Страница 9 из 16
Ближе к полуночи Два Ножа и Хаас вышли из квартиры. С собой у них был полный набор вооружения и по две канистры с керосином.
Собаки лаяли где-то вдалеке, прохожих почти не было, мимо прошли лишь пара пьянчуг. Воздух был настолько влажным и холодным, насколько это вообще возможно поздней осенью.
Но скоро здесь будет жарко.
– Не буду желать удачи, – сказал Два Ножа. – Мы делаем черное дело.
– Как всегда, – пожал плечами Хаас и, не дожидаясь команды, двинулся к противоположной стороне дома.
«Люди, у которых мы покупали квартиру, даже не подозревают, насколько выгодной была эта сделка», – мрачно подумал Представитель четвертого клана, глядя в спину помощнику.
Он выждал с минуту, а потом взялся за свои канистры. Облил керосином как можно большую площадь и поджег спичку, но пока не торопился ее бросать, угрюмо втягивая ноздрями влажный воздух, наполненный резким запахом горючего.
Когда враг гораздо сильнее или просто находится в лучшей позиции, когда шансов на победу нет или практически нет, единственный выход – сделать что-то такое, что сможет вывести противника из равновесия. Напугать его, заставить занервничать, вынудить совершить ошибку.
Или хотя бы заставить показаться.
Два Ножа бросил, наконец, спичку. Керосин вспыхнул мгновенно, через несколько секунд занялась добрая четверть стены. Старый деревянный дом и часть его жителей обречены.
На той стороне дома, среди сараев и выгребных ям, раздалось несколько взрывов. Значит, Хаас как минимум успел поджечь бензин. Не затихли еще отзвуки взрывов, как раздался одиночный винтовочный выстрел, а после него залаял автомат.
Как Два Ножа и предполагал, финальная драка с главой одиннадцатого клана состоится среди хозяйственных построек. Но сегодня там будет светло. А еще к ним присоединиться паникующая толпа, пытающаяся потушить дом или хотя бы спасти крохи нажитого добра.
Взрывы разбудили жителей дома. К счастью, некоторые из них набрались смелости, чтобы выглянуть наружу и посмотреть в чем дело.
– Горим! – раздался панический крик, который буквально через секунду подхватило еще несколько голосов. Практически сразу раздался бабский вой и детский плач, словно кто-то повернул рубильник с соответствующей радиочастотой.
Как выяснилось днем, если пройти через все понатыканные во дворе нужники и сараи, можно выйти к двум таким же как этот домам. Если взять в расчет всех соседей, здесь вскоре будет не меньше сотни пожарных, ведь пожар – всегда общая беда. И дело не только в соседской взаимопомощи. Здешние если и знали эти слова, по большей части плевать на них хотели. Главное, чтобы огонь не перекинулся на соседские дома. А если учесть, как хорошо зашлись несколько сараев в «лабиринте», это может произойти так быстро, что многие и отреагировать не успеют.
Первые пожарные встретились Представителю четвертого клана практически сразу. Они уже бежали с ведрами, будто ждали пожара. Правда, когда где-то в глубине застройки вновь залаял автомат, некоторые из добровольных помощников предпочли оказаться подальше от этого места. Два Ножа же туда и было нужно.
– Хаас, – проорал он, минуя пару сараев, – Хаас!
– Здесь! Вижу сукиного сына!
И вновь автоматная очередь, а за ней последовал сухой выстрел из винтовки. «Значит, нам хотя бы удалось его выманить», – злорадно подумал Два Ножа.
Рев пожарных и терпящих бедствие, впрочем, уже практически заглушал звуки выстрелов. Но когда буквально в паре десятков шагов от Представителя рявкнула граната, слышно это было хорошо.
На Два Ножа вылетел невысокий мужчина, Представитель среагировал мгновенно: выпустил по нему длинную очередь и потянулся Слепком к сердцу. Несчастный умер, даже не успев этого понять. Он, скрючившись, упал ничком на землю и замер. Два Ножа приблизился к нему и пинком перевернул тело на спину.
Потрепанная одежда и рожа типичного забулдыги. Это точно не Корвел, кто-то из местных. Возможно, первый из тех, кто погибнет сегодня.
