Страница 38 из 59
Например, женщину в его объятиях.
Рэнсом нисколько не сомневался: случись ему несколько лет назад встретить Иззи Гуднайт при дворе, он даже не взглянул бы на нее. Темноволосая, хрупкая, скромно одетая, невинная и не уверенная в себе – словом, она не в его вкусе. Обычно его внимание притягивали жизнерадостные пышные блондинки.
На этот раз глаза сослужили бы ему плохую службу.
Потому что эта женщина… она как откровение. Всякий раз, заключая ее в объятия, он вновь поражался ее теплу и мягкости. Удивлялся свежему запаху ее волос, напоминающему аромат молодой зелени, и тягучей, сладкой напевности ее голоса. И присущей ей страстности натуры.
И ее нежности… Ее руки заскользили по его телу, обвили его талию, притянули ближе.
Иззи снова уткнулась лицом ему в грудь.
Приникла к ней.
Значит, она совсем успокоилась.
– Если возможность заметить то, что раньше упускал, – лучшее, что есть в слепоте, что же тогда худшее? – спросила она.
Господи, да претендентов на такую честь – сколько угодно. Иззи могла бы и сама догадаться о многих. Но кое-что она даже вообразить себе не могла, а Рэнсом не собирался просвещать ее.
– Ненависть к неожиданностям, – удивил самого себя признанием Рэнсом. – Теперь я раб привычек и порядка. У меня в голове хранится карта каждой комнаты этого дома, каждого стола. Мне приходится класть каждый предмет именно туда, где я взял его, иначе потом я его не найду. Чувствую себя старым брюзгой, которого неожиданности только раздражают.
– А я стала как раз такой неожиданностью, – подсказала Иззи.
– Да. Именно.
– Вдобавок начала менять установленный порядок. Менять расположение всего, что ты уже нанес на мысленную карту.
– И это тоже.
Иззи подняла голову.
– Теперь я понимаю, почему ты гнал меня прочь из замка. Я была неприятным сюрпризом. Ты, наверное, сразу возненавидел меня.
Он дотронулся до ее щеки пальцем.
– Нет, ненависти к тебе во мне не было.
– Если поначалу и не было, то теперь для нее есть причины. Рэнсом, пожалуйста, поверь мне. Я прошу прощения: за письмо, за замок, за леди Эмили. За все. Ты имеешь полное право…
Он перебил ее:
– Гуднайт, мы заперты вдвоем в тесном и темном пространстве. Пока что мы держимся вполне достойно. Но лучше не напоминать мне о том, как много у меня причин досадовать на твое присутствие и презирать все, чем ты так дорожишь.
– Хорошо. – Она глубоко вздохнула. – Но если подумать, нам, пожалуй, незачем ждать, когда нас спасут. Должен же быть где-то здесь скрытый засов.
– И я его найду.
– Нет, придется мне самой. – Иззи поерзала на своем месте. – Нам стоило бы занять такое же положение, как до поворота стенной панели. Ты стоял между моих ног, а моя рука лежала на полке… вот так.
Рэнсом послушно принял прежнюю позу, приподняв Иззи за бедра и чувствуя себя глупо. Неужели он и вправду держал ее вот так? С широко раздвинутыми ногами, сунув между ними руку, требуя назвать его по имени, чтобы потешить свое уязвленное самолюбие?
Да. Видимо, так все и было.
– Сейчас посмотрим… – бормотала Иззи. – Как же это?.. Ах да. Твои пальцы были во мне, ты просил назвать твое имя, а потом…
– А нельзя ли без подробностей?
Проклятье. Эта девушка – нищая и бездомная девственница, которая наряду со множеством других стала жертвой выдумок своего отца-шарлатана. Такого отвращения к самому себе Рэнсом еще никогда не испытывал. Иззи имеет полное право презирать его.
– А потом… – она потянулась, выгнув спину, – когда я надавила вот сюда…
Ее прервал негромкий скрип.
Глава 17
Мир вокруг Иззи снова изменился.
Стенная панель повернулась вокруг своей оси, возвращая их обратно в библиотеку. Но на этот раз потайная дверь не закончила поворот, а застряла на полпути.
От резкого движения оба качнулись вперед.
– Уфф!
