Хроники: пламя

Вот она та ещё шмоточница. Душу готова продать за новые туфли или сумочку. Я по договорённости с мамой частенько дарю ей то, что сама в жизни не надену. Лена пищит от восторга, а я радуюсь освобождению от очередных мини и каблуков в двенадцать сантиметров.

Ленка опаздывала, и мне пришлось собираться самой. Если с платьем я справилась в два счёта, то с волосами пришлось повозиться. В какой-то момент я хотела схватить ножницы со стола и срезать косу. Ну а что. Но потом я подумала о том, что буду психовать из-за того, что короткие волосы лезут в лицо, и гнев отступил. Когда входная дверь широко открылась и в кухню влетела Ленка в серебристом платье, торчащем из-под коротенькой чёрной шубки, и растрёпанными короткими волосами, я при полном параде пила чай.

– Лилька! У тебя сегодня такой важный день.

– Как ты вошла? – я чуть не поперхнулась.

– Я думала, это ты мне дверь заранее открыла, – Лена удивлённо обернулась.

– Вот я глупая, наверное, забыла закрыть.

– Ну, Лиль, нельзя же так! Мало ли кто мог зайти, – подруга легонько постучала мне по голове клатчем в тон платью.

– Да знаю я. Просто рассеянная немного стала. Садись, у нас ещё куча времени. Хочешь торт, вина, чай, борщ, – потянула я последнее слово.

– Ага, хочу борща с шампанским, – захохотала Лена. – Я так тобой горжусь, она схватила меня за руку и сжала со всей своей детской силой.

– Спасибо, не верится, если честно, что всё взаправду. Я так долго к этому шла, что сейчас ноги подкашиваются. Там такие критики и коллекционеры будут, я боюсь в обморок грохнуться.

– Ты ж моя трусиха, – Ленка покачала головой и с новой силой сжала мою руку, – я с тобой буду. И все наши. И, вообще, ты теперь слишком крутая, чтобы так трястись. Ну-ка, подними голову повыше, – скомандовала она.

Я широко улыбнулась, подчинилась и в таком положении аристократично громко отхлебнула ещё чая.

– Ну ты и леди, – Ленка выхватила чашку и повторила мой номер.

Мы безостановочно хохотали целый час, пока будильник не нарушил нашу идиллию.

– Ну, дорогая, пора покорять мир, – Лена взмахнула сумочкой и победоносно двинулась к выходу.

– Знаю, – я сделала ещё один глоток и, захватив со стула серое пальто с меховым воротником, пошла за ней.

Около музея уже собралось около десятка машин. Я на мгновение замерла. Хотелось остаться в такси, чтобы никто не узнал, что автор я. Гости заходили внутрь, и Лена потащила меня следом.

Боже! Я чуть не кричала от ужаса. На всех стенах галереи висят мои работы. В первую минуту хотелось выбежать на улицу. Свежего воздуха явно не хватало. Папа всегда говорил, что у меня синдром самозванца. Ну не могу я признать, что талантлива. В отличие от моего куратора и близких. Собрав остатки воли в кулак, я прошла вглубь зала. У каждой картины зрители. Я вглядываюсь в лица, чтобы понять нравится им или нет.

Вдруг откуда-то из толпы на меня налетел и чуть не сбил с ног Тёмка. Кажется, это начало входить у него в привычку.

– Лиль, ты такая молодчина! Очень здорово, – он неловко меня обнял, несколько раз наступив на туфли, – ты прости, я ужасно неуклюжий.

– Спасибо, Тём. Я рада, что ты тоже сегодня здесь.

– Правда? Я тогда тоже очень рад, – Тёмка опустил глаза и покраснел.

Теперь неловко стало мне.

– Вы талантливая, – обратилась ко мне невысокая девушка с очень короткой стрижкой и большими серыми глазами.

– Спасибо, – я приветливо улыбнулась.

– Маша, – девушка протянула изящную руку с жемчужной ниточкой.

– Лиля, – я пожала руку, и по телу волной прокатилось тепло.

Девушка посмотрела на Артёма и расплылась в улыбке. Он покраснел и снова опустил глаза.

– Маша, – она протянула ему руку.

Артём застыл на месте, и мне пришлось толкнуть его в бок.

– Тёмка у нас может быть стеснительным, – оправдала я его.

– Ничего, это здорово. Так устаёшь от нахалов.

