Священная

Так что мне остается лишь наблюдать за происходящим. Теперь, когда мне известно, что я на кладбище и сейчас идут похороны, мне это кажется совершенно очевидным. Все вокруг одеты в черные наряды. Под деревьями то там, то тут виднеются надгробия. Я старательно отмечаю все детали, не обращая внимания на бушующее внутри горе.

«На улице весна», – понимаю я. Листья на деревьях и трава – ярко-зеленые. В воздухе парит аромат свежести, который всегда бывает после весеннего дождя, смывающего последние остатки снега. А на склоне распустились первые полевые цветы.

Значит, это произойдет весной.

Я отчетливо вижу Анджелу, шагающую чуть поодаль в длинном фиолетовом платье. А затем мистера Фиббса, моего учителя английского. Присмотревшись, я узнаю еще несколько человек из школы, возможно, потому, что школа в Джексоне – это единственное место, где я кого-то знаю. Сюда пришли миссис Лоуэлл, секретарь директора школы, ее рыжеволосая дочь Эллисон, Кимбер Лейн, подруга Джеффри, Ава Питерс. Венди шагает рядом с родителями и прижимает к груди белую розу. Ее лицо выглядит бледнее, чем обычно, а голубые глаза покраснели и опухли. У нее явно нет проблем с тем, чтобы поплакать.

Но кого же не хватает?

Теплые пальцы переплетаются с моими. Я смотрю на Кристиана. Он сжимает мою руку. Но мне не следует позволять ему этого. Ведь у меня есть Такер.

«Ты справишься», – раздается голос Кристиана у меня в голове. В нем нет ни капли сомнений. Или колебаний. Он не беспокоится, что сейчас появится Такер и начнет возмущаться, что Кристиан держит меня за руку.

И тут мой живот сжимается. Такер.

6

Рано или поздно

– Еще пять минут, ребята.

Мы на политологии, и я не свожу взгляда с Такера, который решает тестовое задание по Конституции США. Своё я закончила еще пятнадцать минут назад, поэтому сейчас наблюдаю, как он, склонившись над бумагой, хмурится, вчитывается в слова и отбивает карандашом по столу сумасшедший ритм, словно это помогает ему вспомнить ответы. Вот только дела у него, судя по всему, идут не очень хорошо. В любое другое время его расстроенный и сосредоточенный вид показался бы мне очаровательным, но сейчас я могу думать лишь об одном: «Кому какое дело до дурацкого теста по политологии, если ты скоро умрешь?» И это случится лишь по моей вине.

«Перестань, – одергиваю я себя. – Перестань так думать. Ты не знаешь наверняка».

Но мне кажется, что знаю. Судя по всему, Такер должен был погибнуть при пожаре. И если бы я не отказалась от своего предназначения и не улетела бы искать его, он бы умер в том лесу у водохранилища Палисейдс. Такова была его судьба. Я должна была выбрать Кристиана. А Такер – умереть. И теперь мои сны показывают, что все случится снова. Мы с Кристианом вновь идем по лесу. А Такер мертв.

Только в этот раз у меня не остается выбора. И еще несколько месяцев мне придется мучиться из-за этого.

Но я поняла одно: не имеет значения, сколько времени мне дадут, я всегда буду выбирать Такера. И мне плевать, если это нарушит мое предназначение.

Я не позволю ему умереть.

Правда, проблема еще в том, что я не знаю, как это произойдет и как это остановить. Кажется, я попала в фильм «Пункт назначения», где герои должны были погибнуть в авиакатастрофе, но в последнюю минуту сошли с самолета, и теперь смерть охотилась на них, потому что они не должны были остаться в живых. Так что я мысленно перебирала самые безумные сценарии, такие как: а) Такер попадет в аварию; б) подавится куском мяса за ужином; в) в него ударит молния, потому что дождю нет конца и края; г) он поскользнется в ванной, ударится головой и захлебнется; д) в его дом попадет метеорит. А что мне еще оставалось делать? Я не могла находиться с ним круглые сутки напролет. И меня так это злило, что я даже пару раз по ночам пробиралась в его дом, чтобы удостовериться, что с ним ничего не случится, пока он спит. А то вдруг его комиксы случайно воспламенятся, а меня не будет рядом. Да, это было глупо и скорее в стиле Эдварда Каллена, но больше ничего не приходило мне на ум. Слава богу, Такер больше не участвовал в родео, потому что я точно не смогла бы смотреть, как он пытается удержаться на быке.