Пожар разгорался все сильнее, дым начинал саднить горло. Но света становилось все больше. Представитель четвертого клана крался среди построек, буквально каждой клеткой своего тела готовый к нападению.
Вот место, где взорвалась граната, стена сарая утыкана осколками, небольшая кособокая коптильня повалена на бок. Но ни Хааса, ни Корвела нет…
Снова автоматная очередь, буквально в десяти шагах справа.
– Хаас! – заорал Два Ножа и бросился туда.
Телохранителя он увидел почти сразу – тот буквально прилип к стене и поливал проход пулями. Представитель тоже дал очередь в ту же сторону. И в этот момент впервые увидел противника, вернее, его тень, мелькнувшую метрах в двадцати впереди. Потянулся к нему Слепком, но не успел. Пришлось дать еще две очереди по тому же направлению, пока Хаас менял магазин.
– Видел его? – спросил телохранитель.
– Да. Мельком.
– Вот и я тоже только мельком. Кажется, у него аллергия на гранаты.
Два Ножа, уже перезарядивший собственный автомат, ухмыльнулся. Гранат у них было достаточно, чтобы эта аллергия стала причиной смерти. Они действовали слаженно, как в старые времена. Одна за другой гранаты летели туда, где скрылся Корвел, покрывая все большую и большую площадь. Красный «фонарик» мог двигаться со скоростью в несколько километров в секунду, глава же одиннадцатого клана такой подвижностью явно не обладал.
После очередного, седьмого уже по счету, взрыва раздался крик раненого. Два Ножа кивнул телохранителю, и тот, вновь взяв автомат, двинулся на крик, а сам Представитель пошел следом, прикрывая. Два Ножа не торопился пока браться за автомат, вместо этого в правой руке у него был пистолет, а в левой – граната. Раненый выл и звал маму. На миг зажмурившись, бывший купец впервые совершенно точно определил местоположение врага. Кажется, это именно там, где взорвалась последняя граната. Неужели…
Выстрел из винтовки пробил стену буквально в ладони от головы Хааса. «Бьет на поражение, больше не играет», – за долю секунды мелькнуло в голове у Представителя.
– Назад! – рявкнул он, бросая гранату туда, где только что видел вспышку от выстрела.
Это был бы чертовски хороший бросок, если бы Представитель четвертого клана произвел его на долю секунду раньше того момента, когда раздался очередной выстрел. Ведь именно в этот момент ему в правое колено будто кто-то ударил кувалдой. Потеряв точку опоры, он клюнул носом вперед, и граната пошла гораздо ниже, чем Два Ножа планировал…
Он упал лицом прямо на землю, его челюсти клацнули, прикусывая язык. Падая, Представитель видел, как Хаас поливает противника автоматными очередями. В ноздри и рот набилась земля, неуклюже выставленная правая рука скользнула по грязи, пистолет выбило от удара.
И только осознав все это, почувствовав вкус грязи и крови в своем рту, отметив, что пистолет отлетел шагов, наверное, на пять от него, Два Ножа понял – ему к чертовой матери прострелили колено. Чудовищная, оглушающая боль и адский жар разлились по его правой ноге, от носка до самого пояса. И тогда Представитель четвертого клана закричал, брызжа кровью, слюной и грязью. Он орал, выгибая спину и елозя локтями по земле. Вопил так, как давно не вопил. А может, и никогда.
Раздался взрыв, но не совсем там, где находился противник, который, к тому же, не сидел на месте. Но это даст время… на что? Драка, фактически, проиграна. Господи, как же болит нога…
– Два Ножа, сейчас. Сейчас, дружище.
Это Хаас. Кажется. Два Ножа перевернулся на спину и попытался подтянуть раненую ногу к груди, но та совершенно перестала его слушать. Рядом упал пустой магазин, а уже через пару секунд автомат вновь заработал. Одна из гильз упала Представителю на грудь, но он даже не смахнул ее. Глубоко вобрав в грудь воздух, он снова закричал от боли.
А где-то рядом, в десятке метров или чуть больше, раздался издевательский хохот, который не могли заглушить ни панические крики погорельцев, покинувших дом, ни вопли пожарных, ни даже истошные вопли сгорающих заживо.