В падении Рэнсом изогнулся, подхватывая Иззи на руки и принимая на себя всю силу удара.
Она упала на него сверху, распростершись и хватая ртом воздух.
– Спасибо, – отдышавшись, выговорила она.
Он отпустил ее.
– Не благодари. Я просто…
– Не надо. – Она с улыбкой приложила пальцы к его губам, уговаривая его замолчать. – Даже не вздумай.
Ей не хотелось снова слышать о том, что он просто не способен на добрый или благородный поступок и что вся его жизнь – вызов, брошенный правилам приличия и романтике.
Иззи уже знала, какой он на самом деле. Он сумел успокоить ее в темноте. Поделился с ней сокровенными мыслями и воспоминаниями, и она ответила ему тем же. Вдобавок он пожелал ее подлому кузену две хоть и воображаемые, но одинаково плачевные участи.
Они поняли друг друга. По крайней мере в чем-то.
И самое главное, Иззи уже ничуть не сомневалась: все его уверения в том, что он бессердечный негодяй, на самом деле просто слова.
В подтверждение этой мысли, а заодно и чтобы отплатить ему за все грубости и притворство, Иззи наклонилась и нежно поцеловала его в лоб.
Поцелуй продолжался целых два мгновения.
«Вот тебе, милый».
Наконец Иззи поднялась и, как могла, привела в порядок корсет и разорванный лиф платья. Все это время Рэнсом продолжал лежать на вытертом до основы ковре.
– Ты ушибся? – спросила она.
Он бессильно уронил руки на пол.
– Я раздавлен.
В коридоре раздались шаги. В библиотеку заглянули Абигейл и Дункан.
– Боже мой! – ахнул Дункан и бросился к Рэнсому, с ужасом оглядывая его перепачканную пылью и грязью одежду.
– Вот вы где! А мы уже обыскали весь замок! – Абигейл кинулась к Иззи, сразу же заметив, что ее платье порвано, а волосы растрепаны. Замерев, она перевела взгляд на лежащего на полу Рэнсома. – Господи, что случилось?
– Мы… мы застряли. – Не в силах подобрать слова для объяснения, Иззи кивнула на приоткрытую стенную панель. Она надеялась, что вид тайного убежища все объяснит.
Абигейл взвизгнула.
– Да нет же, ничего страшного не произошло! – поспешила успокоить ее Иззи. – Мы же выбрались. Вот только ваше платье… прошу меня простить.
– Я не об этом… – слабо выговорила Абигейл и повернула Иззи к тайному убежищу. – Смотрите!
Иззи присмотрелась.
– Неужели?.. – Она склонила голову набок, нерешительно шагнула ближе, и вдруг зажала ладонью рот. – Боже мой! Так и есть…
В темном и пыльном дальнем углу убежища лежали кости.
Их хватило бы на полный человеческий скелет.
В темноте Иззи и Рэнсом были не одни.
Неожиданная находка сразу же положила конец праздничному ужину. Скелетам вековой давности это удается безо всякого труда.
Рэнсом послал за судьей и викарием, и эти двое целый час обсуждали, как быть с костями: стоит ли сообщать о них кому-либо, устраивать похороны и так далее. Человек, останки которого были найдены в убежище для католических священников, вполне мог оказаться бродягой, контрабандистом или вором. Нельзя было даже определить, протестантом он был или католиком, поэтому мужчины с благодарностью приняли предложение Иззи захоронить неизвестного в замковой часовне.
Кости собрали почтительно, но без промедления и сложили под камнем в полу часовни. Викарий прочел молитву.
После этого викарий уехал домой, увозя с собой мисс Пелэм и Иззи, а Рэнсом остался один. И решил почтить неизвестного способом, освященным временами, – выпив за упокой его души.
Он приканчивал второй бокал виски, когда услышал пересекающие зал легкие шаги.
– Это призрак? – спросил он.
– Я не верю в призраков. Или ты забыл?
Иззи.
Она прошла через весь зал.
– Абигейл решила сегодня переночевать в доме отца. И я ее прекрасно понимаю.
– Я тоже. – Рэнсом полагал, что и Иззи останется ночевать в доме викария.
Но она передумала. И вернулась к нему.
Его грудь переполнили неописуемые чувства, которым он не знал названия. И потому приписал их воздействию виски.