Так что я стала самоназначенным опекуном. И теперь каждое утро заезжала за ним перед школой и отвозила нас на занятия с такой маленькой скоростью, что он начал дразнить меня, мол, я вожу машину, как старушка. Конечно же, он заметил, что что-то не так. От внимания Такера мало что может ускользнуть. Кроме того, зная, что он умрет, мне с трудом удавалось сохранять спокойствие рядом с ним.

Например, сегодня утром мы сидели в столовой во время перемены на завтрак, и тут в районе входной двери раздался громкий хлопок. Думаю, не трудно догадаться о моей реакции. Я рванула к Такеру с такой скоростью, что мама бы меня отругала за это, и в мгновение закрыла собой Такера. Замерев и стиснув руки в кулаки, я ждала, что же произойдет дальше, пока не услышала, как несколько мальчишек подкалывают какого-то придурка, решившего раздавить банку с содовой. Чертову банку с содовой! И теперь друзья поздравляли парня с тем, как громко это получилось сделать.

А в это время Такер смотрел на меня, как и Венди, не донеся рогалик до рта. Все, кто сидел с нами за столом, смотрели на меня.

– Ничего себе, – выдохнула я, приходя в себя. – Как я испугалась. Нельзя же так делать.

– Нельзя сжимать металлические банки? – спросила Венди. – Ты чересчур нервная, тебе не кажется?

– Эй, я жила в Калифорнии, – попыталась объясниться я. – Нас даже в школу пропускали только через металлоискатели.

Но Такер так и продолжал смотреть на меня, сдвинув брови.

И сейчас, наблюдая, как он мучается над вопросами теста, я подумываю о том, чтобы все рассказать ему. Ведь если я это сделаю, между нами не останется никаких секретов и лжи. И это будет честно. Но в то же время и ужасно. А еще слишком эгоистично.

Что, если я ошиблась? Я ведь до последнего думала, что мои видения велели мне спасти Кристиана, а это оказалось не так. И это не та новость, которой следует делиться, если в ней полностью не уверен.

Но что, если я права? Окажись я на его месте, хотелось бы мне знать о своей смерти?

Я скольжу взглядом мимо Такера и натыкаюсь на Кристиана, сидящего в двух рядах от нас. Он тоже уже закончил решать свое задание. Словно почувствовав что-то, он поднимает голову и смотрит на меня. На его лице появляется легкая улыбка, а затем он косится на Такера, который не поднимает головы от листочков.

«Отличный трюк ты сегодня исполнила в столовой», – внезапно раздается голос Кристиана у меня в голове.

У меня в голове! И это так удивляет меня, что я теряю дар речи. Неужели он читает мои мысли сейчас? А может, он мог читать их все это время? Я разрываюсь от желания ответить ему или попытаться оградиться от него.

«Ох, ты все видел?» – наконец отвечаю я, пытаясь отправить свои слова ему, как делала это с мамой во время нападения Чернокрылого в лесу. Мы тогда так с ней вели целую беседу.

Вот только я не уверена, что Кристиан услышал меня.

«Ты в порядке?» – встретившись со мной взглядом, спрашивает он.

«Все хорошо». – Я отвожу глаза.

– Ручки на стол, – объявляет мистер Андерсон. – Сдайте свои тесты, а затем можете идти.

Такер вздыхает и с хмурым видом отправляется к столу мистера Андерсона. Когда он возвращается обратно, я одариваю его своей самой сочувствующей улыбкой.

– Не очень хорошо написал, да?

– Я не учил ничего, – признается он, когда мы собираем свои вещи и направляемся в коридор.

И все это время я старательно избегаю Кристиана.

– Так что это все моя вина, – продолжает Такер. – Как сказал бы мой папа, я сгораю на работе. А завтра у меня еще контрольная по испанскому, которую, скорее всего, я напишу не лучше.

– Давай помогу тебе, – предлагаю я. – Yo hablo español muy bien[6].

6

Я отлично говорю по-испански (исп.).