался тихий невнятный звук, который заставил волосы на голове зашевелиться от ужаса. Прижавшись к стене, я буквально сжался в комок и выглянул из-за трупа, стараясь с ходу не попасться на глаза неизвестному, издавшему испугавший меня звук.
А посмотреть там было на что. Абсолютно голый, выглядевший, словно сошедший с постера фильма ужасов, из-за угла, припадая на все четыре конечности, неторопливо выбрался человек.