Маша словно светилась. Она говорила тихо, но каждое слово звучало отчётливо и звонко. Я обернулась и увидела, что у одной из картин, почёсывая подбородок, стоял Никита. Он, улыбаясь, рассматривал одну из самых моих мрачных работ. Заметив, что я за ним наблюдаю, кивнул.

– Да, их слишком много. Вы поболтайте, а я пойду пообщаюсь с одним из них.

Маша проводила меня внимательным взглядом и, приобняв Артёма, отошла в сторону. Тёмка немного напрягся, отпуская меня, но компания новой знакомой явно была ему приятна.

Никита даже не обернулся, он ещё внимательнее начал рассматривать картину. Театрально почёсывал подбородок и хмурил густые брови. Как только я подошла ближе, он шепнул:

– Недурно.

– Думаешь?

Внутри всё дрожало. Мне с трудом удавалось стоять рядом с ним. Чувства снова захлестнули с головой. Я слегка сжала кулаки, впиваясь ногтями в тонкую кожу. Никогда ещё в жизни со мной такого не было.

– Только тебе жизненного опыта не хватает. Некоторые работы – пустые, – Никита поджал губы и повернулся. Глаза его блестели и искрились от улыбки. Меня словно затянуло. Почти чёрные. В них танцевало моё отражение. Несколько мгновений я не могла собрать мысли в одно хоть мало-мальски цельное предложение.

– Мне виднее, пустые они или нет, – не без усилия выдавливала я каждое слово. Приходилось бороться с нахлынувшим чувством. Я практически кричала сама на себя. Лиля, соберись. Лиля, прекрати о нём думать. Лиля, перестань смотреть в его глаза.

– Это моё мнение. Критику нужно проще воспринимать. Вот посмотри на этого человека в центре вихря из зданий, – Никита протянул руку и почти ткнул в картину указательным пальцем.

– И что в нём не так?

– Он совсем ненастоящий. Такого человека не жаль, с ним не испытываешь страха, он в принципе не вызывает никаких эмоций. Понимаешь? Его нет. Хотя, не знаю, может, твоя задумка была именно в этом.

– Нет, ты не так на него смотришь. Тебе кажется, что главный герой здесь город, но это не так. Присмотрись. Мой человек держит его на себе. Это как спаситель для всех нас. Посмотри, как напряжено его лицо, мышцы рук, на кистях видны вены. Мой человек устал от груза, который ему приходится нести. Ты смотришь поверхностно.

– Ну если смотреть под этим углом, – Никита понимающе улыбнулся и озорно подмигнул.

Через его плечо я увидела Лену, она широко улыбалась. Я сразу поняла в чём тут дело.

– Тебя Ленка пригласила?

– Ага, сказала, что будет весьма интересно.

– А тебе не нравится. Выходит, зря пришёл.

– Почему же зря. Есть много интересного. А это твой парень? – Никита перевёл взгляд на Артёма и прикрыл рот рукой, чтобы тот не заметил его ироничной улыбки.

– Тёмка? Нет, это мой хороший друг.

– Просто он так смотрит, за километр чувствуется, что мальчик к тебе неравнодушен. Он же младше?

– Всего на пару месяцев, но какое это имеет значение?

Я выронила сумочку, но Никита успел поймать её на лету.

– Не в дате рождения суть. Какая же ты всё-таки неуклюжая, – он прищурился, – такие, как ты, должны быть более ловкими. Но в тебе так много человеческого, – Никита снова широко улыбнулся, – это даже забавно.

– Тебе лучше уйти.

– Я хочу ещё посмотреть. Последние дни в этом невыносимом городе были скучными и унылыми. Твоя выставка – новая кровь.

– Удачи, Никита, мне некогда с тобой разговаривать.

Как только я сделала шаг, Никита схватил меня за руку.

– Лиль, давай попробуем сначала?

Наверное, я именно этих слов от него и ждала. Колени задрожали. Я начала пылать огнём от восторга и ужаса. Никита смотрел внимательно и выжидающе. Собрав остатки гордости, я вытянула у него свою руку и шепнула максимально уверенным тоном:

– Никит, я тебя не понимаю. То ты грубый, то опять клеишься.

– А я не клеюсь. Ты меня заинтересовала. Я хочу попробовать начать с тобой нормально общаться.

– Пробуй с кем-нибудь другим, – я растянула губы в недовольной улыбке и торопливо ушла к Ленке.

– Ну и зачем ты его позвала?